Я кивнула. Это мне было хотя бы понятно.
– Я прикинула, что если стану знаменитым пилотом, то смогу выступать в защиту простых людей, понимаешь? Здесь я скорее смогу что-то изменить, чем внизу, в глубоких пещерах, чинно восседая в бальном платье рядом с сестрами. Ведь правда же? Как ты думаешь?
– Конечно, – согласилась я. – Звучит очень разумно. Да, Жучик?
– Я ей это постоянно твержу, – сказала мне Киммалин, – но, похоже, к тебе она скорее прислушается.
– Но почему? – удивилась я. – ФМ, ты разве не говорила, что у таких, как я, нет естественных эмоций?
– Да, но ты – продукт своего окружения и ничего не можешь с этим поделать, – сказала ФМ. – Не твоя вина, что ты – кровожадный комок агрессии и разрушения.
– Кто – я? – оживилась я. – Это так ты меня воспринимаешь?
ФМ кивнула.
Потрясающе!
Дверь маленькой комнаты внезапно отворилась, и я инстинктивно взвесила на руке свою миску, прикидывая, что из все еще теплого супа может получиться неплохой отвлекающий маневр, если им залепить в лицо.
В комнату проскользнула Бита. Свет из коридора обрисовал ее худощавую фигуру. Тьма! Я даже не подумала про нее. Жучик с ФМ привели меня сюда, пока Бита была на ужине. Согласовали они с ней это небольшое нарушение или нет?
Бита поймала мой взгляд – и поспешно закрыла дверь.
– Я принесла десерт, – сообщила она, приподняв небольшой пакетик, завернутый в салфетку. – Зараза меня застукал, когда я его забирала. Думаю, он нарочно туда ходит, чтобы посверкать на нас глазами, прежде чем отправиться ужинать с более важными людьми.
– И что ты ему сказала? – поинтересовалась Киммалин.
– Что хочу перекусить ночью. Надеюсь, он ничего не заподозрил. В коридоре вроде все чисто – ни полиции, никого. Думаю, никто ничего не заметил.
Бита развернула салфетку. Внутри лежало шоколадное пирожное, чуть приплюснутое при транспортировке.
Она раздала каждому по кусочку, потом плюхнулась на свою кровать и засунула последний кусок в рот. Я задумчиво смотрела на нее. Это была та самая девушка, которая последние несколько недель практически не разговаривала со мной. И теперь она принесла мне пирожное? Я, конечно, вздохнула с облегчением, поняв, что Бита не собирается меня выдавать, но не понимала, что заставило ее передумать.
Я устроилась поудобнее на одеялах и попробовала пирожное.
Оно было намного, намного лучше крысятины. Я невольно застонала от удовольствия, и Киммалин улыбнулась. Она сидела на краю кровати Биты, так и не застеленной с утра. Ее собственная койка наверху с безукоризненными углами и наволочкой с оборочками была аккуратно заправлена. Койка ФМ стояла у противоположной стены; на полке у изголовья громоздилась стопка книг.
– Ну, – сказала я, облизывая пальцы, – и чем вы тут занимаетесь по ночам?
– Спим? – предположила Бита.
– Двенадцать часов?
– Ну, есть физподготовка, – сказала ФМ. – Мы обычно плещемся в бассейне, а вот Бита предпочитает тренажеры с утяжелителями. Еще стрельба из личного оружия или дополнительные занятия на центрифуге…
– Я все еще не заблевала ее, – сказала Бита, – и это, на мой взгляд, никуда не годится.
– Бита научила нас играть в волл-бол, – сказала Киммалин. – Забавно наблюдать, когда она играет с парнями. Они всегда воспринимают это как некое бодрящее испытание.
– Она хочет сказать, что приятно наблюдать за тем, как Нед проигрывает, – пояснила ФМ. – Он каждый раз так конфузится… – Она оборвала фразу – наверное, вспомнила, что никогда больше не увидит, как он играет.
У меня сжалось сердце. Плавание. Стрельбы. Спорт. Я знала, чего меня лишают, но услышать об этом вот так…
– Сегодня мы не должны этим заниматься, – сказала Киммалин. – Мы же болеем. Это будет здорово, Юла! Мы сможем болтать весь вечер!
– О чем? – спросила я.
– О самых обычных вещах. – ФМ пожала плечами.
И что же у нас «самое обычное»?
– Типа… о парнях?
– Звезды, нет! – возмутилась Бита и достала что-то из-под подушки. Это был блокнот, заполненный рисунками кораблей, выполняющих различные маневры. – О летной стратегии!
– Бита все пытается назвать новые фигуры пилотажа в свою честь, – уточнила ФМ. – Но мы думаем, что маневр Биты на самом деле должен включать в себя несколько петель. Как тот, что на пятнадцатой странице.
– Ненавижу петли, – сказала Бита. – Лучше назвать это маневром Жучик. Так цветистее.
– Не говори глупостей, – сказала Киммалин. – Я врежусь сама в себя, если попытаюсь заложить столько петель.
– В маневр Жучик будут входить комплименты. Их надо отпустить врагу, прежде чем сбить его, – усмехнулась ФМ. – О! Какие красивые искры вы рассыпаете перед смертью! Вы должны гордиться собой! Отлично сработано!
Девушки начали показывать мне придуманные ими маневры, и я наконец-то расслабилась. Все названия были чудовищны, но разговор оказался занятным, увлекательным и… ну, просто очень приятным. Я тоже нарисовала в блокноте один до неприличия сложный маневр – нечто среднее между петлей Альстрома и двойным боковым виражом.
– Главная хрень в том, – сказала ФМ, – что она его возьмет и выполнит.
– Ага, – согласилась Киммалин. – А может, назовем маневром Жучик взлет? Это единственное, с чем я неизменно справляюсь.
– Ты вовсе не настолько плоха, – возразила Бита.
– Я – худший пилот звена.
– И его лучший стрелок.
– Это ничего не будет значить, если я погибну, прежде чем успею выстрелить в ответ.
Блокнот Биты все еще был у меня в руках, я перевернула страницу и проворчала:
– Жучик – классный снайпер, ты, Бита, великолепно гоняешься за крелльскими кораблями, а ФМ здорово уходит от выстрелов.
– Зато сама с трудом попаду в гору, – сказала ФМ. – Вот сложить бы нас всех троих – и получился бы один хороший пилот.
– А может, так и попробовать? – сказала я, набрасывая схему. – Кобб говорил, креллы всегда высматривают пилотов, выделяющихся из общей массы. Если они находят того, в ком предполагают командира звена, то сосредотачивают весь огонь на нем.
– Ну и? – произнесла Бита, усаживаясь на кровати. – Что ты хочешь этим сказать?
– Если они и вправду машины, возможно, у них приказ охотиться на наших командиров. И возможно, он застрял в их машинных мозгах настолько прочно, что они следуют ему до нелепости буквально.
– Это уже натяжка, – засомневалась ФМ.
Я посмотрела на свой рюкзак и прицепленную к нему рацию. Огонек мигал. М-Бот пытался связаться со мной. Наверное, с очередным запросом про грибы.
– Вот, смотрите, – сказала я, возвращаясь к своей схеме. – Что, если мы подтолкнем креллов к тому, чтобы сконцентрироваться на отдельных членах нашего звена? Если они сосредоточат огонь на ФМ, которая лучше всех уворачивается, они могут оставить остальных в покое. Жучик может висеть наготове и сбивать их одного за другим. Бита может держаться в стороне, а потом погнаться за любым, кто попытается сбить нашего стрелка.
