– Вот скажи мне, Феликс Батькович, как ты умудряешься свои эксперименты рожать? Жизнь для тебя что значит? Лабораторную аудиторию? – она откинула модную прессу и та исчезла. – Скажи спасибо, что мой бр… твой Чукча до меня достучался, – от меня не ускользнуло, как бестия запнулась и поправилась. – А пока я решала, что с тобой бестолочью делать, он жизненный поток твой поддерживал за счёт своей внутренней энергии. Э-эх! – она выдохнула и нахмурилась. – Ладно, я вынуждена тебя поздравить с успешным лечением рунической вязью, – мадам сменила гнев на милость. – Попробую убедить кое-кого в том, что и твои потуги в рунном построении можно принимать за обращение к богам, – она меня обескуражила и немного приоткрыла завесу рунических вязей. – Я именно построения имею ввиду, а не вязь твою корявую!
Я подумал о своеобразном посыле сущностям с просьбой или о чём-то таком, когда на ЭТО вязание рун реагируют и исполняют просьбу скрытую в послании. Типа ЭсЭмЭс или запроса поискового?
– Ну, Феликс, ты выздоравливай, готовься к службе и выполнению обязательств! Я пополнила твой внутренний запас жизненной энергии до самого максимума, – обрадовала меня фейка. – Мало ли, что там со службой твоей, – она покачала ладонью, изобразив непредсказуемость или двоякое толкование. – Тем более, что служить ты начнёшь в обалденном местечке. Как же я завидую твоим командирам, что будут из тебя солдатика делать… У-у-у-! – протянула зелёненькая мадам мечтательно и закатив глазки вверх. – Кстати, обрати внимание на механизмы…
Взяла и исчезла. Это у неё уже автоматически получается. Исчезает сразу, как только что-то ляпнет из действительно важного, а я потом голову ломай!
– И тебе всего приятного и зелёного, ну или чего ты там предпочитаешь, – пробубнил я с нескрываемой меланхолией. – А ты, Рыжий, вылезай уже!
– Вот нравится моей, когда начальника не сердитая, а добрая такая, аднако, – раздался хитрый возглас таракана. – Моя туточки, – он возник передо мной, топорща усы от гордости за себя.
– Ты чего раздухарился так, а? – я правильно оценил его внешность. – С какого перепуга ты решил, что я вдруг да добрым сделался? Ладно, это потом. А сейчас, быстренько обрисуй мне ситуацию в вагоне и тягле этой. Тьфу ты! В эшелоне, – поставил я задачу усатому и приготовился к докладу.
– Ефим, значится, составом теперича заведовать начал, – Чукча приступил к перечислению новостей. – Когда главного здешнего сильно потрепало. Да-а-а… Вагон наш сделали главным по лечению, а потома в общую столовую. А продукты твои все посчитали и решили опосля компенсировать, так как у остальных всё кончилось, – прояснил Чукча звуки посуды. – Твои трофеи с убитого демона крылатого не забыли, когда солдатики прочёсывали полустанок и зачистку делали. Ой! – усатый всплеснул сразу всеми руками-лапами. – Ой! Там в каждом погребе по зверю затаилося, аднака. И мороки оные доставили… И…
– Понятно! – я остановил докладчика, зная его особенность к перечислению всех подробностей, кои не играют для меня важной роли. – Наши справляются?
– А как же? – изумился Рыжий моему сомнению. – Самые лучшие и ответственные, – тут он заозирался и перешёл на шёпот. – Их все боятся, так как демона сразили и отделались малой кровушкой. Остальные то, аднака, совсем потрёпанные и с потерями вернулись, точнее сбежали.
– Ладно, я буду потихоньку вливаться в изменившуюся атмосферу коллектива, а ты не отсвечивай, – предупредил я рыжего. – Мне ещё разборки предстоят по поводу ноги Ефима. И как вам в голову это пришло? Ну да поздно уже.
