И все же он любит секс и женщин. Сейчас Лули покупает себе одежду, как делали прежде его любовницы. Неудивительно, что Габриель – лучший клиент этого модного дома.
Она вдруг возненавидела его прежних подружек, с которыми даже не была знакома.
Ревность – признак неуверенности в себе и низкой самооценки. Именно так говорила ей мать. Но сейчас не тот случай, когда Лули может с кем-то конкурировать и видеть, как она затмевает остальных женщин. Она может извлечь максимум пользы из того, что сейчас имеет.
– Вот в этом я пойду на ужин, – сказала она о платье, которое примерила несколько минут спустя.
Вечернее платье с открытым плечом было сшито из шелка клюквенного цвета с пышной шифоновой юбкой; половина юбки была цвета слоновой кости. Перед платья был более впечатляющим: с шелковым лифом, облегающим грудь, и юбкой длиной выше колен. Шифон верхней юбки был прикреплен к розово-красному шелку, и его рваные края раскрывались, словно изящные сказочные крылья, когда Лули двигалась.
– У вас хороший вкус и идеальная фигура, мадам, – тихо сказала швея.
Лули надела серебряные туфли с бордовой отделкой на высоких каблуках и отправилась делать прическу и макияж. Ее волосы уложили в красивую прическу, а ногти обработали и отполировали. Косметолог смягчила ее кожу тониками, увлажняющими средствами и нанесла на лицо тональный крем. Когда женщина потянулась к декоративной косметике, Лули заявила, что сама сделает себе макияж.
Благодаря многолетнему опыту, она почти машинально накрасила глаза и губы.
Тем не менее, стоя в платье перед зеркалом, она не узнала себя. Не потому, что слишком давно не видела себя на сцене, а потому, что ей уже давно не четырнадцать лет. Сейчас ей двадцать два года, и она выглядит как взрослая женщина. Самоуверенная и красивая женщина.
– Приехал месье Дин, – произнесла швея. – Ой, он упадет в обморок. Я бы на его месте потеряла голову.
– Спасибо, – сказала Лули, любезно принимая комплимент, как учила ее мать. Если бы она не поблагодарила швею, то дала бы ей повод думать, что не верит в свою привлекательность.
Лули внимательно осмотрела себя в зеркале, выпрямила спину и вдруг вспомнила щенка, с которым играла в детстве. Она не знала, откуда он взялся, но всегда вспоминала о нем, когда хотела приободриться. Игра со щенком была самым счастливым переживанием в ее жизни.
Она опешила. Неужели с тех пор она ни разу не была счастлива?
– Вероятно, вам понравится вот это. – Швея протянула ей сумочку из черной крокодиловой кожи с серебряной застежкой.
Лули не выпускала свою сумочку из вида все время, пока была здесь. Она боялась, что, если сумочка исчезнет, все ее планы рухнут. Она решила еще раз проверить в ней драгоценные документы и протянула товар женщине, которая пообещала отнести его в машину.
Эмоции снова едва не поглотили Лули, когда она в очередной раз подумала о том, что подарил ей Габриель благодаря этим юридическим документам. Шансы, возможности и свободу, которая была дороже любого платья от-кутюр, дизайнерской сумочки или банковской карты на неограниченную сумму.
Случилось чудо.
Вот оно, настоящее счастье. Просмотрев документы, она закрыла сумочку и, переполняясь благодарностью, улыбнулась.
Она вышла из примерочной, словно летя на крыльях.
Габриель приказал кутюрье подготовить максимум одежды для Лули к утру, чтобы они могли взять ее в самолет. Как только появилась Лули, у него перехватило дыхание.
К нему неторопливо шла настоящая богиня, покачивая бедрами. Юбка не скрывала ее длинных ног, а лиф платья удачно подчеркивал грудь и тонкую талию. Распущенные волосы оттенка холодной платины и теплого золота падали на ее обнаженные плечи и верхнюю часть груди.
Ее ангельское лицо сияло чистотой. Казалось, она накрасила только глаза, ее макияж был едва заметен. От природы у нее были длинные и густые ресницы. Габриель изучал их, пока она спала в самолете. Ее сочные губы блестели и были накрашены нежно-розовой помадой. Она ликовала и улыбалась. Что бы она ни праздновала, по мнению Габриеля, она имела на это право.
В данный момент он не нашел, к чему придраться.
Лули остановилась в нескольких шагах от него, и повернулась, чтобы показать спинку платья. Юбка платья приподнялась и опустилась, когда Лули снова развернулась и посмотрела на него с игривыми искорками в глазах.
Демонстрация была выполнена так безупречно, что он удовлетворенно усмехнулся.
– Я надеюсь, что получила максимум очков за первое впечатление, – сказала она. – В противном случае мы начнем снова. – Она встретила его взгляд без стеснения, совершенно спокойно, улыбаясь.
Она была чертовски сексуальна.
Только напоминание о том, что она – девственница, заставило Габриеля отказаться от попыток овладеть ею на глазах у публики.
Она ожидала его оценки, продолжая смотреть на него, и он заметил, какой напряженной становится ее улыбка. Венка у основания ее шеи забилась чаще – точно так же, как в тот момент, когда Лули бросила ему вызов в офисе его бабушки.
– Ты выше всяких похвал. – Он поцеловал ей руку, желая прикасаться губами к ее гораздо более интимным местам, чем костяшки пальцев. – И это хорошо, потому что я очень проголодался. Я просто не выдержу, если ты решишь переодеваться. Это тебе.
Он осторожно вытянул ее руку и надел кольцо на палец.
Это было представление на публику, и Лули ахнула от удивления, увидев огромный голубой бриллиант огранки «Маркиза». Вокруг него располагались белые бриллианты, подчеркивая редкий оттенок центрального камня.
Женщины вокруг них визжали от волнения.
– Я не знаю, что сказать, – слабо произнесла Лули.
– Может, поблагодаришь меня? – сухо спросил он и сделал то, что ожидалось: обнял, чтобы поцеловать.
Она обвила руками его шею. Ее сердце стучало так громко, что Габриель почувствовал его биение у своей груди. Он поцеловал ее быстро и осторожно, не желая испортить макияж. Лули опустила ресницы, когда он отпустил ее.
Он с трудом сдержался. Хотя Лули девственница, ее реакция на его прикосновения – самое волнующее, что он когда-либо испытывал.
– До свидания, дамы! Ваши усилия будут вознаграждены, – произнес он, кивая.
Все вокруг пожелали им прекрасного вечера, и он проводил Лули до машины, на этот раз предвидя фурор, который они произведут. Женщины обожали появляться с ним в общественных местах, будь то невинная деловая встреча или долгое свидание. Габриеля утомляло их повышенное внимание, но он заставлял себя терпеть.
Что касается Лули, то он с улыбкой и волнением ждал момента, чтобы увидеть, какое она произведет впечатление. Обычно он испытывал такое предвкушение, когда одна из его личных компьютерных разработок выходила на рынок.
Он чувствовал гордость, но не оттого, что Лули принадлежит ему. Он просто гордился тем, что рядом с ним женщина, сияющая ярче полуденного солнца.
