– В городе проживает Барышев Кондратий Иванович из обедневшего дворянского рода. Его предки сами по себе не представляли какого-нибудь политического веса, но весьма хорошо устроились при князе Даруцком. Он, если когда-нибудь вы интересовались происхождением аристократических родов, был патриархом рода с 1870-го по тридцатые годы прошлого века. Да, шесть десятков лет держал в кулаке всех кровных родственников и своих вассалов, если так можно выразиться, – Кирилл посмотрел на пустой стакан, призадумался на мгновение, но потом продолжил: – Железнодорожные перевозки. Концерн «Вагонстрой» в Ростове – это его детище. Мужик был мощный, волевой, а вот дети – полная противоположность. После его смерти власть в роду взял старший сын – Владислав. Он еще куда ни шло разбирался во всех перипетиях бизнеса и сумел удержать в руках контрольный пакет акций, но вот внук Даруцкого полностью положил свой род под набирающий обороты клан Заплотовых. Большинство из тех, кто не захотел нового господина, ушли на вольные хлеба. Среди них оказались и Барышевы. Кто-то из их семьи подался на север, кто на юг, воевать с пуштунами и таджиками за новый участок земли, а вот отец Барышева осел в Албазине.
– То есть, как я понимаю из всего рассказанного здесь, – Страж откинулся на спинку кресла, отчего она отчаянно скрипнула, подстраиваясь под хозяйское тело, – у Барышевых в роду были обладатели Силы? Иначе зачем такие подробности о жизни неизвестных мне людей?
– В правильном направлении мыслишь, Иван Егорович, – легкая улыбка мелькнула на губах волхва. – Через Барышева мы и устроим мальчишку в кадетскую школу.
– Каким образом? Представим его как дворянского сына?
– Не сына, но дальнего родственника, неожиданно появившегося на пороге его дома.
– А он согласится? Скажет, какого беса вы втягиваете меня в грязную историю?
– Поможет, – уверенно ответил Кирилл. – Когда-то, по молодости, я помог избежать ему крупной неприятности. Человеку свойственно забывать хорошее, но Барышев не из таких. Он сразу понял, когда я появился у него на пороге, что пора отдавать долги.
– Ну и выдержка у тебя, Киря, столько времени ждать, – атаман хмыкнул и неожиданно для всех вытащил лимон из стакана волхва. Вторая долька отправилась следом за своей товаркой. Кирилл поморщился, глядя, как Тихон бесстрастно жует истекающий соком фрукт.
– Волнуюсь, – пояснил свой поступок Данилов. – Кислое пожевать захотелось, аж слюной исхожу.
– Можешь еще и мой взять, – серьезно ответил Страж и взялся за стакан.
– Не надо, спасибо. Уже пришел в норму. А ведь Кирилл хорошо придумал, а, Егорыч?
– Хорошо, – согласился Страж, – да вот как его уговорить на подлог?
– Врать в глаза – это не самое худшее, – вздохнул волхв. – Никто его не раскусит на этом деле. Худо, если нашу комбинацию просчитают. Тогда Кондратий все выложит. Хазарин и не таких хитрецов вычислял.
– Он не из болтливых? – Стражу не понравились последние слова Кирилла.
– Я не могу за него поручиться, но это тот вариант, который надо отработать.
– Когда займешься?
– Завтра и поеду, – Кирилл задумался. – Пока Гришку по общему курсу погоняйте. Пусть постреляет, подерется. Ему даже в радость будет, что я в командировке. Достал я его своими нравоучениями.
– Тогда я предупрежу Тагира, что может с завтрашнего дня всю группу вместе собрать, – кивнул Тихон. – Вот парни повеселятся.
– Угу, – Страж все равно выглядел озабоченным. – Киря, возьмешь с собой близнецов. Что-то мне не нравится выступление Хазарина, если это действительно был он.
– Он! – вскинулся атаман.
– Ладно, все понятно. И не пытайся мне что-то возразить! Поедешь с охраной! И машину возьми такую, чтобы можно было гарантированно уйти от погони!
– Пусть мою «Тайгу» берет, – кивнул Тихон. – Ребята ее изнутри бронепластинами укрепили. Стала тяжелее на разгон, но надежнее. Не хуже старенького «Вихря».
– Твою колымагу уже давно пора на стрельбище утащить и расстрелять из гранатомета, – хмыкнул Страж. – Ладно, закончили посиделки. Всем отдыхать!
Глава восьмая
Ему вообще нельзя было дать шестьдесят лет. Узкое скуластое лицо, монгольский разрез глаз, хищный изгиб рта, фигура без малейшей капли жира – таким всегда был Тагир, боевик амурского Тайного двора, легенда всего Дальнего Востока и Восточной Сибири. Лишь редкие морщинки пролегли на лбу и щеках, но из-за смуглости вообще не различались. Только побелевшая жесткая щетка усов выдавала его преклонный возраст.
Несколько десятков лет назад Тагир считался одним из опасных диверсантов, совершавших дерзкие рейды по землям враждующих между собой аристократических кланов. Взорванные машины, пропавшие конкуренты, выкраденные документы, показательные карательные акции – все это он проделывал или один, или в паре со своим неизменным напарником Арсением. И почти никогда не пользовался прикрытием волхвов. Только за исключением особо важных контрактов.
– Всегда учитывайте географические факторы при подготовке диверсионной операции, – Тагир стоял перед тройкой мальчишек, заложив руки за спину. Голый торс лоснился от пота. Несколько минут назад он наравне со своими учениками пробежал десять километров, дал немного отдышаться, запрещая садиться на землю, и велел «распахнуть уши». – Сложный горный рельеф и различные природные препятствия в виде мелких, но быстрых рек, пересекающихся хребтов, узких долин в нашем регионе – все это способствует развитию методов малой войны. Их вы должны применять при любой возможности. Какие методы, кто скажет?
Первым вскинул руку Макарка Пузан, по прозвищу которого совершенно нельзя было сказать, что оно ему подходит. Мальчишка был худощавым, жилистым, длинноруким и дико увертливым. Тагир так и не мог понять, почему друзья окрестили Макара таким припечатывающим прозвищем. Светло-зеленые глаза мальчишки пытливо смотрели на все происходящее, а сам он проявлял к обучению стойкое и дикое желание. Пацан мог стать прирожденным бойцом.
– Давай, говори, торопыга, – усмехнулся мужчина.
– Угу, точно – торопыга…
– Вечно он лезет со своими грабками впереди паровоза…
– Рты закрыли, комментаторы! – не повышая голоса, сказал Тагир, и тихая болтовня сразу прекратилась. – Говори, боец.
– К методам малой войны относят засады, диверсии, неожиданные нападения на блокпосты или малые гарнизоны, – протараторил Макарка.
– Что является важным в таких методах?
– Личное мастерство воина, а также создание малочисленных, но боеспособных отрядов, которые могут действовать с большим эффектом в самых сложных условиях! Даже оторванных от основных сил и коммуникаций.
– Да, это все правильно и нужно. Но мы, не забывайте, редко применяем методы партизанской войны, которые характерны для бандитских формирований. Хунхузы, пуштуны, уйгуры и многие другие слабоорганизованные племена могут достаточно серьезно влиять на обстановку в большой войне. Тактика мелких укусов – вот и все, на что они способны. Но эти укусы могут быть болезненными. Мы же действуем по другой схеме: взаимосвязь с применением современных средств коммуникации, тщательная отработка путей отхода с места операции, отрыв от слежки. Есть и частности, которые уточняются до начала акции.
