Далее. Согласно рассматриваемой нами версии, соседи, первыми прибывшие на место преступления, обнаружили следы потасовки и восемь отпечатков ног на дорожке рядом с домом. Странно, что при этом они не заметили трех следов волочения и отпечатков ног, ведущих к дому.
Волочить по земле труп – нелегкое дело. Откровенно говоря, мне никогда не приходилось это делать, но мне рассказывали, что это очень трудно. А теперь представьте себе: ночь, вы находитесь на стоящей особняком ферме, перед вами три трупа. Скажите, чего ради вам в такой ситуации потребуется затаскивать тела в дом?
Чего не знали, да, пожалуй, и не могли знать те, кто пытался восстановить картину данного преступления, – это что на восточном побережье страны действовал маньяк, переезжавший с места на место и убивавший людей целыми семьями при помощи топора. Не знали они и о том, что этот маньяк совершал сексуальные действия в отношении девочек-подростков. Им также было неизвестно, что своеобразным «фирменным знаком» этого чудовища в человеческом обличье была керосиновая лампа без абажура, оставленная зажженной на месте преступления.
Моусли и Брогдон, утверждая, что мотивом убийства Хиджесов было ограбление, воспринимают утверждения о том, что Клаудиа и ее дочь были изнасилованы, как попытку вызвать гнев у общественности:
В понедельник «Саванна морнинг ньюс» и «Огаста кроникл» напечатали статьи, которые лишь подлили масла в огонь. Основываясь на том факте, что рядом с телом Клаудии Ходжес были найдены частично расплавившееся золотое кольцо и несколько монет, газеты отвергают версию о том, что основным мотивом убийства стало ограбление. Более того, они открыто утверждают, что «пламя должно было скрыть еще более ужасное преступление» и что это чудовищное преступление было совершено еще до того, как начался пожар. Упомянутые издания весьма прозрачно намекали на то, что в отношении Клаудии и Китти Ходжес были совершены развратные действия – либо до их смерти, либо после нее.
Газеты в самом деле не просто намекали на это – они прямо утверждали, что так и было, хотя и не использовали, в соответствии с нормами журналистской этики начала прошлого века, такие слова и выражения, как «сексуальное нападение» или «изнасилование». То, что в современной специальной литературе называют «несколькими долларами», в статье упоминается как «несколько монет», что явно принижает существенность этой детали. Моусли и Брогдон вообще концентрируются не столько на убийстве семьи Ходжес, сколько на устроенном толпой суде Линча. Для них основной смысл такой детали, как монеты, состоит в том, чтобы оценить, насколько серьезную роль она сыграла в дальнейшем разжигании кровожадных настроений толпы, которые и так уже готовы были в любой момент выплеснуться наружу. Однако для нас главное в данном случае – факт, что изнасилование все-таки было, а ограбления не было. «Человек с поезда» в десятках случаев оставлял нетронутыми лежащие на виду драгоценности и деньги. Грабители обычно так не поступают. Моусли и Брогдон, кстати, признают, что «многие из показаний Харриет Рид были противоречивыми, и если убийцы, как она утверждала, в самом деле унесли с места преступления какие-то деньги, никаких подтверждений этому в результате проведенного расследования найдено не было – да и сама миссис Рид ничем не смогла подтвердить свои предположения на этот счет». Следовательно, никакого ограбления не было и в помине.
Утверждения о том, что маленькая девочка была изнасилована, могли появиться только при наличии недвусмысленно указывающих на это деталей – например, если на ее теле отсутствовало нижнее белье или если бы ее конечности находились в каком-то неестественном положении. А ведь мы знаем, что именно в таком виде «Человек с поезда» часто оставлял тела своих несовершеннолетних жертв женского пола.
Из этой книги хорошо видно, что всегда находится человек, на которого первым делом падают подозрения. Да-да, всегда есть тот, кого готовы обвинить в преступлении. В большинстве случаев этот человек способен оправдаться – если, конечно, ему представится такая возможность. Пол Рид стал первым подозреваемым из-за выброшенной обуви и своей дурной репутации. Вопрос, однако, вот в чем: имел ли Пол Рид реальную возможность доказать свою невиновность?
Я полагаю, всеобщая уверенность в виновности Рида и Като основывалась на весьма распространенной точке зрения, что невиновный никогда не признается в причастности к преступлению, которого он не совершал. На самом деле это не так, хотя доля правды в такой позиции есть. Но если в рассматриваемом нами случае эту долю убрать, обвинение против Рида и Като разваливается, словно карточный домик.
В действительности люди довольно часто сознаются в преступлениях, которых не совершали. Более того, я полагаю, что невиновные сознаются в убийствах гораздо чаще настоящих преступников. Правда, в подавляющем большинстве это делают сумасшедшие. Но я вас уверяю, что если 15- или 18-летнего молодого человека запереть в тесной комнате, набитой полицейскими, которые твердят ему в ухо: «Не ври нам, парень, мы знаем, что ты это сделал, и у нас уже есть все необходимые доказательства», – вероятность того, что юноша, который ни в чем не виноват, сознается в чем угодно, даже в убийстве, очень велика. Некоторые слабохарактерные, нервные, уязвимые люди могут оговорить себя потому, что боятся представителей властей, а те настойчиво требуют от них признания.
По мере того как люди взрослеют, становятся более зрелыми и уверенными в себе, их способность противостоять психологическому давлению и ложным обвинениям растет. Но с момента ареста Пол Рид, Харриет Рид и Уилл Като наверняка понимали, что находятся в серьезной, очень серьезной опасности. Признаю, что не очень корректно спекулировать на негативных стереотипах, в том числе касающихся отношений между белыми и чернокожими в эпоху расовой сегрегации на юге США. Но, полагаю, можно без особой натяжки предположить, что Пола Рида поместили в камеру, полную белых полицейских, которые угрожали ему, говоря: «Даже не думай врать нам, приятель. Мы точно знаем, что ты замешан в этом, так что лучше тебе рассказать нам всю правду прямо сейчас – иначе ты не доживешь до утра».
Мы не можем утверждать, что все было именно так, но вполне резонно будет предположить, что Пола Рида, Харриет Рид и Уилла Като допрашивали именно в такой манере. Харриет Рид оказалась самым слабым звеном. Она сломалась первой и рассказала историю, которая укладывалась в общую картину убийства Ходжесов в том виде, в котором ее представляло себе следствие. То, что говорили после этого Рид и Като, имело целью минимизировать ущерб от показаний Харриет. Вероятно, Рид обвинял в убийстве одного человека за другим просто потому, что пытался угадать, кто именно мог расправиться с семьей Ходжес, – в надежде, что настоящего убийцу арестуют, допросят и он сознается в содеянном, тем самым сняв подозрения с самого Рида. Но его расчет не оправдался. Как только Харриет Рид дала показания, дающие возможность обвинить в убийстве ее мужа и Като, оба они были обречены. С этого момента вопрос состоял только в том, будут ли они казнены властями штата или растерзаны разъяренной толпой.
Глава 24. Хьюзы
В Трентоне, штат Южная Каролина, пересекались две железнодорожные ветки. После слияния двух конкурировавших между собой железнодорожных компаний в 1894 году обе линии стали частью одного и того же конгломерата «Саузерн рэйлуэй». В 1904 году в Трентоне проживало менее 200 человек – по сути это был просто маленький полустанок. Когда 8 декабря 1904 года в Трентоне была убита семья Хьюз, авторы первых же сообщений об этом преступлении связали его с убийством семьи Ходжес. Вот газетные заголовки того времени:
