– Может, моя мать? – предположил он.
– Может быть. – Она закрыла чехол телефона. – Но больше всего Мэй не доверяла мужчинам. По-моему, это было связан с ее прежним бизнес-менеджером. Она нанимала на работу только женатых мужчин после того, как знакомилась с их женами. Что касается женского персонала, то у них не должно было быть мужей или бойфрендов. Она считала, что мужчины отвлекают служанок от работы и влияют на их преданность ей. Она даже уволила одну служанку, которая встречалась с парнем без ее разрешения.
– Она была одержима контролем.
– Да, но она умела быть доброй. Однажды я заболела гриппом, и Мэй вызвала доктора, а потом принесла мне суп и сидела рядом со мной, хотя я постоянно спала. – Лули сглотнула подступивший к горлу ком. – Я буду скучать по ней.
– Ты слышала о стокгольмском синдроме? – В его бокале звякнули кубики льда, когда он допил свой напиток. – Он связан с доверием и верностью жертвы, которая испытывает их к своему похитителю.
– В моем случае это было не так, – неуверенно ответила она.
Неужели именно эти чувства она начинает испытывать к Габриелю? Совсем недавно она едва не отдалась ему, хотя очень плохо знала его.
– Она всегда говорила только о непослушании моей матери? – Он заглянул в свой пустой бокал, думая, будто задал очень глупый вопрос, но Лули почувствовала, что ему хочется узнать ответ.
– Мэй была не из тех, кто легко доверял людям или пересматривал прошлое. Она никогда не признавалась в ошибках и ни о чем не сожалела. Я узнала, что у нее была дочь, только тогда, когда она вернулась с похорон твоего отца. Я присутствовала при ее разговоре с адвокатом, которому она приказала переписать ее завещание и включить в него тебя. До того дня я думала, что она следит за твоими инвестициями по деловым причинам.
– Многие так делают.
– Да, – призналась она, медленно открывая карман на кошельке и доставая оттуда банковскую карту из настоящей платины. На карте был электронный чип с одной стороны и логотип компании Габриеля и имя Лули на другой стороне. Она засунула карту обратно в карман, не желая думать о том, что теперь в ее распоряжении большие средства. – Я многому у тебя научилась. Мне приятно думать, что однажды у меня будут собственные деньги и я стану разумно распоряжаться ими и сколочу себе приличное состояние.
Она улыбнулась своей глупой мечте. Ей надо было о чем-нибудь фантазировать, чтобы пережить бесконечные дни ощущений заточения в сказочной башне. Лучше мечтать о строительстве собственного замка, чем смотреть реальности в глаза и беспокоиться о неизвестном будущем.
Никогда, даже в самых смелых фантазиях, Лули не представляла себе такой жизни, какая у нее началась с Габриелем.
– Я думаю, твоя бабушка гордилась тобой, – сказала она.
Он скептически поднял темные брови.
– Я не собиралась тебе льстить. Я имела в виду, она отчасти помогла тебе добиться успеха.
– По-твоему, у меня ее деловая хватка? – спросил он. – Может быть. Я не унаследовал никаких скрытых талантов от своего отца. Но я начинаю думать, что Мэй обязана своим успехом тебе.
– Я бы никогда такого не заявила. – Она знала, что удостоилась бы резкого упрека от Мэй.
Самолет выровнял положение, и стюардесса принесла напиток для Габриеля и улыбнулась Лули.
– Принести вам что-нибудь?
– Лавандовый коктейль очень популярен. Тебе стоит его попробовать, – посоветовал Габриель.
Заинтересовавшись, Лули кивнула.
– К коктейлю есть отличное мятное печенье. Я его тоже принесу. – Стюардесса ушла.
– Тебе не обязательно быть таким милым. – Лули стало любопытно, о чем стюардесса говорит у нее за спиной с остальной командой. – Ты меня жалеешь или что-то еще?
– Ты утверждала, что ты ценный человек, Лули. Веди себя так, будто веришь в это.
Габриель приезжал в Париж по крайней мере раз в год, и почти всегда с женщиной. Он не сходился с женщинами надолго, но ему нравилось их баловать и быть щедрым партнером как в постели, так и в бутиках. Не одна любовница обвиняла его в том, что он предлагает женщинам материальные вещи вместо своих мыслей и чувств, которых он избегает. У него выработалась привычка твердо контролировать свои эмоции.
По правде говоря, он объяснял свою осмотрительность приверженностью к боевым искусствам. В глубине души он знал: у него такой характер. Он привык сторониться людей, никогда не заводил близких друзей и всегда избегал лишнего общения. Вероятно, это случилось после того, как совсем юным он остался без матери. Или он боялся превратиться в несчастного алкоголика, как его отец. Отчасти так и было. Ведь люди, которые высказывают свои мысли вслух или позволяют эмоциям управлять их поведением, снова и снова возвращаются к проблемам. Наголодавшись и настрадавшись в юности, Габриель не хотел опять возвращаться в прошлое.
Время от времени пребывая в особенно созерцательном настроении, Габриель подозревал, что, накапливая богатство, он, помимо всего прочего, старался избавиться от любых абстрактных вещей, которые казались такими важными другим людям, а для него в целом не представляли никакой ценности. Он взвалил на себя огромную ответственность за рабочие места и инфраструктуру, которая помогала людям трудиться и выживать и влияла на рост фондового рынка. Он откровенничал и делился своим мнением с очень немногими людьми.
Ситуация с Лули была совсем иной.
Она не была ни его сотрудником, ни любовницей, ни родственником. Женившись на ней, он взял на себя личную ответственность за ее будущее. Он нанимал людей, чтобы те обеспечивали ему благосостояние. Но никто, кроме него, не мог позаботиться о благосостоянии Лули.
И никто, кроме него, не поддержит ее морально.
Лули стояла у двери самолета, слегка высунув нос на улицу, словно кошка, нюхающая воздух. Ее темно-голубые глаза осматривали бледно-розовые облака вечернего неба, машину у самолета и стоящих рядом с ней людей.
– Там человек в униформе, – сообщила она и шагнула назад.
Лули была такой чувственной и соблазнительной, что Габриель испытал странное ощущение. Оно не отличалось от агрессии, которая захватила его в тот момент, когда Лули пререкалась с дворецким. Желая успокоить ее, он положил руки ей на плечи.
– Это таможенник. – Габриель заставил себя опустить руки. – Все в порядке. Иди.
Она осторожно спустилась по трапу, и мужчина в униформе, улыбаясь, протянул ей конверт:
– Ваш паспорт, миссис Дин.
– Правда? – Она поспешила заглянуть внутрь конверта.
– Разрешите? – Таможенник взял у нее паспорт и проверил наличие визы, а потом вернул документ Лули. – Спасибо. Желаю вам приятно провести время. – Он повернулся к Габриелю: – Мистер Дин, рад видеть вас снова. Поздравляю вас! – Он отсалютовал и ушел.
– Спасибо, – с недоумением сказала Лули, шагая назад.
