– С ума сойти, где он нашел апельсины?
– Ты на занятия не опаздываешь? – хмуро напомнила я.
– Я решила прогулять.
– Не прогуливай, у меня все равно горло болит. Знахарь запретил много разговаривать.
* * *
Дни, проведенные в лазарете, оказались самыми длинными за весь прошедший учебный год. Друзья приносили новости из внешнего мира, вкусности и всякую ерунду. От кэпа прилетела традиционная птичка-записка, в которой он сдержанно желал скорейшего выздоровления.
Изнывая от скуки, я устроила групповую беседу, но «лавочку» пришлось прикрыть, когда на листе вдруг появилась запись витиеватым почерком магистра Армаса: «Я вас читаю».
– Кошмар!
Страница была мгновенно развеяна. Я следила, как в воздухе кружились черные хлопья сожженной бумаги, и со стыдом представляла, с какой скоростью шуточки появлялись на грифельной доске в кабинете высшей магии. По магистру мы прошлись не раз и не два… Ладно, кому я вру? Армас был главной темой, а мы от души соревновались в остроумии. Хотелось надеяться, что узнать шутников по почерку он не успел.
Навестить меня пришел Дживс и «для расширения кругозора» вручил учебник, обернутый плотной кожаной обложкой с выдавленными золотом буквами «Заклятия высшей магии». Только хотела уточнить, не случилось ли у придурка затмение в сознании, раз он ударился в учебу, но открыла книгу, и затмение едва не произошло у меня самой, по крайней мере, в глазах потемнело. Под приличной обложкой прятался эротический роман с самым откровенным содержанием. Если бы существовала школа, где молодых супругов обучали брачному долгу, книга стала бы главным методическим пособием!
– Приятного чтения, Ведьма, – ухмыльнулся Дин и, пока я пучила глаза, слинял из палаты.
И знаете что?.. С таким незатухающим интересом я читала разве что сборник заклятий, когда планировала взломать методичку торгаша Хилди. Настолько увлеклась, что не заметила появление Илая.
– Учишься? – стрельнул он глазами на название, отпечатанное на обложке.
– Дживс принес учебник по высшей магии, – соврала я, быстренько закрывая книгу. – Очень… занимательно.
– Он говорил, что специально заказал эту обложку у кожевника, чтобы прятать от матери эротику, – небрежно уточнил Форстад.
– Божечки… – Я накрылась одеялом с головой и пожелала провалиться в подземелье. В жизни не подумала бы, как неловко себя чувствует человек, застуканный на чтении откровенного романа.
На следующий день над нами сгустились тучи (надо мной заочно). Армас все-таки свел в одно уравнение графический роман, двух вывалянных в снегу «северных оленей», застуканных возле раздевалок, и разбитые стекла. Илая вызвали на ковер, долго чихвостили командой преподавателей во главе с жаждущим крови смотрителем общежития, но правды не добились. В конечном итоге виноватым снова назначили магистра стихийной магии, вернувшегося из городских купален только к вечеру первого учебного дня и по «состоянию здоровья» пропустившего разбирательство.
А потом алхимики наварили какой-то гадости, немедленно поставили эксперимент на себе и организованной толпой в десять человек приползли в лазарет. Так я получила свободу, официальный «отвод» от боевой магии на три декады и строгий наказ ни в коем случае не переохлаждаться.
К слову сказать, в самый ответственный момент, когда меня следовало с почестями проводить до комнаты, а заодно помочь отнести накопленный в палате скарб, все заботливые сиделки грызли гранит науки в учебных аудиториях. Похожая на погорельца, я тащила узел с вещами. Одна. На спине. Думала, что издохну. Особенно в тот момент, когда старая наволочка, выданная прижимистой сестрой милосердия с такой миной, будто она делилась приданым, вдруг порвалась и кучу дряни пришлось собирать, елозя по лестничному пролету.
Пока я болела, коридоры главного учебного корпуса нарядились в листовки, напоминающие о карнавале, запланированном на первый день весны. Женская половина Дартмурта чуточку рехнулась. Все разговоры крутились возле нарядов и приглашений на бал. В столовой, на скамьях в галерее, возле питьевого фонтанчика, в общем зале для занятий – везде обсуждали предстоящий праздник. Неожиданно мне открыли глаза, что девушка обязана приходить на танцульки с парой, иначе до конца учебы ее заклеймят неудачницей. Я так смеялась, что потом закашлялась и выжила только благодаря вовремя принятому сиропу подорожника.
Кэп с пафосом объявил, что записал нашу команду в комитет по подготовке к балу. Мы пожали плечами и пожелали активисту удачи. Знаете, как говорится, кто звездочки за организацию танцулек получает, тот бумажные цветочки для бального зала и вырезает. Мы не претендуем, поэтому пусть сам справляется.
Сумасшествие, похоже, передавалось по воздуху. Тильда тоже поддалась всеобщей истерии. До конца декады она не выпускала из рук каталоги столичных домов мод, рассматривала даже на лекциях, пряча под партой. С серьезным видом помечала наряды и отправляла папочке слезные письма, чтобы он всенепременно достал то или иное платье. Этого моднице показалось мало, и в выходной она потребовала устроить «пробежку» по торговому ряду в соседнем городке.
Поход за покупками мы обсуждали по дороге в преподавательскую башню. Армас прекрасно знал, где я провела последние дни, но свиток из лазарета все равно потребовал. Пришлось подписывать бумагу у знахаря и тащиться в демоническое логово к главному кошмару первогодок.
Увлекшись беседой, мы с Тильдой потеряли бдительность и нос к носу столкнулись к кэпом. Даже досада взяла! Смотрели бы по сторонам, успели бы вовремя свернуть в какую-нибудь пустую аудиторию.
– С выздоровлением, – сухо кивнул он и тут же объявил: – Завтра запланирован рейд по городу. Явка обязательна.
Другими словами, вместо похода по торговым лавочкам, мы были вынуждены изображать стражей и гоняться за сокурсниками, сбежавшими из-под домашнего ареста. Нет уж, как-нибудь без нас!
– Мне запрещено долго находиться на холоде, – напомнила я.
– Предоставляется теплая карета и обед. Пометка в личной грамоте гарантирована, – сделал он попытку изобразить хитренького коммивояжера, пытающегося за бешеные деньги продать дешевку: купите три флакона синенькой краски для волос и бальзам для лысины получите совершенно бесплатно!
– Даже покормят и пометку сделают… – с иронией протянула Тильда.
– В общем, передайте остальным. Сбор в полдень возле будки привратника.
– Кто в общественной деятельности желает поучаствовать, тот всех к будке на мороз и сгоняет, – с доброй улыбкой напомнила я главный постулат нашей команды.
К магистру Тильда заходить отказалась, мол, лучше от дурных мест держаться подальше. Едва я собралась открыть дверь с именной табличкой, как та резко распахнулась, едва не заехав мне по лбу. В коридор вышла Марлис Нави-эрн и, обнаружив за порогом бывших подруг, на мгновение оцепенела.
– Вы к магистру? – быстро спросила она.
