Кобб ответил не сразу.
– Да. Ну, всем четверым, кто оставался в живых. Он кричал и кричал, а потом покинул строй и полетел прочь. Ты должна понимать, как опасно это было для нас. Мы в буквальном смысле слова сражались за выживание человечества. Если бы другие корабли обратились в бегство, воцарился бы хаос. Мы не могли допустить…
– Вы полетели за ним, – перебила я. – Он сорвался и полетел прочь, а вы за ним. Потом вы его сбили?
– Почти сразу же поступил приказ от нашего командира звена. Сбить его, в назидание, чтобы остальные не вздумали бежать. Я шел вплотную за ним, и он не отвечал на наши призывы. Так что я воспользовался ИМИ и пробил его щит, а потом… потом я выстрелил. Я солдат. Я выполняю приказы.
Боль в его голосе была такой настоящей, такой личной, что мне почти стало стыдно, что я давлю на него. Впервые моя уверенность пошатнулась. Неужели это правда?
– Вы клянетесь? – спросила я. – Все именно так и было?
Кобб наконец-то посмотрел мне в глаза. На этот раз он не отвел взгляда – но и не ответил на мой вопрос. И в этот миг я поняла, что отсутствие ответа и было ответом. Он изложил мне официальную версию.
И это ложь.
– Тебе пора идти, кадет, – сказал Кобб. – Если тебе нужна копия официального рапорта, я могу ее тебе достать.
– Но это же ложь. Ведь так? – Я снова посмотрела ему в глаза, и на этот раз Кобб легонько, едва заметно кивнул.
Весь мой мир озарился светом. Мне следовало бы разъяриться, возненавидеть Кобба за то, что он нажал на спусковой крючок. Но вместо этого я ликовала.
Мой отец не бросился бежать! Мой отец не был трусом!
– Но почему? – спросила я. – Чего можно добиться, запустив слух, будто один из ваших пилотов бежал?
– Иди, – велел Кобб, указав на дверь. – Это приказ, кадет.
– Так вот почему Броня не хочет, чтобы я попала в ССН, – дошло до меня. – Она знает, что я стану задавать вопросы. Потому что… Тьма, это же она была вашим командиром звена, так? Это она отдала приказ сбить моего отца. В рапорте имя убрали, но только она подходит…
Я взглянула на Кобба и обнаружила, что он побагровел от гнева. Или от неловкости? Он только что выдал мне тайну, важную тайну, и… ну, судя по его виду, уже пожалел об этом. Добиться от него еще чего-нибудь в этот момент я бы все равно не смогла.
Я схватила рюкзак и выскочила из класса. Мое сердце уже было разбито из-за потери друзей, а теперь еще предстояло как-то справиться с тем, что мой инструктор – убийца моего отца.
Но пока… я чувствовала себя как солдат, водрузивший флаг на вершине захваченной после тяжелого боя высоты. Все эти годы я мечтала, училась и верила, что мой отец на самом деле был героем.
И была права.
22
– Но зачем ССН вообще могло понадобиться делать вид, будто твой отец струсил? – спросил Тор, когда мы работали.
– Я могу придумать дюжину ответов, – сказала я, лежа под М-Ботом рядом с ним.
С тех событий прошло пять дней. Пять дней, как мы потеряли Бима и Утро. Работа по ремонту корабля в свободное от учебы время стала желанным способом уйти от собственных мыслей, хоть это и было утомительно – вставать ни свет ни заря, как сегодня, возиться с починкой, а потом идти на занятия и весь день терпеть наставления Кобба.
Сегодня мы отцепляли провода от брюха М-бота и заменяли их новыми. Некоторые из них на вид казались еще вполне пригодными, но Тор решил, что для надежности заменить надо все, и я не собиралась его опыт оспаривать.
Я вставила очередной провод и начала прокладывать его согласно выданным Тором инструкциям. Мой энергошнур, подвешенный изнутри корабля, освещал нам место работы и сам напоминал светящийся провод.
– У ССН буквально сотни причин врать про моего отца, – сказала я, не отрываясь от своего занятия. – Возможно, отец соперничал с Броней за лидерство, и она решила устроить ему «несчастный случай».
– Посреди самого важного из всех боев Сил самообороны? – поинтересовался Тор. – Даже для твоего живого воображения, Юла, это уже слишком.
– Воображения? – возмутилась я. – У меня? Я реалист, Тор!
– Ага, реалист. Как и во всех тех случаях, когда в детстве ты заставляла меня изображать, будто мы убиваем космических драконов.
– Это была подготовка к бою.
Тор недовольно заворчал, возясь с особенно неподатливым проводом, и Мегаслизня тут же радостно передразнила его. Она сидела на камне рядом с моей головой. М-Бот занимался «текущей диагностикой», что бы это ни означало. В основном это выражалось в том, что он говорил «хм…», или «один в уме», или «согласно полученным данным, процесс продолжается, но люди быстро начинают скучать без устной стимуляции».
– Ты уверена, что правильно поняла Кобба? – спросил сбоку Тор. – Он точно кивнул?
– Уверена. Официальная версия врет, Тор. Я получила доказательство.
– Скорее смутный намек, чем подтверждение.
– Я могу давить на Кобба, пока он не расколется и не расскажет всю правду.
– Желаю удачи. Только вот, даже если он заговорит, вышестоящее начальство в ССН ни за что не признается во лжи. Ты разворошила слишком много проблем, а добьешься лишь того, что и ты, и Кобб вылетите со своих мест.
– Я восстановлю доброе имя моего отца, Тор.
– А я и не говорил, что этого не стоит делать. Я просто указал на то, что твой изначальный план – научиться летать – так и остается лучшим способом добиться этого. Сначала стань крутым и знаменитым пилотом. Исправь семейную репутацию и стань человеком, которого нельзя игнорировать. А уже потом можно и отца реабилитировать.
– Посмотрим.
Тор извернулся в тесном пространстве между М-Ботом и землей и достал блокнот, чтобы что-то записать.
– Это его гравикомы, – сказал он, постучав карандашом по механизму. – Но я не узнаю модель, да и расположены они странно. Вот эта черная коробка тут, наверху, – это единственное, с чем я не разобрался, – должно быть, вместилище его искусственного интеллекта. Ее я вскрывать не решаюсь, хоть там явно есть сбои в функционировании.
– Откуда ты знаешь?
– Ты можешь себе представить, чтобы кто-нибудь нарочно создал корабль с таким поведением, как у него?
Резонное замечание.
– И все-таки самое интересное в нем для меня – это его соединения, уплотнители и воздухозаборники, – сказал Тор. – Мне трудно объяснить, но все они кажутся… более прочными и лучше сконструированными, чем те, что есть на наших кораблях. Думаю, если мы, пусть малыми шажочками, все же заставим эту штуку полететь, она будет очень быстрой. Даже более быстрой, чем наши корабли-разведчики.
Представив это, я вздрогнула. Тор улыбнулся, отложил блокнот и, снова взяв гаечный ключ, начал осторожно разбирать воздухозаборник.
