Следом за ним в мою сторону осторожно двинулся красный браслет с номером двадцать один.
О нет. Я не по этой части.
Неизвестная женщина поколебалась, но, получив второй отрицательный знак, развернулась в другую сторону, а я облегченно вздохнула. И тут же почувствовала, как к моему плечу снова кто-то прикоснулся.
Я настороженно обернулась.
Мужчина. Номер семьдесят семь. Похоже, высокий. И далеко не робкого десятка. Не успела я решить, хочу ли с ним общаться, как браслет молча скользнул вниз, и мою ладонь обхватили теплые, мягкие, но при этом сильные пальцы.
Я подумала и чуть сжала чужую руку, показывая, что не против. А затем ощутила, что меня аккуратно тянут в сторону центра зала, и последовала за незнакомцем.
Музыка играла медленная, специально для парного танца, когда каждый из партнеров мог прикоснуться к другому и осторожно изучить предположительного избранника.
Мужчина, который увлек меня на танцпол, и впрямь был выше меня на полголовы. У него оказались приятные на ощупь руки. Закатанная до локтей рубашка позволяла ощутить гладкую и ровную кожу, лишенную посторонней растительности. Мягкие подушечки пальцев подсказывали, что мой партнер определенно не работник физического труда. Что он не играл на гитаре. Не увлекался видами спорта, способными оставить на коже грубые следы или рубцы от многочисленных травм. Но при этом он явно держал себя в форме – проведя ладонью по мощному предплечью, я с удовольствием ощутила, как под кожей перекатываются крепкие мышцы, и уже без опаски позволила увлечь себя в танец, попутно исследуя и изучая незнакомца, который точно так же аккуратно, ненавязчиво исследовал и изучал меня.
Мы не танцевали что-то определенное или навязанное музыкой. Нет, мы свободно кружили вокруг друг друга, при этом стараясь не задеть соседей. Что-то в этом было такое… загадочное. Соблазнительное. Манящее. Просто молча танцевать в полнейшей темноте и пытаться разгадать чужую загадку.
Кто он?
Что именно привлекло его в не самый популярный сезон на Сейшелы?
Женат ли он? Если ли у него дети?
Хотя нет, не женат. Или же снял кольцо, прежде чем надеть браслет и маску. Да и какая разница, в конце концов? Это всего лишь ночь. Просто мимолетная встреча, после которой мы больше никогда не увидимся.
В какой-то момент мужчина оказался у меня за спиной, и я улыбнулась, почувствовав, как он провел рукой по моим волосам. Ему понравился мой запах. Я слышала, как он жадно его вдыхает. А затем и улыбнулась, когда во время следующего поворота ощутила, как незнакомец бережно перебирает распущенные локоны.
Чем именно пахнет он сам, я до сих пор не разобрала. Сильным парфюмом, как номер шестнадцать, он не увлекался. Зато поблизости от нас в молчаливом танце кружилась пара, где партнерша, наверное, вылила на себе полпузырька «шанели». Это раздражало. Заставляло сторониться пахучих соседей. И, поддавшись молчаливой просьбе, партнер увел меня в сторону, умудрившись сделать это на редкость красивым пируэтом.
В какой-то момент мне даже показалось, что мы знакомы и неплохо знаем друг друга. Мужчина хорошо чувствовал музыку, он ни разу не сбился с шагу. Его не смущало обилие народа вокруг. И он, уверенно ведя в танце, тем не менее чутко прислушивался к моим желаниям.
С ним оказалось на редкость приятно общаться. Он понимал меня так, словно по-прежнему видел. А может, просто был чутким от природы, поэтому и от неприятной леди увел, и не настаивал до поры до времени на более близком знакомстве, предоставляя именно мне решать, как далеко мы сможем зайти.
Собственно, за те пятнадцать или двадцать минут, что мы танцевали, он ни разу меня даже не облапал как следует. Нет, его руки постоянно меня касались, одной он неизменно придерживал мою ладонь, предупреждающе сжимая пальцы каждый раз, когда я отстранялась слишком далеко. При этом он не дергал меня к себе. Не вынуждал подойти ближе. А вторую его руку я постоянно чувствовала то на талии, то на спине, то на локте, отчего создавалось впечатление, что партнер повсюду. И готов в любой момент отреагировать, если я все-таки надумаю уйти.
Это было и волнующе, и приятно.
Похоже, возникшая между нами симпатия была обоюдной. И в то же время партнер оказался ненавязчивым, на удивление терпеливым и, кажется, наслаждался нашим странным, непредсказуемым, чувственным, свободным и рождающимся прямо здесь, сейчас, танцем так же, как наслаждалась им я.
В какой-то момент я захотела подойти к мужчине ближе, и он охотно подошел, обняв меня со спины и прижавшись всем телом. Крепким телом, надо признать. Твердым как скала. Таким будоражащим, что от мимолетного, случайно вырвавшегося из чужой груди вздоха по моей коже пробежали волнующие мурашки.
Черт возьми…
Это было сексуально до безумия!
Медленные, тягучие и плавные движения. Чужое дыхание на щеке. Бережные объятия, в которых было уютно и тепло. Сильные мышцы, обвивающие обнаженные предплечья. Жар его тела, которое я чувствовала теперь особенно остро. Кромешная тьма вокруг. И льющаяся из этой тьмы музыка, которая, кажется, звучала теперь лишь для нас двоих.
«Боже, что я делаю?!» – мелькнуло в голове паническое, когда партнер уткнул лицо в мои волосы и выдохнул едва слышное «м-м-м!». Но мысль как пришла, так и ушла, растворившись в ощущении блаженного тепла и в крепких объятиях обнимающего меня незнакомца.
Откинув назад голову, я устроила ее на плече выбранного мною мужчины. Почувствовала, как он благодарно потерся щекой о мою кожу. И наконец-то ощутив его слабый, с трудом пробивающийся сквозь массу посторонних запахов аромат… неожиданно замерла.
Боже… мне был знаком этот парфюм! Волшебный, безумно притягательный даже для такой привереды, как я… тот самый аромат, которым пользовались оба Лисовских! Но боже! Нет! Нет, нет и нет! Потому что такого не могло и попросту не должно было произойти!
При мысли от том, что я могла совершить ужасную ошибку, я отпрянула и чуть не вырвалась из объятий растерявшегося от неожиданности мужчины. Если бы он не успел меня перехватить, я бы точно сбежала. А то еще и наговорила бы ему незаслуженных гадостей. Но он среагировал практически сразу, и стоило мне рвануться прочь, как он тут же вырос на моем пути, крепко обнял, аккуратно, но настойчиво притянул к себе, одной рукой обхватил за талию, другой прижал мою голову к своей груди. И замер, тихонько баюкая меня на руках, как испуганную девочку, а затем прижался щекой к макушке и тихо-тихо… так, что даже я с трудом услышала, прошептал:
– Тшш-ш… тшш-ш… mi bella…
[1] no tengas miedo…
[2]
Не знаю, что со мной такое случилось, но чужой язык, прозвучавший в темноте переполненного зала, словно вырвал из меня какой-то стержень.
Не он!