– А чего он ногами разбрасывается и спасает ими от голода…
– Рыжий! Ты сейчас реально на грубость нарываешься! – я начал сердится, а Чукча подался назад и замер по стойке смирно. – Это шутка была, бестолочи бухие!
Таракашка резко исчез, а моя шторка с шумом распахнулась и показалась голова сразу двоих новых друзей. Элеонора и Эдик выказали заинтересованность моим пробуждением, так как я пару последних фраз вслух произносил. Блин!
– Твоя одежда-то, Феликс, раскисла от демонической крови и только штаны остались, – Эдик протянул мои брюки.
Его ткнула в бок наша мелкая боевичка.
– Извини, я по-моему не с того начал, – парень смутился и поправился. – Наша механизма в негодность пришла и уцелевшие вагоны к другому составу подцепили. Повезло, что наши стенки для стужи северной готовились и войлоком прессованным проложены меж досок. Вот клинья Гарпия Архидемонического их и не пробили, позастряв. А так… Девушки, что в карауле были под вагоны догадались попрятаться, а вот с остальными… Многие не успели, иные пальбу затеяли да и сгинули… Э-х, – Эдуард взмахом руки обозначил высокую степень досады. – Половина осталось от нашего состава из живых-то…
– Почему я не удивляюсь… – произнёс я с ноткой риторики. – А вообще, как мой Братан, кстати, и что с теми тяжёлыми, что мне подносили постоянно?
Элеонора подалась вперёд, заставив Эдика захлопнуть рот. Парень только и успел, что его открыть, рассчитывая продолжить ликвидацию моего информационного голода.
– Хорошо всё с ними, в отличии от тебя, – тон Элеоноры наполнился строгостью. – Почему не сказал, что не имеешь возможности магическую энергию восполнять? А? Мы всё перепробовали, все артефакты использовать пытались, да только истлевали они по непонятной причине, – продолжила она критиковать, а я сразу узрел оборону артефактов Рюриков. – Вот как на шею повесим – бац! Пепел один. А Братан твой в порядке, – завершила она и неожиданно улыбнулась.
Вот что за девчонка? Не перестану поражаться её резкой смене настроений.
– Вот! – девчонка протянула мне какую-то статуэтку.
– Что это? – я не задумываясь взял в руки деревянную фигурку.
– Оберег твоей зелёной бабы, которую ты в бреду звал постоянно и потом улыбался, – пояснила Элеонора на полном серьёзе, а Эдик часто закивал. – Твоя ненаглядная богиня, – добавила мелкая и немного ревности промелькнуло в её взгляде.
Я подтянул одеяло повыше и взглянул на призрачную богиню в деревянном исполнении. Экспрессионисты млин! Больше и мыслей нету никаких, а о характеристиках шедевра резчиков вообще… Нет ничего кроме нецензурных междометий.
– В смысле? – у меня брови сами поползли на лоб.
– Что значит твой вопрос? – девчонка изобразила непонимание и крайнее удивление. – Всем эшелоном выстругивали!
– То, что выстругивали – даже под сомнение не ставится! Чем только… – прошевелил я губами, не решаясь произнести свои мысли вслух.
– Это тебе для восстановления жизненной силушки, – пояснила она, а я ещё внимательнее присмотрелся к этому недоразумению из шпалы, не иначе. – Идол, на удачу! – обрадовала меня мелкая.
– Да если она это увидит – транды всему эшелону! – вырвалось у меня непроизвольное и громкое восклицание. – Ну в смысле, если-бы существовала, – поправился я.
– Злая? – с сочувствием поинтересовался Эдик.
– Хуже! В тысячу раз симпатичнее этого идола! Тьфу! Вы бы ещё ей сиськи до колен сделали, а не по живот, как счас! У-у-у-у… А об остальных деталях этого шедевра – я вообще молчу! – выпалил я. – Прости Элеонора, если я смутил твою девичью натуру этим откровением.
