Боже, спасибо тебе за то, что это все закончилось! Спасибо, что все так, а не иначе. Белла чувствовала себя свободной и счастливой первый раз за три года. Надо всегда слушаться маму, она плохого не посоветует. Ведь мама говорила: «Белла, не выходи за него замуж. Запомни, ты никогда и никого не изменишь – за кого выходишь, с тем и будешь жить». Но, слава богу, все закончилось. И на этой позитивной ноте нет, она не заметила – она почувствовала, что сзади кто-то быстро приближается к ней. Шапка закрывала уши, и шаги Белла услышала слишком поздно. Не успев повернуться, она ощутила, как адская боль растеклась по ее затылку. Уже теряя сознание, Белла подумала: «Жалко, что не успела его поцеловать» – и темнота.
* * *
Белла сидела в их старой коммуналке на большом подоконнике, старые рамы были раскрыты, солнце светило прямо в глаза, ей стало интересно, что там во дворе, вышли ли девчонки. Если вышли, играют в классики или в вышибалы? На Белле ее любимое белое платье, с вышитой красными нитками ракеткой с левой стороны, а юбка у платья плиссированная – это ее особенная гордость. Когда кружишься, смотрится очень красиво. Это платье они с мамой случайно увидели в «Детском мире», придя туда за колготками. Деньги были только на колготки, но, когда Белла его померила, мама сказала: «Держи его в руках, я сбегаю займу денег и вернусь». Белла, как с сокровищем, простояла с платьем целый час, боясь только одного – что кто-то отнимет его. Дома Белла повесила платье в шкаф на плечики и надевала только по самым торжественным случаям. Позже у Беллы были платья намного красивее и, конечно, дороже, но то платье навсегда осталось синонимом праздника.
Перегнувшись через подоконник, Белла не удержала равновесия и скатилась с него, но своими маленькими ручонками в самый последний момент зацепилась за старые дряхлые рамы. Очень тяжело держаться, пальчики вот-вот разожмутся, и она полетит вниз с третьего этажа.
В окне появился отец, ее настоящий отец, таким, каким она помнит его по фотографиям. На них они с мамой, молодые и счастливые, обнимаются в этой же солнечной комнате.
– Белла, держись, тебе надо жить, рожать детей, у тебя родится мальчик, чудесный мальчик, белобрысый, с голубыми глазами, как у меня. Ты назови его Эрнестом в честь меня, он будет очень похож на меня. Держись, прошу тебя, из последних сил держись.
Белла открыла глаза.
Вокруг все было белое: потолок, стены, кушетка. И даже лица у присутствующих были белые.
– Дмитрий, вы отвратительно выглядите, – сказала Белла, еле разжав губы во рту: все слиплось.
– Чья бы корова мычала. Вы, Белла Сергеевна, сейчас выглядите, как мама-обезьяна из старого советского мультика «Обезьянки» – такая же лохматая и с бешеным взглядом. Я обещал вам сравнение из мультика – получайте.
– Вы жестокий человек, Сахаров, – ухмыльнулась Белла.
– Это я-то жестокий? А вы неблагодарная – если бы Маргарита случайно не заглянула в номер Ники и Оли и не сообщила мне новость о том, что вы пошли на водопой, лежать вам там до завтра.
– Почему до завтра? Что, сегодня пить воду уже никто не пошел бы? – почему-то именно этот факт сейчас заинтересовал Беллу.
– То есть вам интересно, кто сегодня еще не попил воды? А почему у вас шишка на затылке, вам совсем не интересно? – изумился Дмитрий.
– Действительно, а кто меня ударил по голове?
– По вопросительной интонации мне понятно, что вы никого не видели, – с сожалением констатировал Дмитрий.
– Знаешь, доктор сказал: тебе повезло. Если бы не шапка, лежать тебе с сотрясением мозга всю неделю, а так, скорее всего, шишкой отделаешься. Так что благодари Маргариту за такую шикарную вещь: и уши согрела, и от удара уберегла, – вступила в диалог Капа, с любопытством до этого наблюдавшая их разговор.
– Вставай, мы отведем тебя в номер до ужина. Нам же надо еще решить проблему разгромов в комнатах. Представляешь, оказалось, и у Виолетты с Татьяной тоже побывали, все разгромили и ничего не взяли. Администратор санатория говорит, что у них сроду такого не было. И вот что странно – все три комнаты наши, BRELLO.
Пока Капуня говорила, Белла встала и начала оглядываться.
– Что вы ищете? Пойдемте, уже у меня много дел, – вредничал Дмитрий.
– А где моя сумка? – спросила Белла.
– Когда я вас нашел, сумки рядом не было? – растерялся Дмитрий.
– Я сгоняю еще раз на место преступления, а вы поднимайтесь в номер. Ты точно с ней была? – спросила Капа.
– Конечно, – как-то неуверенно сказала Белла.
* * *
Старый китаец весьма прилично говорил по-русски. Он рассказывал о таблетках и витаминах, о травках и примочках так, что все хотелось купить. И навсегда остаться молодой и красивой. Татьяна и Юрий оказались в лавке китайца случайно. Даже в убранной после погрома комнате сидеть было тоскливо. Юрий спас Татьяну, постучав в комнату и пригласив прогуляться перед ужином. Они в общем-то не хотели никуда заходить. План был подышать дальневосточным осенним воздухом. Но старый китаец заговорил с ними по-русски и как-то незаметно заманил в свою лавку.
– Вот это эликсир молодости, – мистер Ли показал большую коробку, в которой рядком стояли десять пузырьков, заполненных коричневой жидкостью. – Надо выпивать по одному пузырьку в день – и продлите молодость на много лет вперед. Там корень женьшеня, а также большое количество других трав – таких, о которых вы в своей России даже и не слышали. Вы вообще думаете, что Китай – это корень женьшеня и дешевые подделки брендов. А на самом деле у нас очень древняя медицина, которая помогает нам уже тысячи лет. Мы лечим и травами, и иголками, и словом. У нас много духовного, мы лечим не только тело, но и душу. Вот ты, – он ткнул грязным ногтем в Юрия, – потерялся, как родителей рядом не стало, совсем потерялся. И все ищешь, перебираешь, а счастье – оно рядом. Нельзя жизнь жить, как черновик пишешь, надо сразу набело. Надо жить так, чтоб не стыдно было по утрам в зеркало на себя смотреть. Пока еще не поздно, остановись, у тебя еще есть шанс познать счастье на этом свете.
– Откуда вы так хорошо знаете русский язык? – сменил тему смутившийся Юрий.
– У меня мама была русская, это долгая история.
– До ужина мы абсолютно свободны, – пошутил Юрий, рассматривая очередной экспонат магазина.
– Встретились и полюбили друг друга мои родители на войне. Мама была санитаркой, пришла с вашими войсками освобождать бедный на тот момент Китай от японцев. А отец был солдатом 8-й китайской армии. Влюбились они без памяти, и, когда пришла пора расставаться, все понимали, что уедет она в Союз, и они больше не увидятся никогда. Вот и придумали объявить ее погибшей. На родине ее никто не ждал, и отец увез ее сюда, в глушь, чтоб потеряться. Мама была у меня смуглая и потихоньку прижилась в Китае. Но язык для нее был очень важен: и сама не забывала, и меня учила. Скучала она очень по России, но больше так ее и не увидела. Это сейчас путешествуй не хочу, а тогда даже подумать об этом нельзя было. И когда моя мама умирала, строго-настрого мне наказала: помни свою историю, знай своих предков, чти свой язык и детям передай.
