– Хотел посмотреть, что будет, – ответил Нед.
– Посмотреть?! Нед, да ведь и так было очевидно, что будет! Ты лишь добился того, что мы оба убились!
– Лучше тут, чем в реальности.
– Лучше нигде! Теперь нам не выиграть.
– Да я все равно и один-то десерт не съедаю, – сказал Нед. – Это вредно для фигуры, дружище.
Они так и продолжали собачиться по рации. ФМ, как я заметила, даже не пыталась проходить ни через одно из трудных колец. Она держалась тех трех, которые были полегче.
Скрипнув зубами, я сосредоточилась на состязании. Я должна была одолеть Заразу! Это было делом чести.
Он закончил второй раунд, снова получив четыре очка – третье кольцо он одолел, но последнее, самое сложное, пропустил. Это дало ему восемь очков, а у меня набралось только семь. ФМ, которая предпочитала действовать наверняка, таким образом зарабатывала шесть. Насчет Утра я не была уверена, но она пыталась одолеть последнее кольцо и потерпела неудачу, так что я, возможно, ее опережала.
Четверо оставшихся обогнули поле обломков и приготовились к завершающему заходу. И снова Зараза завис на месте, ожидая, пока остальные пойдут вперед. «Ладно», – подумала я, включила форсаж и проскочила через первое кольцо. На этот раз мне нужно было пройти их все, чтобы добиться своего. ФМ, что примечательно, не попыталась пролететь даже через первое кольцо. Она просто взмыла вверх.
– ФМ, что ты делаешь? – поинтересовался Кобб.
– Я решила, что эти клоуны все равно поубиваются, сэр. Так что я, возможно, стану первой вообще без очков.
«Не-а, – подумала я, проносясь через второе кольцо. – Он сказал, что мы сохраним очки, если разобьемся. Просто набрать больше уже не получится». Так что она не выиграет, как бы ни осторожничала. Кобб это учел.
Я приблизилась к третьему кольцу. Руки вспотели. «Ну, давай же! Вперед!» Луч энергокопья ударил точно в обломок, но я неправильно разогналась и в результате развернулась вокруг него, но в кольцо не попала.
Стиснув зубы, я отцепила энергокопье и сумела выйти из виража и ни во что не врезаться. Утро попыталась проскочить через кольцо и почти преуспела в этом, но в конечном итоге все-таки разбилась. Зараза продолжал наблюдать снаружи – смотрел, сколько именно очков ему будет нужно, чтобы выиграть. И снова умно.
Тьма, как же я ненавидела этого типа!
Я так на него отвлеклась, что пропустила четвертое, самое легкое кольцо. Разъярившись так, что лицо заледенело, я вогнала энергокопье в большой квадратный обломок, потом довернула вниз – и пролетела точно в пятое кольцо, которое, насколько я видела, пока еще никто не одолел.
В результате у меня набралось десять очков, а у Заразы уже было восемь. Он мог легко наверстать этот разрыв. Он наконец-то двинулся вперед, и во мне закипал гнев. Да кем он себя возомнил? Угнездился позади, словно какой-нибудь древний король, и наблюдает, как плебеи корячатся! Вот ведь наглая тварь! Но хуже всего было то, что он выбрал верную тактику. Он оказался умнее меня и получил преимущество. Теперь наверняка выиграет.
Если только не…
В голове у меня возникла ужасная идея. Я развернулась, прибавила скорость, разогнавшись до пяти Магов и рванула обратно к началу дистанции. Надо мной Зараза лениво, на минимальной скорости, прошел первое кольцо.
– Эй, Юла! – позвал меня Нед. – Ты чего творишь?
Я проигнорировала его и довернула вверх, петляя между обломками. Впереди Зараза приближался ко второму кольцу, тоже легкому, и оно должно было принести ему десятое очко.
«Ну, вперед!» – подумала я, продолжая разгоняться. Отметка о перегрузке ползла к красной черте. Если бы я перешла ее в таком вираже, то рисковала потерять сознание.
– Юла! – позвал Бим.
Я ухмыльнулась. А потом врезалась в корабль Заразы, проломив оба щита и взорвав наши корабли. Мы исчезли во вспышке света.
И снова возникли на краю поля боя.
– Ты что, сдурела?! – заорал Зараза. – Ты что себе думаешь?!
– Я думаю, как победить, – сообщила я и удовлетворенно откинулась на спинку кресла. – Таков путь воина, Зараза.
– Мы же одна команда! – бушевал он. – Ах ты, наглая, эгоистичная, мерзкая…
– Йорген, довольно! – одернул его Кобб.
Зараза замолчал, хотя и не ответил обычным своим «Есть, сэр».
Голограмма исчезла, и Кобб подошел к моей кабине:
– Ты мертва.
– Но я все равно выиграла, – ответила я.
– Эта тактика будет бесполезна в реальном бою, – сказал Кобб. – Ты не вернешься домой с набранными очками, если погибнешь.
Я пожала плечами:
– Кобб, вы сами установили правила. У меня десять очков, у Заразы девять. Я не виновата, что он не попытался добыть последние несколько очков.
– Нет, виновата! – выкрикнул Зараза, вставая в кабине. – Это целиком и полностью твоя вина!
– Довольно, сынок, – сказал Кобб. – Не стоит поднимать шум из-за этого. Ты проиграл. Бывает. – Он взглянул на меня. – Хотя впредь я, пожалуй, поменяю правила.
Я с ухмылкой встала.
– Пятиминутный перерыв, – объявил Кобб. – Всем остыть, и чтоб друг друга не прибили. А то я замаюсь бумажки писать.
Он прохромал к двери и вышел – возможно, за своей дневной порцией кофе.
Киммалин подбежала к моей кабине, ее темные кудряшки весело подпрыгивали.
– Юла, это было потрясающе!
– А что Святая говорит про игры? – спросила я.
– Кто не играет, тот не выигрывает, – ответила она.
– Разумеется.
– Разумеется! – Она снова заулыбалась.
Бим прошел мимо и показал мне поднятый вверх большой палец. У него за спиной Зараза сверкал глазами с неослабевающей враждебностью, а Артуро с Недом пытались его успокоить.
– Не переживай, Йорг, – сказал Нед. – Артуро ты все-таки обошел.
– Ну спасибочки, Нед! – обиделся Артуро.
Киммалин вышла из класса попить, а я устроилась поудобнее и достала из рюкзака одну из своих фляжек. Каждые три дня я их наполняла в уборной.
– Значит, – спросил Бим, прислонившись к моему голопроектору, – ты действительно увлекаешься воинами и всем таким?
– Они меня вдохновляют, – ответила я. – Бабушка рассказывала мне истории о героях древности.
– А любимые герои у тебя есть?
– Пожалуй, Беовульф, – сказала я и глотнула воды из фляжки. – Он прикончил дракона и оторвал лапу чудовищу – голыми руками, потому что его меч эту тварь не брал. Потом еще Ташенамани – она убила великого воина Кастера – и Конан Киммериец, сражавшийся в древние времена, когда еще не изобрели письменность.
