Марисса поморщилась:
– Может, хватит разговоров на сегодня, Крайдин? Давай перекусим и будем спать.
– Хорошо. Я понял – ты не хочешь отвечать. Потому я сегодня больше не буду спрашивать, буду говорить.
– О чем? – Марисса посмотрела на него с удивлением, протягивая палку с нанизанным куском мяса.
– О том, что мы с тобой одеты не по погоде. Если температура упадет еще на несколько градусов, то нам придется несладко. У нас есть деньги, чтобы купить лошадей или теплые вещи?
Марисса обреченно покачала головой, она об этом тоже думала.
– Ничего нет, Крайдин. Я виню себя за глупость. Хоть вещи у меня отняли, но почему я не догадалась даже какие-нибудь серьги прихватить? На те серьги, что я надевала в последний раз, мы бы табун лошадей купили…
– То есть ты была богата?
– Опять вопросы?
– Нет. Я проверял, могу ли тебя подловить, – он лукаво улыбнулся.
– А я устала от допросов!
– Нет, ты не хочешь отвечать, потому что боишься выдать что-то важное. Твоему раздражению больше неоткуда взяться.
– Много ты понимаешь, человек без памяти!
– Вынужден признать, что не понимаю ничего. Кроме того, что ты мне зачем-то врешь – ты не сестра мне.
– Это еще почему?! Еще какая сестра, волей злых небес!
– Я пошутил. Хотел посмотреть: твои глаза горят зеленым, когда ты злишься, или мне показалось.
– И как, горят?
– Нет, конечно. Это я себе придумал, ты же сказала, что твоя мать была ведьмой, а это слово мне смутно говорит о чем-то темном, неприятном. Завтра я буду спрашивать о ведьмах, сестренка. Ведь завтра снова будет вечер?
Он перехватил ее взгляд и тихо рассмеялся. Марисса же не знала, как реагировать – смеяться в ответ этому черновику Крайдина Сорка или хмуриться, видя в нем явные признаки настоящего Крайдина.
Улечься снова пришлось рядом, земля уже заметно источала холод, а ветер поднялся и пронизывал до самых костей. Вот будет смешно, если Марисса смогла обрести свободу, но замерзнет просто потому, что сбежала не вовремя.
Отправились они с первыми лучами солнца, чтобы пройти как можно дальше, а спать в холоде все равно неприятно. Примерно к обеду разглядели вдали крыши невысоких ветхих домиков.
– Село. Нам лучше обойти стороной, – сразу отрезала Марисса. Крайдина так близко к Хлаоху могли знать в лицо, а уж ведьм здесь и подавно не видывали – неизвестно чем обернется.
– Лучше, – согласился Крайдин. – Марисса, может, мне стоит украсть лошадей? Я умею воровать?
– Не имею представления.
– Уверен, нужно попытаться.
– Нет, идем, там дорога. По дороге идти будет намного проще, чем по лесу ноги ломать.
Марисса ухватила его за локоть и поволокла дальше. Крайдин не упирался, но через несколько минут начал размышлять вслух:
– Мне кажется, я бы смог увести хотя бы одну лошадь и уйти незаметно. Тебе стоило просто подождать в лесу. Марисса, пора признать, что некоторые преступления стоят того, чтобы их совершить.
Но Марисса уже приняла решение:
– Не могу так, Крайдин. Не могу не примерять на себя. Деревня бедная. Удивлюсь, если там вообще есть хоть одна лошадь. В Приреченке у нас было два старых мерина – не скаковых, конечно, тягловых. А там земля куда плодороднее этой… И все равно, если бы кто-то украл одного из наших кормильцев, это означало бы беду для всех нас – в таких селах люди не живут изолированно, там каждый зависит от остальных, тем и выживают. Я просто не могу сделать людям то, чего не простила бы другим по отношению к себе.
– Что такое Приреченка?
– Не важно, просто не станем этого делать.
– И погибнем.
– Пусть так. Если в этом мире и есть справедливость, то она не вокруг, она прямо в сердце и должна быть. Нельзя воевать с тем, кто не выбирал войну. Нельзя грабить того, кто просто хочет сеять хлеб и рожать детей.
– Я не вполне понимаю, о чем ты говоришь.
– Это как раз неудивительно.
– То есть получается, что я все-таки преступник? Раз в такой ситуации в первую очередь думаю о нас с тобой, а не тех сельчанах?
– Нет… – Марисса долго не могла подобрать правильных слов. – Ты всегда был… рациональным. Взвешивал все за и против, и да – свой интерес тебе всегда первый. Но таких людей много, мало кто из них называется преступником.
По широкой дороге, куда они выбрались, действительно идти стало намного проще и быстрее. Но едва заслышав шум, путники сразу сворачивали в лес. Крайдин до поры до времени не спорил, но когда мимо проезжали два солдата, он вдруг приподнялся.
– Это солдаты, а не сельчане. Кажется, они выбрали именно войну, а нам нужны лошади, Марисса.
– Нет, – зашипела Марисса. – Они могут высматривать именно тебя! Форма гвардейцев!
Крайдин послушно пригнулся, но один из мужчин услышал шорох за кустами и осадил коня. Окликнул напарника. Марисса, поняв, что их сейчас увидят, резко вскинула руки и вскочила, надеясь, что Крайдин догадается отсидеться в укрытии. Солдатам до простой селянки вряд ли есть дело. Ее дорогой костюм за поход сильно истрепался, он уже ничем не выдавал «госпожу» – самое обычное, грязное, полурваное шмотье.
– Хорошего дня, добрые воины! – звонко поздоровалась она.
– Это просто девка, а прячется по кустам, как разбойница! Уютный тут лесок – всем по нужде приятно сходить, правда? – хохотнул тот, что был дальше.
– Хорошего дня… – ближайший воин сначала улыбнулся, но потом прищурился и посмотрел внимательнее. – Что с твоими волосами?
Нет, ищут не их, иначе такого глупого вопроса не прозвучало бы. Значит, не из Хлаоха. Но форма гвардейцев может быть одинакова во всех городах Накхаса, а эти просто едут мимо – быть может, проверяют порядок на дороге.
– Болела в детстве! Мать лечила, лечила травами, и вот – долечила, что никто теперь замуж не берет с этой жуткой рыжиной.
Солдаты переглянулись и даже принялись ухмыляться. Тот, что постарше, вообще рукой махнул и мягко ударил коня по бокам, потеряв всякий интерес к встречной. Молодой же зачем-то подмигнул – не иначе, ему уродливая рыжина не показалась такой уж уродливой. Но и он бы просто уехал за товарищем. Однако Марисса застыла, видя, как с другой стороны к нему, чуть пригнувшись, бесшумно скользит Крайдин. Солдат, уловив направление ее взгляда, обернулся и тут же полетел с коня спиной на землю. Его приятель вскрикнул и выхватил меч, но ему в лоб полетел камень – ударился о щиток неприкрытого забрала с гулким стуком. Воин сильно отшатнулся и будто потерялся в пространстве, но из седла не вылетел – так и обмяк на загривке коня безвольным телом.
– Что ты творишь?! – закричала Марисса.
