– Буся невинен, как котенок.
– Да, но твой Буся, прости господи, не котенок, а демон! Я склонен доверять знаниям магов! – В тоне мужчины проявилось раздражение.
Видимо, спор о гастрономической жадности прожорливого питомца между супругами вспыхивал не раз и являлся той самой больной мозолью, на которую ни в коем случае не следовало наступать. Дама фыркнула, но окаменелую «собачку, которая точно не котенок» прижимать к груди перестала. Сунула под мышку.
– Госпожа маг, примите наши искренние извинения, – обратился усач ко мне и начал подниматься по лестнице. Любопытные зеваки выстроились по стенке, освобождая проход.
– Дорогой, а мне что делать? – жалобно проговорила мадам.
– Полагаю, надеть намордник.
– На Бусечку?
– Я готов предложить еще один вариант, но боюсь, дорогая, если его озвучу, ты захочешь поделить имущество, – мягким тоном ответил он, словно не замечая, как жена поменялась в лице.
Конфликт разрешился мировой. Судя по красной физиономии и нехорошему блеску в глазах, мадам осталась недовольна и все еще жаждала кому-нибудь вцепиться если не в горло, то в волосы. Гнев она сорвала на безответном члене экипажа, вынужденном терпеть капризы богатых пассажиров по долгу службы:
– Юнга! Быстро найди клетку! С навесным замком! И отнеси это существо в трюм!
В мгновение ока пятнистый песик превратился из Бусечки в «существо». Даже обидно за малыша стало. Он, конечно, прожорливая скотина, способная отгрызть пальцы, но с хозяйки-то ни разу даже пробы не снял.
– Я должен нести? – спасовал несчастный юнга перед замороженным песиком и с жалостью посмотрел на нас с Форстадом: – Господа маги, вы же знаете, как справляться с рейнсверскими демонами?
– Не-не, – немедленно в два голоса отказались мы. – Мы не по части зверомагии. Просто в зоопарке папеля пару раз видели…
Народ начал возвращаться на свои места, в нашу сторону посматривали с уважением.
– Госпожа маг, – потеснился в дверях один из соседей, уважительно пропуская меня вперед.
– Спасибо, – вздохнула я.
Оказалось, что Тильда даже не потрудилась поднять голову с колен Бади, так и дрыхла, не обращая внимания на потасовку. Лучшую подругу едва не загрыз мелкий демон, а потом и хозяйка этого самого демона, а она даже ухом не повела. Удивительно крепкий сон! Правда, когда я проходила мимо, Джер приоткрыл глаза и кивнул:
– Боец.
– Эден, у тебя талант находить странных кусачих тварей, – усмехнулся Форстад. – Иди сюда, мой боец.
– Чего так долго шел? – проворчала я, снова пристраиваясь на его плече, хотя еще полчаса назад мысленно клялась никогда не спать в позе вопросительного знака.
– Вмешался, когда понял, что ты начала злиться. До этого никакой опасности не было.
– Как это не было? Меня чуть в воровстве не обвинили.
– Не для тебя, а для мадам с папелем, – пошутил он. В смысле, лучше бы Форстад пошутил, а то физиономия подозрительно серьезная!
Заснуть больше не удалось. Я смотрела, как за толстым оконным кристаллом светлело небо. Темнота сменилась предрассветными сумерками, а вскоре пришло серое безрадостное утро. Юнга объявил о прилете. Народ, полночи развлекавшийся потасовкой двух дамочек, неохотно продирал глаза. Семейство по соседству проснулось. Мать покосилась на меня и вздохнула:
– Как страшно жить. Помолимся о счастливом дне.
– Мама, – простонал мальчишка постарше, – я хочу покормить страшную собачку.
– А я хочу есть, – подхватил другой.
Видимо, почувствовав, что супруга на грани… молитвы, отец вытащил из корзинки надкусанную булку и сунул старшему сыну:
– Возьми хлеб и покорми своего брата.
Через полчаса корабль завис над площадью прилетов. С подозрительным шуршанием у воздушного судна сложились крылья, и оно начало медленно опускаться. В животе неприятно защекотало и вдруг заложило уши. С толчком корабль встал на платформу. Некоторое время стояла оглушительная тишина, словно пассажиры не верили, что живыми добрались до пункта назначения. Наконец пространство взорвалось разговорами, шуршанием вещей и грохотом стаскиваемого с полок багажа.
Родные края Флемминга Квинстада встретили нас негостеприимно: хмурым небом, готовым осыпать нежданных гостей мелким дождем, влажным тяжелым воздухом и холодным ветром, пахнущим морем. Землю покрывала пожухлая трава, деревья стояли по-сиротски голые, очень жалкие, и никакого снега. Казалось, мы снова вернулись в позднюю осень.
По трапу спускались в толпе усталых от перелета пассажиров под стенания Тильды, искренне сожалевшей о пропущенной ночной заварушке. Не успела я почувствовать под ногами земную твердь, как услышала оклик:
– Госпожа маг! Постойте!
Сердце екнуло. Уверенная, что сейчас мне предъявят счета за устроенный концерт, я оглянулась. По лестнице сбегал переполошенный ночной юнга с маленькой корзинкой для пикников в руках.
– Чуть не упустил! – выдохнул он и протянул мне корзинку: – Вам просили передать.
– Мне? – чувствуя подвох, немедленно напряглась я и оглянулась на друзей.
Что сказать? Они как бы даже не заметили, что один товарищ по команде прекратил медленное, но неуклонное движение в сторону здания порта, и продолжали ползти со скоростью черепахи. Вот так посреди леса остановишься шнурок завязать, повернешься, а верные друзья тебя оставили на съедение медведям!
– Послушайте, мне надо идти, – попыталась отказаться я от любых нежданных подарков.
– Счастливого пути! – пожелал юнга. – Но сначала заберите. Супруги с демонической болонкой велели отдать лично вам. Держите.
Я вдруг обнаружила, что уронила на землю саквояж и действительно обеими руками прижимаю к животу корзинку, а в нос тычет плетеная ручка.
– Что это?
– Демоническая болонка, – радостно оповестил посыльный. – Клетку найти не смогли, но песик обездвижен. Удачи, госпожа маг.
– Стоять!
Уверенная, что надо мной нехорошо подшутили, я приподняла крышку и проверила содержимое корзины, готовая обнаружить что угодно, даже дохлую крысу или ворох грязных носков… Внутри лежал парализованный заклятием папель. Лапы торчали, глаза таращились в плетеную стенку, из открытой пасти почему-то вывалился желтоватый язык. В общем, выглядел бедняга, мягко говоря, неважно, аж сердце щемило. Вернее, его обязательно защемило бы, может, даже до остановки, если бы сейчас Буся не находился в корзинке, которую втюхали именно мне!
– Вы издеваетесь? – недоверчиво протянула я.
– Ни в коем случае, – покачал головой юнга. – Госпожа сказала, что вы в курсе, что с ним делать.
– Нет, я понятия не имею, что с ним делать. Заберите немедленно и верните своей полоумной пассажирке!
