– Клавдия Петровна, – в кабинет заглянула секретарь, – сегодня все встречи прошли удачно, ваш зам вполне справился, все-таки вы умеете выбирать людей. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека.
– Это первая хорошая новость за сегодняшний день, – грустно сказала Клава, в голове прокручивая варианты, как можно обойтись без Санька.
– Как там наше начальство? – спросила Инна Викторовна, попутно поглядывая на часы, было видно, что ей не терпится сбежать домой к внукам.
– Не спрашивайте, была маленькая надежда, что именно он не доехал до столицы Кубани, но она не оправдалась, – Клава пыталась жестко шутить, обычно именно такой настрой помогал ей прийти в себя. – Инна Викторовна, сделайте мне одолжение, найдите телефон Митина Александра Васильевича, два года назад он работал в МВД по Краснодарскому краю на улице Гаврилова, понимаю, мало информации, надеюсь на ваши суперспособности, – бросила немного грубой лести Клава и добавила уже себе под нос: – А я буду надеяться, что вам это не удастся.
Но Клавиным надеждам не суждено было сбыться, возможно, потому что Инна Викторовна была хорошим секретарем, но, скорее всего, другое – ей очень сильно хотелось к внукам. Уже через десять минут перед Клавой лежал нужный номер мобильного. Когда-то он был в записной книжке её телефона, подписанный емким словом «Любимый», но два года назад Клава стерла эти цифры из памяти телефона, как стерла из жизни его хозяина. У них с Саньком, как он представлялся всем, а соответственно, именно так его и называли, была любовь. Ей он казался этаким настоящим мужиком, который и защитит, и мамонта убьет, и гвоздь прибьет, но время шло, и пелена героизма стала спадать с Санька. Защищать Клаву было не от кого, вместо мамонта, по сути, была бесконечная рыба, которую добытчик тащил каждые выходные в неограниченном количестве, требуя срочно «жарюху». Да и с гвоздем были огромные проблемы, на него у Санька абсолютно не было времени, работа в полиции занимала все время, оставшееся же распределялось между друзьями, рыбалкой и Клавой, причем именно в таком порядке. Все домашние дела Клава брала на себя, благо и дом был тоже ее. Все это она терпела беспрекословно, потому как любовь, но, когда Санек стал приходить и пахнуть женскими духами, а в пакете с рыбой, который любимый привез с рыбалки, оказался чек из магазина «Рыба и раки», она не выдержала и без объяснений выгнала полицейского – Дон Жуана. Надо отдать должное, он почти год еще каждый раз, напиваясь, приходил к ее дому и орал под окнами, как любит, раскаивается и хочет вернуться, но Клава выстояла, и его пьяные походы к ее забору стали все реже, а после и вовсе прекратились. И вот сейчас именно этот полицейский с задатками великого рыбака может помочь ей остаться на своей должности. Это очень пугало Клаву, потому как Санек и помощь были понятия несовместимые, если он что-то делал, то это было либо «недоделал», либо «переделал», а Клаве в этот раз надо было именно хорошо, она не могла опять опростоволоситься перед начальством. Но выбора не было, понимая это, Клава набрала номер.
– Жаба-Клава, – услышала она в трубку знакомое приветствие и не менее знакомое гоготание. Только Санек называл ее так, после того как он однажды случайно завис на канале «Карусель» и посмотрел мультфильм «Лунтик», где присутствовала такая зеленая героиня, тезка Клавы, по-другому горе-жених ее больше не звал. Он никак не реагировал на просьбы больше так не говорить. – Сколько лет, сколько зим, ты что про меня вспомнила? – кричал он в трубку, не дав ей сказать ни слова. Санек, видимо, был, в отличие от Клавы, в отличном настроении. – Узнала, что я развелся, и решила еще раз испытать счастье с Саньком?
– Успокойся, Митин, я даже не знала, что ты был женат, – вставила Клава. – Мне помощь твоя нужна, – начала с места в карьер Клава.
– Ты знаешь, Клав, я же пью третий день, вроде как извиняющимся тоном сказал Санек. – Так обидно, в кои-то веки ты позвонила, а тут… Но, ты понимаешь, повод-то у меня уважительный, я год мучился с этой стервой, вот получил свидетельство о разводе, взял отгулы и запил с радости.
– Послушай меня, Санек, меня могут уволить, и только ты можешь помочь мне усидеть в кресле директора. Ты знаешь, я умею быть благодарной, если забыл, то вспомни, сколько я для тебя сделала. Позвони своим родителям, и они напомнят тебе, кто оплатил их отдых в санатории в прошлом году, заметь, мы тогда уже не были вместе. А еще спроси, кто их возит каждый год к тёте Миле в станицу повидаться и через неделю забирает со всеми дарами природы.
Это было чистейшей правдой, расставшись с Саньком, Клава все так же старалась помогать его престарелым родителям, возможно, потому что, глядя на них, она представляла, что это постарели ее собственные родители.
– Всё, всё, я понял, я, Клав, все знаю и ужасно тебе благодарен, говори, что надо.
– Сегодня в поезде «Москва – Адлер» в вагоне СВ умер человек, на станции Краснодар-1 вагон был отцеплен, и милиция работала у нас. Погибшего человека звали Федор Осипович, фамилии не знаю, у него есть сын, мне необходим его адрес.
– Понял, на связи, Жаба-Клава, – сказал Санек немного грустно, понимая, что его такой классический и оправданный со всех сторон запой прерывается.
– Жду, Саня, жду сильнее, чем тебя с рыбалки три года назад, можешь звонить в любое время суток, – сказала Клава и положила трубку.
* * *
Гостиница «Престиж», несмотря на свое странное расположение между коттеджей и деревянных домов, соответствовала своему названию. Не только впечатляющий холл и уютные номера были выполнены в стиле средневекового замка, но и ресторан, просторный и светлый, был похож на зал, где рыцари принимали гостей. Возможно, детально это было не так, но Карлу, выросшему на советском кино – в детстве он сто раз пересматривал фильм «Новые приключения янки при дворе короля Артура», – интерьер представлялся именно таким, возможно, с дизайнером данного отеля они в детстве смотрели одни и те же фильмы.
За столом сидели трое взрослых мужчин, они немного потерялись после сегодняшних событий. Все делали вид, что читают меню, на самом деле не знали, о чем разговаривать, об умершем – страшно, других же общих тем у них просто не было.
– Не напрягайтесь, я сама вам всё закажу, – Марина вошла в зал, и вокруг сразу всё оживилось. – Девочки, ужин мне и моим гостям.
Выглядела она, будто успела посетить салон красоты: прическа, макияж, деловой стиль одежды, несмотря на жару, и, самое главное, уверенность в себе и в завтрашнем дне, – все это читалось в каждом жесте, в каждом слове директора гостиницы «Престиж», именно этого сейчас так не хватало растерянным мужчинам. Как только девочки-официантки заставили стол вполне приличными яствами, она продолжила:
– Значит, так, мои дорогие, у меня две новости, как в анекдоте: плохая и хорошая. Первая – Фёдор Осипович не умер, его убили, точным ударом порвали селезенку.
Марина явно была любительницей театральных эффектов и, сказав с удовольствием режиссера, достигшего желаемого результата, наблюдала эффект от своих слов. Борис в этот момент пил воду и поперхнулся, но никто даже не подумал ему постучать по спине. Карл замер с поднесенной вилкой ко рту, а француз Филипп продолжал протирать стекла в своих очках, да с таким усилием, что они уже начали скрипеть.
