Роха фыркнуло, и Луша по-детски сморщила нос, будто оно было ее братом или сестрой.
Я знала, что Луша была более консервативным из двоих огрианских правителей, потому она тяготела к высокопарным речам и соблюдала все правила церемонии. Я подавила смешок, когда на другом конце низкого стола мне подмигнуло Роха. Мы сидели на табуретах. Плотная ткань кардигана, в который я была закутана по самое горло, светилась нитями, которыми были прошиты его швы.
– Ладно, – отреагировала Аза. – В таком случае, честно говоря, мы удивлены, что Огра в принципе рассматривает наше изгнание после столь долгого сосуществования на этой планете.
– Мы бы не стали этого рассматривать, если бы давление оказывала Туве, – со вздохом произнесла Луша. – Но Туве поддерживает Ассамблея, и они находятся в поиске сильных союзников. Разведка сообщила, что прямо сейчас канцлер направляется на Отир.
Я бросила взгляд на Теку. Она выглядела такой же обеспокоенной, как и я. Уголки ее губ опустились. Если Туве объединится с Отиром, считай, война окончена. Никто не пойдет против Отира. Для этого должна быть действительно серьезная причина. «Спасение шотетов от уничтожения» не подойдет.
Насколько я знала, Отир был самой состоятельной и влиятельной планетой в галактике. Некогда он был богат природными ресурсами, но по мере развития нашей расы отирианцы сосредотачивались на более интеллектуальных вещах, нежели добыча полезных ископаемых и фермерство. Сейчас они разрабатывали технологии и проводили исследования. Практически каждый прорыв, сделанный в области медицины, космических путешествий, пищевых технологий или бытовых удобств, был заслугой Отира. Если планета разорвет связь с Отиром, она ограничит себе доступ к вещам, без которых все мы, включая шотетов, не могли обойтись. Только сумасшедший правитель пойдет на такой риск.
– Почему Ассамблея поддерживает Туве, а не сохраняет нейтралитет, как было раньше? Внезапно «гражданские разногласия» перестали быть таковыми? – возмутилась Тека.
– Они чувствуют, что мы уязвимы, – ответила Аза. – Несомненно, они расценивают это как мероприятия по очистке. Хотят избавиться от шотетского мусора – выбросить его в космос.
Я наслаждалась гневом Азы, который был так схож с моим собственным.
– Вы слегка преувеличили, – сгладила Луша. – Ассамблея никогда не вступит в конфликт, если не решит, что…
– Тогда объясните, почему… – Голос Азы дрогнул, когда она осознала, что перебивает Лушу. – Почему нападение на мирных жителей, хотевших эвакуироваться из Воа на побывочном корабле, не расценивается как военное преступление и как нападение на мирных жителей Шиссы? Потому что тувенские дети невинны, а шотетские – нет? Не потому ли, что тувенцы считаются хорошими работниками, а шотеты жестокими мусорщиками?
– Не думало, что вы поддерживаете действия Лазмета Ноавека против Туве, – суровым голосом произнесло Роха. – Вы же сделали заявление, осуждающее атаку, сразу после того, как о ней услышали.
– И я не отказываюсь от этого заявления. Лазмет Ноавек собрал армию сторонников сына. Мы не имеем никакого отношения к его действиям против Шиссы и не собираемся прибегать к подобной жестокости, – парировала Аза. – Но это не означает, что Туве не заслуживает никакого наказания за причиненный нам вред.
Не нужно было быть знатоком, чтобы понять, что встреча складывается не слишком удачно. Огрианцы избрали тон ведения переговоров, напоминавший удары молотка по ногтям. И шотеты ничем не отличались. На самом деле в наших культурах было больше общего, чем различного. Мы ценили настойчивость, селились на планетах, бросавших нам вызов, и почитали оракулов…
Если я смогу доказать им наше сходство, может, они согласятся нам помочь?
– Почему они нас ненавидят? – спросила я, склонив голову.
Я произнесла это высоким голосом, чтобы они подумали, что я искренне этого не понимаю.
– В смысле «почему»? – хмуро проворчала Аза. – Они ненавидели нас всегда! Их ненависть необъяснима и безосновательна!
– Не бывает беспричинной ненависти. Это неразумно со стороны того, от кого она исходит, – кивнула мне Тека. – Они нас ненавидят, потому что считают отсталыми. Мы следуем за токотечением, чтим оракулов.
– И оракулы, признав семью Ноавеков судьбоносной, упрочили место шотетов в галактике, – сказала я.
– Но Ассамблея их не послушала. Ассамблея не признавала нас суверенными. Они хотят ограничить власть оракулов, а не усилить, чтя судьбы. И они ненавидят нас за то, что мы почитаем тех, у кого они хотят вырвать власть.
– Это смелое утверждение, – оценила Луша. – Можно даже назвать предательством заявление, что Ассамблея стремится лишить оракулов власти.
– Единственное, что я считаю предательством, – заявила я, – это действия против оракулов. Я никогда не совершала такого преступления. Это нельзя сказать и о нашем руководящем органе.
– Два сезона назад Огра находилась на грани войны, поскольку Ассамблея намеревалась разоблачить судьбы судьбоносных семей. Разве не так? Я читала стенограмму. И лично вы, Луша, особенно гневались в связи с их решением.
– Не вижу причин нарушать наши традиции, – сухо ответила Луша.
– Это действие, – начала Тека. – Я имею в виду, беспричинное разоблачение судеб перед широкой публикой привело к похищению оракула на нашей планете. И все это завершилось войной, в которую мы оказались втянуты сейчас. Не уважив оракулов, Ассамблея посеяла семена этой войны. И теперь они хотят раздавить нас из-за этого.
Я не знала, было ли это лишь вступлением? Я плохо читала лица. Все же Тека продолжила:
– Ассамблее угрожает каждая планета, которая чтит судьбы. Они начали с нас, но не думаю, что на этом они остановятся. Тепес, Золд, Эссандер, Огра – все эти планеты под угрозой. Раз у них вышло поставить нас на колени и обратить против нас войну, им не составит труда сделать то же и с вами. Нам следует держаться вместе, если мы не хотим, чтобы они обрели безграничную власть, чего быть не должно.
Глядя на Лушу и Роху, я пыталась прочитать язык тела, в котором разбиралась лучше. Но это было сложно, так как я не так много знала об огрианской культуре. Руки Рохи были аккуратно сложены на столе. Луша скрестила руки на груди – не очень хороший знак во всех культурах.
Я откашлялась.
– Хочу кое-что сказать, пока мы не зашли слишком далеко.
Все обернулись на меня. Тека надула губы.
– Я виделась с Исэй Бенезит, канцлером Туве. Она провела несколько дней с шотетскими заговорщиками в Воа. Она отправила на Огру ответственное лицо для ведения мирных переговоров. Она знает, что мы не заодно с Лазметом Ноавеком. – Я пожала плечами. – Ее волнуют не шотеты, а существующий режим. И в этом мы – единомышленники.
– Сперва вы утверждаете, что войну ведет Ассамблея, а теперь, что всего лишь Исэй Бенезит? – недоуменно спросила Луша. – Так где же истина?
