Слава с Георгием закивали.
– Ясно, Слава?
– Да, Надир Харисович.
– Ясно, Георгий?
– Конечно, Надир Харисович.
– Тогда шуршите давайте. Дальше потом поговорим.
Визитеры повскакивали со своих мест и чуть ли не бегом бросились к входной двери. Она не открывалась. Сдвинуть монолит удалось только вдвоем, когда Слава обеими руками схватился за ручку, а Георгий что есть силы потянул на себя косяк.
Когда махинские «избиратели» провалились в дневной мир, в мире темном, шагах в трех от Надира, отодвинулась тонкая панель, в просвете которой обозначился помощник.
– Что с ними делать? – спросил он.
Надир болезненно поморщился.
– Пока как я и сказал. И смотри, чтобы не вильнули, когда узнают про смерть спикера. Собачья башка, да? Сработала собачья башка, всё как и предполагали.
– Спикер не выкарабкается?
– Без головы-то? Не думаю.
– Вроде бы же… – начал было помощник, но сам же и осекся.
Надир закрыл глаза.
– Слушай, Леня, – сквозь накатывающую красно-черную волну проговорил он, – ты сейчас не телеграм читай, а держи лучше ситуацию. Четкие данные, понял? А не байки. Мы долго вырисовывали это всё и совсем близко подошли. Теперь нельзя обосраться. И чтобы наше дело обосрали – тоже нельзя. Полшага – и мы повынимаем кости из всей этой продавшейся сволочи. Они думают, что они себе избрали Махина. Нет, это они нам его избрали…
В это время Георгий со Славой спускались по вороньей лестнице, и Георгий чувствовал, как мир кружится вокруг него и одновременно наползает несгибаемой тяжестью в ноги.
– Слушай, – пробормотал Георгий, – меня, наверное, на очко пробило, но он какой-то нереально страшный же сегодня. И еще эти закрытые глаза, подмигивания, а?
– Всегда боялся, – облизнув пересохшие губы, признался Слава.
протечка
Опять этот звук.
Ас прошел к ванной и распахнул дверь. Так и есть, из намокшего пятна на потолке падает мелкий дождь.
– Твою мать! – застонал он и в ярости швырнул об пол тонометр, который держал в руках.
Он достал из кармана телефон и вызвал из быстрого набора «Женю. Домоуправление». Пять гудков, семь…
– Да, – со вздохом отозвался Женя.
– Доброе утро, – ядовито поприветствовал его Ас. – Всё та же история.
– В том же месте? – без удивления осведомился Женя.
– Почти.
– Сейчас кого-нибудь пошлю.
– Да не надо никого посылать! – заорал Ас. – Я, блять, тебе за что плачу?! Каждые две недели, Женя! Две недели! Ты мне предлагаешь и дальше жить в этом говне?! Немедленно сюда сам!
Ас бросил трубку в прихожей и снова заглянул в ванную. Нет, сильнее лить не стало, всё та же мелко-мерзкая морось.
– Сучьи дети, – сказал Ас неизвестно о ком и ушел на кухню.
Женя нарисовался минут через 20. Помятый, в веселеньком поло с корабликами. Морячок.
– Это такой дом, – вместо обычного «здрасьте» сообщил он, – я же вам говорил, мы ничего не можем, это когда стояк вреза́ли…
– Даже не начинай, – предупредил его Ас.
– Да что «не начинай»-то? – запротестовал Женя. – Да вы хоть кого позовите, спроси́те, раз мне не верите.
На это Ас промолчал. Вызывали уже. Правда, говорят, конструкция такая. Неудачная. Но это же труба, а не адронный коллайдер. Это дом, а не ракета-носитель «Ангара»!
Женя тем временем задумчиво смотрел на рейнфорест в ванной.
– Теплая, – сообщил он, потрогав каплющую воду.
– Да что ты говоришь!
– Ну что, пойду смотреть, что там наверху сделать можно.
– Иди-иди, – сказал Ас. Он внезапно почувствовал, что заряд ярости необъяснимо тает, уступая место апатии.
– Это же, наверное, и у Богданчикова протекло, раз до меня спустилось? – спросил он.
– Да уж наверняка.
– А мне вот интересно, ему-то вы как это всё объясняете?
– Да как, – пожал плечами Женя, – вот как вам.
– И он вам головы не отворачивает?
– А толку-то, – сказал Женя, – вода от этого капать не перестанет.
По пути в Конюшню Ас заставлял себя не думать об этой ерунде. О бесконечной течи в свежем элитном доме на Никитском. Черт, расскажи кому, не поверят!
Спокойно. Вот Хиропрактик. Хорошая была идея – кто бы ее изначально ни придумал. Богатая. Даже удивительно, что остальные не ухватились.
Когда появилась первая картинка – «Каток», а через два дня слетела голова президентского управделами, многие в шутку заговорили: мол, это призрак нарисованного Кремля вышел на охоту. Все заговорили, а Ас сделал выводы. Один раз – случайность, но два – уже тенденция. И он решил этот второй раз организовать. Бог с ним, что автора первой картинки цензоры так и не нашли. Мы уже давно умеем производить авторов без их помощи, верно, Надир?
Ас мысленно отсалютовал учителю.
Вышло не так уж и плохо. Этот питерский Хиропрактик-2 идеально попал в формат. Настрогал разных историй, часы судного дня придумал. Оставалось только смотреть, чтобы кто-нибудь ненужный не влез в проект. Ну, он в итоге попытался. Этот Валерий Петрович, президентский пизденыш, решил, что может диктовать. Угрожать. Вымогать что-то там. Они вместе с его телевизионным дружком говорили, у них компромат. Переписка.
Ас скормил обоих Георгию. Однако и после того, как советника смешали с говном крупнейшие блоги, Валерий не сделал нужных выводов. Он даже и не подумал договариваться, наоборот, начал сильнее давить. Еще чуть-чуть, и он мог бы превратиться в большую проблему. Хорошо, что дед тогда еще не артачился – нарисовал как надо.
А вот «старших» Ас переоценил. Он-то думал, они могут на время замириться ради общей угрозы, но нет. Решили, что за ними наконец пришли, и бросились врассыпную. Всё время жили в ожидании, оказывается.
Вот и выдвижение Махина прошло почти незамеченным, не до того было. А потом уже титан стоял одной ногой в Госдуме, пойди его подвинь.
Сейчас, подумал Ас, когда всё посыпалось, Махин и вовсе становится Колоссом. Правда, колоссом мертвым, но пока это неважно. А через неделю-две будет совсем другая повестка.
Так быстро, спросил он себя. Да, пожалуй, не дольше. Премьер слился, и правительство глубоко и.о., а спикер – на только что опубликованной серии картинок. Зная его – моментально сдернет в Италию. Или в Майами? Да нет, в Майами побоится. Хотя черт его знает, где, они думают, лучше укрываться. С какого Дона у них нет выдачи. Инаугурация через пять дней, а всё летит в пизду, как и обещал Егор Летов, человек и аэропорт.
