В комнате повисла оглушительная тишина.
– Мисс Лондон? – переспросила Фиона.
– Француженка, – тихо, почти про себя произнесла мисс Лондон и покачала головой. – Последний раз я слышала это имя 60 лет назад.
– С ней что-то приключилось в 1950 году, – сказала Фиона.
– Сказали, что она сбежала. – Мисс Лондон поднесла руку к лицу, и ее старые, скрюченные, но изящные от природы пальцы каким-то отсутствующим движением коснулись щеки. – Я помню тот день. В мой первый год работы. Она уехала повидать родственников и не вернулась.
– Что именно вы помните? – аккуратно направила ее Фиона.
– Все. – Пальцы мисс Лондон снова непроизвольно погладили щеку. – Мы занимались поисками, но недолго. Если подросток сбежал, трудно найти следы. Я никому ничего не говорила, потому что дело было закрыто, и все о нем забыли. Но я никогда не сомневалась в том, что она умерла.
– Почему вы так решили?
– Не поймите меня неправильно – у нас иногда и правда сбегали ученицы. Такое случилось и за год до Сони. Если уж кто паршивая овца, с этим ничего не поделаешь. Но я никогда бы не заподозрила в таком Соню. Ей просто некуда было идти, у нее никого не было. Она ведь даже не из Америки. Простая девочка, тихая, как мышка. Она не поехала бы автостопом и не сбежала бы с парнем. В ней не было ничего такого.
– Значит, вы не считаете, что она сбежала?
– Сначала я подумала, что это устроили ее родственники. Это самый очевидный вариант, правда? Их никто не знал. Они приезжали к ней раз в год на Рождество, и все. И она уехала к ним и не вернулась. Но их проверили и решили, что они к этому непричастны. Это немолодая супружеская пара – они очень ее жалели, но оставлять у себя не собирались. Жена упросила мужа, чтобы Соня к ним приехала, – мол, ее мучает то, что девочка живет одна и они видятся лишь раз в год. Муж не хотел, чтобы к ним приезжала девчонка, но в итоге согласился. А она поменяла билеты на автобус и сбежала от них.
Фиона выжидала. Глаза у мисс Лондон были широко раскрыты, сейчас она переместилась в 1950 год. Было ужасно тихо, в доме даже не тикали часы.
– Они нашли ее чемодан, – продолжила мисс Лондон. – В лесу, на обочине Олд-Бэрронс-Роуд, в траве рядом со школьными воротами.
Теперь настала очередь Фионы замереть от удивления. «Я там ходила, – подумала она. – Я стояла там и разговаривала с Джейми по телефону. Именно там я слышала шаги по гравию».
Старая учительница продолжала говорить, слова словно лились из нее:
– Как можно отправиться в бега и не взять с собой чемодан, я вас спрашиваю? Ее подружки с ума сходили. Уинтроп выпустилась через несколько лет, а девочка Элсмеров – сразу после нее. Не знаю, что с ними стало.
– Погодите-ка, – сказала Фиона. – Нашли ее брошенный чемодан, и все равно решили, что она сбежала?
– Вас там не было, – парировала мисс Лондон. – Вы не жили с этими девочками, в этом месте. За год до того, как меня взяли на работу, из Айдлуайлда сбежала еще одна ученица. Никто не сомневался в ее смерти, пока она не заявилась в дом своих бабушки и дедушки во Флориде вместе с каким-то бандитом.
Она смотрела на Фиону в упор, и та отметила, насколько тверд взгляд старушечьих, бесцветных глаз пожилой женщины.
– Соня сбежала от родственников, так что никто даже не усомнился в том, что произошло. Я не могла ничего сказать. Я была новенькой, но уже тогда все понимала.
– Что понимали?
– Вам легко сидеть здесь и осуждать меня. Но попробуйте-ка сами прожить 29 лет в Айдлуайлде. Я каждый день находилась на грани срыва. Это такое ужасное, суровое место. Я вынужденно оставалась там, потому что это была моя работа и я нуждалась в деньгах. Но девочки иногда убегали. И в глубине души мы не могли их осуждать.
– Почему?
– Потому что мы все были жутко напуганы.
Фиона почувствовала холодок на затылке.
– Чего вы боялись?
Мисс Лондон открыла рот, чтобы ответить, но тут стукнула внутренняя дверь, а за ней и входная.
– Тетя Сайри! – раздался женский голос, грубый от сигаретного дыма. – Это я.
По коврику в прихожей кто-то прошел, и Фиона, развернувшись на стуле, увидела женщину лет сорока с завязанными в хвост светлыми волосами, в лосинах для йоги и парке. Лицо ее было хмурым.
– Добрый день, – произнесла она с явным недоверием в голосе.
Фиона отодвинула стул и встала. Видимо, ее приняли за торгового представителя, который пытается впарить какое-то барахло старой женщине.
– Меня зовут Фиона Шеридан, – сказала она, протягивая руку. – Я журналист и пишу статью про Айдлуайлд-холл.
Тень сошла с лица женщины, и та посмотрела на мисс Лондон, ожидая подтверждения.
– Ну ладно, – сказала она ворчливо, коротко пожав руку Фионы своей холодной ладонью. – Я увидела вашу машину снаружи. У тети Сайри почти не бывает гостей.
– Это Кэти, дочь моей сестры, – сказала мисс Лондон. К ней тут же вернулась ее строгая учительская манера.
Фиона проворонила свой шанс. Что бы мисс Лондон ни собиралась сказать до этого, момент был упущен. Но, несмотря на присутствие Кэти, она не собиралась уходить.
– Мисс Лондон, обещаю, что скоро перестану вам докучать. Можно еще парочку вопросов и все? Ничего сложного.
Мисс Лондон кивнула, а Кэти вошла в кухню и начала с грохотом возиться с чем-то в раковине. Каждое ее движение кричало: «Я за тобой слежу!»
Фиона снова быстро села за стол.
– Во-первых, я хочу поговорить об архивах Айдлуайлда. Их никак не могут найти. Может быть, вы знаете, куда делись документы, когда школа закрылась?
– Я ничего не знаю ни о каких документах, – ответила мисс Лондон, как раз когда Кэти особенно громко поставила стакан на столешницу рядом с собой.
– Хорошо, – сказала Фиона. – Вы упоминали о подругах Сони. Можете мне о них что-нибудь рассказать?
– В Клейтон-холле они жили в одной комнате. – Ответ, казалось, пришел прямиком из глубин памяти старой женщины. – И часто проводили время вместе. Думаю, ей, такой тихоне и совсем не красавице, было непросто завести подруг. Помню, что сама удивлялась, как такие девочки смогли подружиться. Они не подходили друг другу.
– Не подходили? Почему?
– Господи. – Она снова всплеснула рукой, и в этот момент Кэти резко повернула кухонный кран, так что вода ударила в раковину реактивной струей. – Взять хотя бы Уинтроп. От нее были сплошные неприятности, и она на всех оказывала плохое влияние. Грин была достаточно милой, но все мы знали, что с ней случился срыв, и она несколько месяцев не могла говорить. Тихая, но с головой у нее было не в порядке. Элсмер была хорошего происхождения, но семья ее не признавала, если вы понимаете, о чем я. Она была довольно глупенькая. Не то что Соня.
