Лориан выдохнула, надеясь, что он всё же не придёт сегодня. Да она просто не вынесет. И тут взгляд её застыл. Лориан так и остолбенела, уставившись на вывешенные на ширме наряды. Придерживая полотенце, медленно подошла, рассматривая платья и нижние белоснежные с кружевами сорочки. Дыхание перехватило от того, насколько они были красивы и изящны. У неё никогда не было таких платьев, с широкими, длинными до колен рукавами, отделанных золотой и серебряной тесьмой. Лориан провела рукой по ткани, ощущая мягкость бархата, у другого – атласа, вбирая запах… голова даже закружилась от того, что это всё для неё. Лориан шила платья для энроу Анрот, но даже та не могла себе позволить такие ткани.
Лориан застыла и резко одёрнула руку, будто обожглась, тряхнула мокрыми волосами. Злость на саму себя всколыхнулась, заглушая всю радость и восхищение. Глупая, очнись! Как можно?! Лориан не продажная шлюха, да только сама попросила его о милости. Лориан попятилась, когда услышала, как вернулась из купальни, закончив уборку, Эбгерд. Беззвучно, только сквозняк мазнул по голым плечам, прошла она к столу. Девушка уже давно принесла ужин. К великому своему огорчению Лориан поняла, насколько голодна. От запаха, едва Эбгерд сняла крышки, закружилась голова. Служанка услужливо выдвинула кресло. Невозмутимое лицо, не выражающее ничего, казалось на первый взгляд, только Лориан хорошо умела распознавать поведение других, этому её научила работа с людьми в лаке у Бруно. И Эбгерд явно взволнованна.
Конечно, в таком виде садиться за стол было нельзя, и Лориан всё же пришлось надеть хотя бы сорочку, правда с волосами пришлось повозиться, расчесать и немного подсушить у камина, чтобы можно было заплести.
– Эбгерд, тебе нравится здесь жить?
Служанка, расправляя мокрое полотенце, в которое была завёрнута Лориан, бросила короткий взгляд, кивнула.
– Мне сказали, что ты не разговариваешь… – Лориан, сделав глоток сладкого вина, запив съеденное, отставила кубок. – Почему? В этом виноват… – она помедлила, подбирая слова так, чтобы они прозвучали как можно мягче, – в этом виноват тэн Грисанд?
Эбгерд медленно опустила руки, пальцы её ослабли, полотенце выскользнуло на постель, служанка обрушила на Лориан всё своё негодование и, наверное, гнев? И если бы она умела говорить, то Лориан услышала бы много яростных слов. Но теперь догадки Лориан подтвердились, служанка была если не без ума, то в восторге от своего хозяина. Слишком красноречиво это пылало сейчас в её серых глазах.
Напором хлынули совсем не те мысли, которые Лориан ожидала. Не спит ли Грисанд с ней? Невольно опалила ревность изнутри. Стало так неприятно, что ком подкатил к горлу. Этого ещё не хватало – ревновать его к служанке! Ерунда. Плевать, с кем он и как. Плевать. Лориан отстранилась от стола.
– Спасибо тебе, извини, если чем-то обидела, я…
Лориан прервал громкий стук в дверь, она вся аж подобралась, испуганно уставившись на Эбгерд. Рох бы не стал случать, ворвавшись без согласия. Тогда кто был за дверью? Кажется, Эбгерд тоже удивлена. Служанка, очнувшись, торопливо прошла к двери, приоткрыла створку, с той стороны послышался незнакомый мужской голос.
– Приказ Роха собрать мэвроу в дорогу.
Лориан вскочила с постели. Эбгерд, выслушав веление, кивнула, прикрыв за собой дверь, развернулась к Лориан, посмотрев на неё немного взволнованным и озадаченным взглядом.
***
Грудную клетку распирал жар, скручивался в огненным смерчем, разносясь по венам, ударяя в голову, так что Рох ничего не видел вокруг, кроме своего противника. Только бой мог сегодня привести его в чувства, сорвать всю скорлупу с тела и сделать его подвижным, действующим на одних инстинктах. Мозг только и занять тем, как не ослаблять внимание, быть наготове, быть на пределе, выверять и наносить удары с точностью, уклоняться и нападать, скручивая противника до хруста костей, и ставить его на колени. Только в бою Рох чувствовал свою силу, чувствовал себя неуязвимым, чувствовал своё превосходство, мощь и победу, когда противник свержен. Триумф чистым удовольствием бурлит в венах, как сок аиза, растекается по горлу, дурманит и пьянит до потемнения в глазах.
В поединке он каждый раз доказывал и утверждался в своём превосходстве перед самим собой. Но наступил такой миг, когда Роха перестало это волновать. Он не нуждался более в том, чтобы доказывать свою значимость самому себе, твёрдо осознал, что обладает силой. Никто не знает, как она досталась ему, что сделало его таким – и это была его тайна. Многие в нём видели зверя, жестокого и опасного, многие презирали и ненавидели его за это, иные боялись. Но Рох всего лишь был тем, кем стал. И плевать, что о нём думают.
Но сегодня Рох хотел видеть Лориан рядом с собой. Зачем? Не знал ответа.
Она сейчас была здесь в этом трактире Сурула. Рох попросил Сколла доставить её сюда вопреки всем своим правилам – не выпускать из Шеита никого, он сам же нарушил его. Сколл, конечно, не остался доволен его решением, но Роху не нужно было ничьё одобрение. Он хотел её, Лориан, видеть её рядом с собой, чтобы она смотрела на него, только на него и видела, какой он. Он спятил.
Рох чувствовал и слышал её запах, тонкими нитями просачивающийся через запах крови и хмеля, проникал в поры, в Роха, разгоняя до слепого безумия и восторга кровь, так что сердце громыхало в груди быстрее, громче, опаляя его изнутри, и он чувствовал, как его распирает и разносит в стороны от эмоций. Что стоило ему свергать своих противников одного за другим, когда она рядом? Разве думал, что в его жизни появится кто-то, кого не покорить. Она та вершина, до которой ему так трудно дотянуться, а всё остальное стало для него пустяком. Неприступная колючая Лориан, неподдающаяся и безумно сладкая, как дорогое вино, притягательная и манящая, как кровь. И Рох возьмёт это вершину не будь он роудом. Только вот зачем Роху это нужно? Зачем привёз её в Шеит? Но ни с кем, никогда он не чувствовал эту тонкую грань крайностей, где он на самом пике к победе или полному падению. Великий вседержитель, если бы она знала, насколько властна сейчас над ним, насколько она делает его живым. Проклятье!
Рох отвлёкся, выискивая сквозь полумрак трактира Лориан, и нашёл, сидящую за столом в этой шумной мужеской братии, рядом с роудом. Синие глаза на пол-лица всколыхнули новую волну жара. Лориан испугано осматривалась, Рох застыл, поймав её взгляд на себе. Даже издали увидел, как её взгляд менялся и вместо страха вспыхнуло что-то что вызвало в Рохе оцепенение. Лориан… Какая же она порочная и невинная среди этой грязи.
Рох едва не пропустил удар, дёрнулся, но кулак угодил в скулу, впечатался так, что задребезжало всё в голове, но Рох быстро вернулся в окружение. Толпа взревела, выплёвывая ругательства. Это уже второй за вечер бой, первого Рох уложил с лёгкостью, позволяя набить карманы тем, кто собрался в этой яме.
– Не в духе сегодня, Рох? – осклабился противник, старший брат того, кого он только недавно положил на лопатки.
– Да, именно, не в духе, – одним резким ударом между глаз Рох заставил противника откинуться и отшатнуться от него на два шага.
