Хана! Эта деваха точно выполнит оговоренное.
– Сто-о-ой! – заорал я. – Погодите, уважаемая Элеонорочка.
– Стою, Феликс!
Девушка прислушалась, но выражение лица не поменяла. От неё так и прёт решимостью и готовностью к любым действиям, включая радикальные.
– Элеонора? – я надавил своим спокойствием. – Минуточку, пожалуйста. Ребята ведь не дослушали ближайшие перспективы, как они будут ртуть ладошками в градусники заправлять, и уран совочками собирать в горшочки! А погода будет стоять такая в местах отдалённых от южного полушария, – я добавил проникновения и покосился на бледных парней. – Такая хорошая, что если, выйдя на улицу, рот открыть на пару сек, то зубы замёрзнут и раскрошатся. А из соседей там на сто вёрст – только волки с медведями жить будут. Они же дурашки не понимают этого, – я перевёл взгляд в глубину вагона. – Кто же тут собрался? А тут все с опытом, да с боевым, как некоторые запамятовали, – обвёл я пространство вокруг. – И смертушку повидали, и сами себя проявили, чем и заслужили призывного статуса!
Я резко обернулся и вернул револьвер на место, ко лбу аристократа.
– А какое наказание будет тем, кто жив останется после разборочек? – приступил я к главному пункту своего эмоционального повествования. – Ну же, спроси-ка меня, дорогой мой человек, соколик, мать твою!
Парень вздохнул и сглотнул, а я констатировал журчание в штанах у первого из тех, кто в вагон ворвался.
– Не дури, мы не этого желали, – трезвая мысль донеслась от вельможи. – А этот…
– Обоссался! – я мотнул головой в сторону. – А ещё и опыт боевой? Может, он его купил, чтобы покрасоваться и потом кичиться тяжёлой службой? А сам уж и местечко знает, куда его родичи пристроили?
– Такое невозможно, – воспротивился этот единственный из пришедших, не утративший способности к диалогу.
– Да, ладно! – я деланно удивился. – А я вот не уверен, если глядеть на него со всей положенной внимательностью!
Парень с мокрыми штанами сполз по стеночке и заплакал.
– Охрененный вояка, да и по девушкам ходок знатный! – я продолжил говорить, сконцентрировавшись только на том, к чьему лбу дуло своего револьвера приставил. – Вы, уважаемый, не находите это забавным?
– Согласен, слегка позорно…
– Слегка? Ну, вы слишком мягки, господин, имени которого знать мне не хочется. По крайней мере, пока. Ладно, поскубались мало-мало, да и будет на сегодняшний вечер, а там посмотрим! – я щёлкнул курком револьвера, снимая его с боевого взвода.
Парень вздрогнул при этом.
– Жду вас с цветами для благородных, подчёркиваю, для благородных девушек и с молотками, – я перевёл короткий ствол револьвера на столешницу. – Для починки. Короче, – мне пришлось разряжать обстановку окончательно. – От вас два делегата, не замеченных в этом скандале и под вашим патронажем. Девушки сами вам всё скажут, а возможно, и пригласят к трапезе, если поведение понравится. На этом всё! До свидания!
Михаил и Эдуард бесцеремонно и без слов вытолкали визитёров и подпёрли дверь сломанной ножкой от стола. Мы обернулись все трое и ещё раз охренели от вида наших мадам.
У всех в руках арсенал, с большой буквы «А»! И такой, что я и у бойцов охранения обозов с артефактами не видел.
– Жесть кончилась, девчата, – проговорил я и потрепал Братана по загривку. – Разоружаемся! Пора с перловки по-пловски пробу снимать, – подвёл я итог и побрёл между ними к шкурам и довольному Ефиму.
– Давно пора, – вставила реплику та девушка, что с длинной косой. – Элеонора, давай-ка разрядим твою дуру.
– Это не дура! Это Сверп!
– Всё одно, давай разряжать от греха!
Девчата враз все успокоились, словно ничего и не случилось. Активистки занялись проверкой готовки, сунув своё оружие подмышки. Всё моментально вернулось на круги своя.
Обалденная выдержка и пофигизм! Или они и не волновались, осознавая свои истинные возможности постоять за себя?
М-да! А вот я сам чуть не обделался от таких заворотов в начале службы, если честно-то, а Ефим довольную лыбу давит, да ещё и не стесняясь.
Я подошёл и сел рядом.
Тут нам пришлось посторониться со старым воякой, чтобы пропустить Братана, филигранно прошедшего над сервированным снедью центром шкур и улёгшегося на своё место.
Конь призывно всхрапнул, приподняв свою могучую морду и аккуратно опустил её, когда его обворожительные расчёсывальницы вернулись к понравившемуся занятию с гривой.
Вот, блин, Казанова где скрылся-то! Он даже улыбнулся от удовольствия, как мне спьяну-то мерещится. Или не мерещится? Да пофигу! Хотя, я тоже не отказался бы от ласковых шебуршаний нежных девичьих рук в своих волосах.
– Да ты наш защитничек, – ласково проговорила какая-то черноглазая девчонка. – М-м-ма! – взяла, да и чмокнула в лоб этого мохнатого монстра.
– Вот, как бы мы без тебя? – пожурила Братана ещё одна красотка. – А? Симпатяга! Будешь солонину с горькой настойкой?
Да он совсем, что ли? Выпил зараза, прямо из котелка! У-у… Алкоголик крупнокопытный. Нервы у него… понимаешь ли!
Хмель вновь ударил по мозгам, когда пропали адреналиновые тормоза. Но не так сильно, чтобы сбить наповал или сделать разум совсем затуманившимся.
Парни, как и остальные девчата, тоже повеселели, возвращаясь к хмельному пофигизму и всеобщему весёлому настроению.
Короче, нормально мы всё разрулили с этим вторжением озабоченных. Можно даже сказать, что без фатальных последствий обошлись. Ну, это если мокрые штаны обоссавшегося ссыкуна не принимать во внимание.
– Дед Ефим? – неунывающая Элеонора подсела к нам поближе.
– Ась? – он бодро среагировал, аж встрепенулся. – Чавой такое стряслося, доченька? – дед подался к ней с ярко выраженным участием.
– Ну, как же? Вы ведь так и не поведали нам ту печальную историю потери ноги, – вернула она всех к общему диалогу.
Вновь забулькало крепчайшее из закромов Артура, разливаемое по деревянным кружкам. После чего наш коллектив перестал копошиться. Все члены нашего вагона заняли места, распределившись по кругу на накидках из шкур, и мы дружно воззрились на Ефима.
Он приосанился, хлебнул крепчайшего и подкрутил ус, купаясь в лучах всеобщего интереса.
– Кх-ех, – Ефим крякнул от удовольствия, откидываясь на стенку вагона, и сразу сменил выражение на серьёзное. – Случилось это в те самые, давние, да незапамятныя времена, когда в Захребетье открытое противостояние намечалося, – начал рассказ бывалый солдат, приковав всеобщее внимание. – Меж Светлыми да Тёмными. В аккурат, как счас, – добавил он. – Кх-кх. И выпало мне отправиться в разведывательный поход, дабы распознать, да воочию удостовериться в слухах, донёсшихся до командующего нашего подразделения. Я тогда совсем молод был, зелёный мальчишка, – он выпятил грудь. – Почитай, как вы. Да-а-а… Тогда и волос на голове было больше, да и ног тоже, – Ефим слегка опечалился, но быстро взял себя в руки. – Так вот. Кх-м… Девоньки, а перловскую-то, с огня сымайте и накладывайте уже, – он резко прервал повествование. – Готово, почитай!
