Часа в два я все же не выдержала и сбегала на пищеблок, тайком от шефа сметелив целую тарелку супа и скромную порцию макарон. Зато, когда я возвращалась обратно, то по чистой случайности заметила, как в ворота клиники въезжает знакомый серебристый джип, и внезапно передумала возвращаться в отделение.
– Саныч! Привет! – бодро гаркнула я, без приглашения вломившись в морг и оглядевшись в поисках умного, все в мире знающего и без преувеличения самого лучшего диагноста в нашей клинике.
Сидящий на столе и с умным видом читающий книгу кот неторопливо обернулся.
– Ты по делу или как?
– Так, – широко улыбнулась я и демонстративно уселась на стул. – Поболтать заскочила. Спросить: как у тебя дела, что новенького?..
– КАР-Р-Р! – хрипло каркнул очнувшийся от спячки мобильник в моем кармане. Эсэмэска пришла. От шефа.
Я мельком глянула на экран.
«Ольга, зайди ко мне в кабинет».
Угу. Щас. Пока Лисовский не уедет, я из морга даже носа не высуну.
– КАР-Р-Р! – снова сердито каркнул телефон.
«Оля, немедленно ко мне в кабинет. Слышишь?!»
Кот проследил за тем, как телефон снова исчез в недрах белого халата, и хмыкнул, когда я невозмутимо повторила:
– Так что у тебя новенького?
– Да так, – неопределенно дернул усами он. – Покойников возят многовато для этого сезона.
– Обычных? Отмороженных? – поинтересовалась я.
– Да нет. В последние дни все больше огнестрел да тяжкие телесные.
Я тихо присвистнула. Сан Саныч, хоть и был по рождению обыкновенным баюном, считался лучшим судмедэкспертом в столице. Ну, среди тех, кто о нем знал, конечно. Поэтому сюда нередко свозили криминальные трупы и вообще все, что выглядело подозрительно. К тому же наш котик вел свою собственную статистику, досконально описывая каждый попадающий к нему труп, так что, если покопаться, в его архивах можно было нарыть столько интересного, что не один детективный сериал можно снять. Точно вам говорю!
– КАР-Р-Р! – в третий раз гневно выдал телефон у меня в кармане.
«Оля, тебе не стыдно?»
«Нисколечко», – подумала про себя я и отключила звук.
По поводу дочери Лисовский-старший вполне может поговорить и с шефом – все-таки официально именно Юрий Иванович числится ее лечащим врачом. А я в это время тут посижу, поболтаю с котом за жизнь. Как раз до тех пор, пока с территории клиники не уберется серебристый джип со знакомыми номерами.
Кстати, скоро он там?
Я выглянула в окно, но из мертвого царства Саныча, к сожалению, было плохо видны крыльцо и ворота.
– Ты что, с шефом повздорила? – вновь со смешком поинтересовался кот, когда телефон у меня в кармане яростно завибрировал. – Или тебя кто-то из пациентов достал?
– Ну что ты? Все чудесно, – рассеянно отозвалась я. А когда увидела, как мимо проехали большие колеса, с облегчением выдохнула. – Просто чудесно… Ну вот. Спасибо за компанию. Завтра я, наверное, тоже к тебе загляну. Ты не против?
Кот только хвостом махнул, снова уткнувшись в книгу, а я почти бегом взбежала по лестнице на третий этаж, по пути снова выглянула в окно и, убедившись, что машина Лисовского действительно уехала, с самым невинным видом постучалась к шефу в кабинет.
– Вызывали, Юрьиваныч?
Шеф, мрачный как туча, взглянул на меня поверх монитора, а из глубокого кресла у дальней стены поднялась массивная фигура.
– Как хорошо, что вы заглянули, Ольга Николаевна. Мне нужно задать вам пару вопросов.
* * *
Честное слово, в первый момент мне показалось, что проклятый лис решил меня переупрямить и, притворившись, что уезжает, засел в кабинете у шефа, как враг. Но, к счастью, это оказался совсем другой оборотень. Пес. Да и с чего бы гендиректору крупной компании обманом настаивать на встрече, если мы вчера все уже выяснили и, так сказать, обговорили? Нет, сказать-то я много чего могла ему дополнительно, с чувством, с толком… хоть и не совсем приличными словами. Но он же не дурак. И намеки, я полагаю, понимать умеет. В том числе мое вполне понятное желание никогда с ним не встречаться и даже морду его холеную в своем отделении больше не видеть.
– Майор Гаврилюк, – басовито, слегка рыкающим голосом представился нелюдь, когда я вперила в него вопросительный взгляд. – Полиция. Особый отдел.
«Надо же… инспектор Гав!» – мысленно хихикнула я про себя, оценив стать, немаленький рост, ширину плеч и густую шевелюру оборотня, больше похожего на лохматого сенбернара.
– Где мы можем поговорить? – тем временем поинтересовался гость, и я, окончательно развеселившись, пригласила его в свой кабинет.
Под хмурым взглядом шефа мы удалились, и всего через минуту я открыла перед необычным гостем еще одну дверь. Когда майор вошел, сидящие на полках книжного шкафа плюшевые зайчики, коих там было невероятное количество, встрепенулись и прямо на глазах обратились в крепко сбитых, твердо стоящих на лапах, определенно бойцовой породы псов.
Забавно.
Обычно индикаторы-зайки очень точно отображали эмоциональный фон заходящего в кабинет разумного. Нет, не меня. Как правило, я ставила блок, чтобы игрушечные зайцы лишний раз не нервировали. А сегодня первым зашел гость, и они оказались как нельзя кстати. Потому что сейчас, несмотря на внешнюю расслабленность, передо мной находился собранный, готовый ко всему боец, который почему-то считал, что в нашей клинике ему может потребоваться сила.
Я мысленно отметила поведение игрушек и, зайдя следом, плотно закрыла дверь.
– О чем вы хотели меня спросить, господин Гаврилюк?
– Алиса Лисовская – ваша пациентка? – огорошил меня неожиданным вопросом майор.
– Не совсем, но да, я тоже ею занимаюсь. Это входит в мои обязанности, как руководителя отделения.
– Господин Черный сообщил, что пока девушка не в состоянии ответить на мои вопросы. Вы подтверждаете эту информацию?
– Да. Ей действительно очень трудно говорить.
– Но все-таки возможно? – продолжал гнуть свою линию пес.
Я нахмурилась.
– Если редкие односложные слова, которые девочке приходится делать с большим усилием, можно назвать утвердительным ответом на ваш вопрос, то я бы сказала «да». Но как врач, который хорошо представляет последствия смещения лицевых костей в результате преждевременной нагрузки на челюстные мышцы, я бы все-таки ответила «нет», товарищ майор. Что конкретно вас интересует?
Песики на полках подобрались и бесшумно оскалились.
– Я хочу знать обстоятельства, при которых к вам попала эта пациентка.
– А постановление прокурора у вас есть?
Оборотень молча протянул бумагу. И, пробежав ее глазами, я неохотно кивнула: все было сделано как надо.
