Но в словах Зоры была логика. Дороти и впрямь попала в будущее совершенно случайно.
Эш прочистил горло, отгоняя эти мысли – во всяком случае, до поры до времени. Зора тем временем, подавшись вперед, напряженно всматривалась в людские фигуры на мониторах.
Пульс у Эша подскочил. Кажется, нашли.
– Эш… – выдохнув, начала Зора. Но даже если она и продолжила свою речь, он этого уже не слышал. Человек на экране был гораздо выше Романа. Кожа у него была темная, а в коротких черных волосах серебрилась седина – теперь ее было значительно больше, чем в прошлую их с Эшем встречу. Одет он был в джинсы, выцветшую футболку и длинное черное пальто.
Зора прижала ладони к зернистому черно-белому изображению и прошептала дрожащим голосом:
– Папа?..
27. Дороти
Дороти прикусила губу, всеми силами стараясь сохранять невозмутимость. Сразу после того как Зора и Эш скрылись в туннеле, они с Уиллисом и Чандрой стали думать, как бы им пересечь проходную – самое людное помещение в комплексе.
Пока что план созрел только у Чандры. Дороти искренне хотела ее поддержать, вот только идея Чандры казалась ей…
До безумия нелепой.
– Давай еще разок, – попросила она как можно вежливее.
Чандра вернулась в камеру и опустилась на колени рядом с солдатом, который по-прежнему лежал на полу без сознания, и попыталась расстегнуть ему рубашку одной рукой. Казалось, она то и дело забывала, что вторая рука у нее находится в плену тугой повязки, и всякий раз неуклюже орудовала пальцами, пытаясь добиться своего.
– Вот черт, – ругнулась она, когда одна из пуговиц оторвалась и покатилась по полу. – Говорю тебе, ничего сложного. Тебе надо просто переодеться в форму этого парня, притвориться солдатом и как ни в чем не бывало пересечь проходную. Легкотня. Я бы и сама это сделала, вот только я слишком низкая… и полненькая. А этот малый, наоборот, высокий и тощий как жердь. Уиллис тоже не подойдет. Ясен пень.
Невозмутимость Дороти дала осечку.
– «Ясен пень»? – нахмурившись, переспросила она.
– Это значит «само собой», только с негативным оттенком, – пояснил Уиллис и покосился на солдата. – Малый-то и впрямь худощав.
– Спасибо, Капитан Буквальность, – проворчала Чандра. – В общем, суть в том, что Дороти проведет нас обоих через проходную под видом пленников. Понимаете? Проще простого!
От форменной рубашки отлетела еще одна пуговица. Уиллис кинулся за ней и придавил ее подошвой.
– Ну не знаю, Чандра… – начал он. – Как-то это… глупо.
Чандра стянула с солдата один рукав.
– В кино восьмидесятых герои сплошь и рядом переодеваются во врагов! Да в тех же «Звездных войнах». Помнишь? «А ты не низковат для штурмовика?» Тебе вроде понравилась эта сцена!
Уиллис нахмурился. Казалось, все до единого мышцы в его суровом, точно высеченном из камня лице напряглись. Он стиснул челюсти, свел густые брови. Даже усы – и те безрадостно поникли.
– Да, но мы-то не в кино! Нас непременно заметят!
– И потом, в этой форме я все равно не буду похожа на мужчину, – заметила Дороти. – Да и волосы у меня…
– Женщины тоже служат в войсках! – сообщила Чандра. – Хотя… мы же сейчас в 1980-х. Такое тогда случалось?
– Думаю, да, но редко, – ответил Уиллис.
– В общем, совсем не обязательно прикидываться мужчиной. Главное – пересечь проходную и не попасть под обстрел.
– А что, велика вероятность, что в нас будут стрелять? – спросила Дороти. Горло вдруг сдавило.
Чандра, простонав от натуги, наконец стащила с солдата рубашку и протянула ее Дороти.
– Не так уж и велика, если будешь вести себя как ни в чем не бывало. В кино у героев все получается, если они шагают уверенно и ни с кем не заговаривают, – поведала Чандра, пожав плечами, и принялась неуклюже расстегивать железную пряжку солдатского ремня. – А еще иногда приходится обжиматься с парнем у стенки, чтобы прохожие не разглядели ваших с ним лиц, но в нашем случае этот метод не годится.
Дороти мрачно сдвинула брови. От солдатской рубашки несло по́том.
Чандра наконец одолела пряжку, но стащить с парня ремень ей оказалось не под силу. Уиллис наблюдал за ней, поджав губы и ритмично барабаня пальцем по подбородку.
– Ты предлагаешь довольно рискованный план, – заметил он, немного помолчав. – При том, что вероятность успеха минимальна…
– Хорошо, тогда жду твоих гениальных идей! – воскликнула Чандра, а потом со стоном потянула за ремень. – Между прочим, ты сам сказал, что в восточное крыло можно попасть только через проходную! А пересечь его мы сможем только при условии, что…
– Я надену брюки этого господина, – закончила за нее Дороти.
– Вот-вот.
Уиллис еще раз смерил взглядом Чандру, пытавшуюся стащить с солдата брюки одной рукой, а потом опустился на пол рядом и принялся ей помогать.
Дороти наблюдала за ним со странным чувством. Он покорно стягивал солдатские брюки, и хотя вся эта затея явно была ему не по душе, он охотно кинулся на помощь Чандре, и Дороти это тронуло. Для нее самой никто пока ничего подобного не совершал.
– Лучше нам с тобой не ходить. Никто не поверит, что мы пленники, – сказал Уиллис, подняв взгляд на Дороти, и протянул ей солдатские брюки. – Придется тебе пересекать проходную в одиночку.
Дороти нахмурилась.
– А вы? Нельзя же вам тут оставаться – с минуты на минуту прибудет шериф.
– Нам с Чандрой стоило бы вернуться на «Вторую звезду». Если получится, мы посадим корабль поближе к комплексу и пересечемся с тобой, Зорой и Эшем, когда вы отыщете Профессора. Если не ошибаюсь, на крыше восточного крыла разбита посадочная площадка для вертолета. Нам это вполне подойдет.
Дороти нервно сглотнула. Честно сказать, ее и этот план не слишком вдохновил. Они и впрямь хотят, чтобы она рискнула жизнью ради спасения Профессора, с которым она даже незнакома?! И почему?! Потому что ей единственной из всех впору солдатские брюки!
Лоретта ни за что бы на такое не пошла, во всяком случае безвозмездно. Ей вдруг вспомнилось, как ее матушка невозмутимо сидела за барной стойкой, дожидаясь, пока Дороти сбежит от своего похитителя, и внутри все точно оледенело. Уж кто-кто, а Дороти прекрасно знала, что ее мать неспособна пожертвовать собой ради других.
Неужели же и она хочет стать такой? Не доверять никому в этом мире, кроме самой себя?
Дороти обернулась, но, лишь остановив взгляд на темном и извилистом туннеле, поймала себя на том, что силится разглядеть вдалеке силуэт Эша.
Ей вдруг вспомнилось, как он кинулся во мрак следом за Зорой, не желая отпускать подругу одну, и внутри разлилось странное тепло. Дороти и сама не понимала, отчего эта картина так ее растрогала и утешила. Безусловно, это был очень храбрый поступок, но дело было не только в этом – он перечеркивал жирной чертой те чувства, которые Дороти испытывала много лет назад, глядя, как Лоретта стирает пальцем капельку бренди с барной стойки и слизывает ее.
