Зора отстранилась от Эша, точно ей в голову пришли те же мысли, и судорожно схватила его за руку.
– Мы что-нибудь придумаем! – с жаром сказала она. – Я не допущу твоей смерти, обещаю! Мы… проведем исследования! Изучим его журнал! Должно же быть что-то…
Резким движением она стерла со щеки слезу.
Эш глубоко вздохнул, стараясь сохранять спокойный вид.
– Не время сейчас об этом волноваться…
Он затих и прислушался. Вдалеке шумел двигатель. Давно ли – Эш не знал, но шум приближался.
Зора кивнула в сторону, откуда доносился шум.
– Что это?
Эш всмотрелся в горизонт. Источника шума пока видно не было, но это вовсе не значило, что он далеко.
Эш огляделся. Казалось, они выбрались не совсем на крышу – скорее, на вертолетную площадку, оборудованную посреди горы. Повсюду вокруг возвышались скалы, закрывая собой лес, раскинувшийся внизу.
– Надо спешить, – сказал он и зашагал к двери. Но стоило ему взяться за ручку…
И он застыл, напряженно прислушиваясь. С лестницы тоже доносился какой-то шум, слегка заглушаемый дверью. Эш прижался щекой к холодному металлу.
– Эш! – крикнула Зора. Она стояла к нему спиной и смотрела куда-то в сторону. – Там что-то есть!
Ладони Эша неприятно вспотели, оставляя на ручке двери липкие отпечатки. Он отчетливо услышал шум пропеллера, разрезающего лопастями воздух, и рев мотора. И ритмичный, гулкий стук, доносящийся с лестницы.
«Это, наверное, сирена», – подумал он, стараясь себя успокоить. Но нет. Это были шаги. Кто-то бежал вверх по ступенькам.
Эш отскочил от двери и потянулся за автоматом.
– Эш…
– Кажется, у нас тут чрезвычайная ситуация! – крикнул он, оглянувшись. В этот момент неподалеку от площадки показался корабль.
И не какой-то там, а его, Эша. «Вторая звезда». В тусклом утреннем свете головная ее часть походила на оскалившуюся морду. Она была перепачкана, а ветровое стекло перечеркивала длинная трещина. Но то была, вне всяких сомнений, его «Звезда»! Эш опустил оружие и прищурился, высматривая, кто сидит за штурвалом. Массивная тень, темневшая за ветровым стеклом, могла принадлежать только одному человеку.
Эш шагнул назад, не веря своим глазам, а Уиллис посадил судно на площадку. Великан распахнул переднюю дверь, выглянул наружу и приветливо помахал Эшу.
– Доброе утро, Капитан!
Чандра тоже начала торопливо выбираться из кабины. Заговорила она еще до того, как успела распахнуть дверь, и потому первых ее слов Эш не расслышал.
– …чтобы сообщить вам, что мы с Уиллисом не смогли пересечь проходную, но потом решили, что вы вполне могли угодить в беду и вам, скорее всего, нужна наша помощь! И мы снова прошли по этому кошмарному туннелю, шмыгнули мимо охранников – оказалось, это не так сложно, если хочешь выйти, а не войти! – отыскали «Вторую звезду», и тут Уиллис мне говорит: «Пожалуй, с управлением я справлюсь!» И он действительно справился! На пять с плюсом! Правда, мы сомневались, что вы придете. Как удачно все обернулось! А Дороти где? Получилось найти Профессора?
– Не сыпьте соль на рану, – сказала Зора, вновь спрятав все чувства за деланой невозмутимостью.
Эш прочистил горло:
– Дороти в восточном крыле. В ангаре. Вместе с «Темной звездой». Надо поскорее…
И тут дверь на лестницу с шумом распахнулась. Эш обернулся. На площадку скользнуло множество темных силуэтов. Солдаты!
Автоматы поблескивали в бледном свете. Лица военных перекосились от злости.
– На колени! – приказал один из них. Остальные выстроились полукругом, отрезав путь к отступлению. – Руки вверх!
Бортовой журнал
20 сентября, 2076 года
21:00
Академия продвинутых технологий Западного побережья
Раз уж я надумал детально описать Сиэтл после Каскадского мегаземлетрясения, пожалуй, расскажу отдельно о комендантском часе.
В первую очередь стоит принять во внимание, что большинство жителей Палаточного городка погибли во время землетрясения. Убежища оказались слишком хрупкими и не выдержали напора воды. Женщин, детей, целые семьи – всех смыло.
Но были и выжившие. Небольшая группка подростков похитила чужую лодку и вселилась в старый отель «Фейрмонт». Сейчас Роман перебрался к ним. По его словам, с этими ребятами он познакомился задолго до землетрясения и они приятельствовали, пока он жил в Городке.
Никак не пойму, что он в них нашел. Это злые дети. И жестокие. По слухам, они занимаются разбоем и мародерством. Комендантский час учредили, чтобы уберечь от них горожан.
Роман совсем на них не похож.
Вчера он заглянул в академию. Зора, видимо, рассказала ему, что у меня сейчас непростой период, потому что пришел он не с пустыми руками, а с коробкой брауни – мы часто перекусывали такими, пока занимались исследованием. Наверное, хотел меня подбодрить.
(По правде сказать, брауни и впрямь хороши. Интересно, где он их отыскал – с продуктами в городе сейчас неважно.)
Мы немного поговорили. Я спросил у него о программе, над которой он работал несколько лет назад, – той самой, что должна была предсказывать землетрясения, – но он сказал, что не успел ее доделать, потому что кто-то стащил у него компьютер. Впрочем, оно и понятно – из Палаточного городка много что выкрали.
Я поведал ему о своей теории и сказал, что куда больше прока будет, если он займется своим проектом и перестанет тратить время на мои бесполезные изыскания. Я все ему объяснил – во всяком случае, попытался. К тому моменту я уже выпил бокал-другой, так что не знаю даже, насколько понятны были мои речи.
Как бы там ни было, Роман очень странно на меня посмотрел.
– Вы что, шутите? – спросил он и кивнул на окно, за которым виднелся утонувший город. – Еще не все потеряно. Можно вернуться в прошлое. Можно все исправить.
А потом стал меня уверять, что прекрасно знает, как я отношусь к перспективе изменить прошлое при помощи путешествий во времени, призывал осознать, как важна сейчас сама эта возможность. Ведь эдак можно тысячи жизней спасти. И даже весь мир.
Кажется, я тогда расхохотался. Теперь, конечно, понимаю, что зря, но просто не смог сдержаться. За прошедший год с моими эмоциями что-то случилось. Они совсем вышли из-под контроля.
Ну и к тому же я выпил.
Я поведал Роману, что уже сотню раз путешествовал в прошлое. Что пытался спасти Наташу тысячей способов, но у меня не получилось ничего. Ни-че-го.
Вряд ли я стал бы все это ему рассказывать, будь я трезв. Как бы там ни было, он точно с цепи сорвался! Даже стол опрокинул от злости. Ох уж эти юные бунтари…
