– Да, – кивнул Гришка. – А как же другие родственники? Неужели у вас их так мало?
– Я не поддерживаю с ними тесную связь, – ответил Барышев. – Наш род обеднел и оскудел. Не думаю, что кто-то захочет глубоко копать, если не будет на это веских причин. Надеюсь, что тебе хватит благоразумия не возбуждать к себе излишнее внимание.
– Я постараюсь, – пообещал Гришка. – Но как же быть с другими родственниками?
– Въедливый какой, – усмехнулся Барышев, переглянувшись с волхвом. Кирилл слегка пожал плечами, как будто хотел сказать, что предупреждал о подобном. – Говори, что я был один из немногих, кто согласился принять тебя. По каким ты причинам захотел поехать на восток – придумаешь сам, не маленький. Теперь о некой Силе, о которой мне господин волхв говорил несколько часов в первой нашей встрече.
У Кирилла слегка дернулась бровь, но он снова промолчал, давая возможность Барышеву высказать все мысли.
– У Мишки, насколько я знаю, действительно были способности, – медленно произнес хозяин особняка. – Но как он распорядился ими по жизни – не знаю. Мы не виделись лет тридцать уже, если быть точным.
– Обычно люди с малым проявлением Силы не стараются улучшать параметры своего дара, – наконец, ответил Кирилл. – Им хватает и того, что они самолично могут поправить здоровье своих близких или знакомых, сотворить какое-нибудь маленькое волшебство на детских праздниках.
– Вот на этом и будем настаивать, – кивнул Барышев, покручивая пальцами трость. – Я еще подумаю как следует, что сказать архимагу при личной встрече. Господин Борисов очень въедливый и дотошный человек, умеющий отличать шарлатанство от истинного дара. Надеюсь, молодой человек сумеет очаровать Павла Ефимовича и будет принят в гимназию. Григорий, а у тебя действительно есть дар, или мы зря теряем время?
Вместо ответа Гришка вытянул перед собой руку и пошевелил пальцами. Трость, еще мгновение назад покоившаяся на коленях барина, резко взмыла вверх, чуть не ударив набалдашником в челюсть хозяина, встала торчком и с грохотом упала на деревянный настил беседки. Барышев хладнокровно смотрел, как она, не пролежав и минуты на полу, стала извиваться черной змеей и норовила уползти под кресло. Мужчина прижал ногой трость и не отпускал ее, пока та не успокоилась, снова превратившись в мирный атрибут хозяйского гардероба.
– Легкая иллюзия, – хмыкнул Барышев и сам, в свою очередь, развернул ладонь книзу, чтобы подхватить взлетевшую трость. – Но неплохая. Как по мне, я чуть не поверил, что ко мне настоящая змея заползла.
– Оказывается, Кондратий Иванович, у вас тоже хватает сюрпризов, – хладнокровно произнес Кирилл, так и не изменивший своего положения на скамье. – У нас были совсем другие данные. Вы тоже являетесь носителем дара, и это меняет дело.
– Ничего это не меняет, – Барышев вытянул свои ноги и с непонятным вниманием стал рассматривать кончики туфель. – Я все равно не смогу повлиять на возможности Григория, да и не собираюсь влезать в процесс обучения. Разве что помочь некоторыми советами – так это дело святое. Родственники всегда должны помогать друг другу. У меня к вам вопрос, господин волхв.
– Задавайте, Кондратий Иванович, – кивнул Кирилл.
– Помимо молодого человека в городе из ваших людей никого не будет? Например, присматривать за мальчишкой…
– Нет, это исключено, – покачал головой волхв. – Мы решили довериться Грише и оставляем его исключительно на ваше попечение. Сами знаете, что дети быстрее взрослеют, если над ними не довлеет опека. Да и зачем излишнее внимание привлекать к его персоне?
Гришка моргнул. Если волхв не врал, то это очень здорово. В самом начале, когда только разговоры о дальнейшей учебе в городе не выходили за пределы узкого круга, мальчишка боялся, что за ним постоянно будут ходить люди из охраны Данилова. Атаман не скрывал своего намерения приставить к нему опытных ребят, но, видимо, передумал. Хотелось верить, что так и есть. Жить в этом славном месте, учиться овладевать настоящей Силой уже не казалось для Гришки чем-то неприятным. Четыре года – срок пустяшный. Так о чем горевать?
– Тогда имею честь раскланяться с вами, – Барышев чуть поморщился, когда вставал с кресла, но руку Гришки принял. Было видно, что ему тяжело чувствовать свой физический недуг. – Спасибо, юноша, но впредь не допускайте со своей стороны такие акты милосердия. Я еще вполне могу за собой ухаживать.
Кирилл, в свою очередь, дождался, когда хозяин особняка отойдет в сторону, чтобы дать время для прощания, приобнял Гришку за плечи и тихо посоветовал:
– Главное, постарайся извлечь пользу от обучения. Заводи знакомства, овладевай даром, но всегда смотри, кого подпускаешь к себе. Будут проблемы – всегда говори о них Кондратию Ивановичу. Он знает, как с нами связаться и передать твои просьбы.
– А разве я сам не смогу попросить за себя? – удивился Гришка.
– Тебе лучше вообще не афишировать, что ты каким-то образом связан с нами, – покачал головой Кирилл. – Твоя роль – родственник Барышева, и какие тут могут быть связи со станицей, где базируется Тайный двор? Лишние вопросы, много внимания – это не то, что мы планировали. Ладно, давай, брат, прощай.
Волхв протянул руку, и мальчишка пожал ее. Кирилл развернулся и пошел по дорожке к воротам.
– Просто прикройте ее, калитка сама притянется к замку, – сказал Барышев в спину гостю. – Ну, а ты долго еще будешь пнем торчать на виду у всех?
Хозяин особняка развернулся и пошел к дому. Гришке ничего не оставалось делать, как плестись следом и раздумывать над словами Барышева. О ком он еще говорил, если в радиусе двадцати-тридцати метров никого не было? Ни единой живой души. Складывалось впечатление, что кроме самого хозяина в особняке никто не проживал.
– Вы здесь один живете, без управляющего, без работников? – полюбопытствовал Гришка. – Да за одним садом ухаживать надо не меньше трех человек.
– Это было бы слишком для меня, – усмехнулся Барышев, показывая жестом, чтобы мальчишка проходил, а не стоял истуканом возле дверей. – Я не отшельник, а только кажусь им. В моем подчинении есть и управляющий, и штат работников, от садовника до повара, а для уборки помещений я нанимаю клининговую компанию. Дешево и сердито. Ну, как тебе мои хоромы?
– Большой дом, – согласился Гришка. – Потолки только высокие, не привык я к таким.
– Ничего, привыкнешь, – усмехнулся Барышев. – Пошли, я покажу тебе твою комнату. Думаю, Богдан уже распорядился навести там порядок. Это мой помощник по дому, чтобы ты сразу знал. Жить будешь на втором этаже в правом крыле. В левой рекреации тебе не советую появляться. Там комнаты племянниц.
Они поднялись по деревянной лестнице с перилами, покрашенными темно-красным лаком, повернули направо и вошли в узкий коридор. Мягкий ковролин глушил шаги, небольшие светильники, равномерно распределенные по стенам, давали приглушенный свет. Барышев довел своего гостя почти до самого конца коридора и тростью ткнул в одну из дверей.
