Евдокия садится. Ждет…
Вот! Ее заставили ждать. И тогда сыщица очень удивилась: пригласили срочно, но сами где-то прохлаждаются.
Теперь же многое становилось понятным. Яд в вино Пучкова добавили конкретно в эти самые минуты. Операция вступила в решающую фазу, как только Евдокия Землероева показалась на подступах к кафе.
Димону что-то наплели, уговорили не сразу объявляться. Потом немного отвлекли. Накапали в бокал отравы и дали команду: «Иди, родимый, представляйся».
Через пару минут Пучкова снова отвлекли телефонным звонком и попросили отойти от сыщицы подальше, дабы не подслушала… Дуся в тот момент наедине с бокалом оставалась.
Скорее всего, так оно и было. Ловко, очень ловко.
Но многое все еще не ясно. И прежде всего: рядом с отравленным Пучковым свидетели не должны были видеть кого-то еще, кроме подозреваемой сыщицы!
То есть… официант?.. Бармен?..
Нет. Вряд ли. Слишком явно. Евдокия не напрасно получила прозвище Волчица, да и знакомых в определенных сферах у нее достаточно: настаивая на непредвзятом следствии, Дуся прежде всего попросила б сделать акцент на человеке, доставившем бокал с вином до Димы.
Так что остаются посетители. Но пока от заинтересовавшейся расследованием Камиллы не пришли хоть какие-то первые сведения, размышлять о посетителях бесполезно. Умозрительно прикидывать можно до бесконечности: пришел ли Пучков один, сидел ли рядом с Димой кто-то еще, приближался ли к нему, отвлекал, разговаривал, крутился?.. Может получиться так, что Дима полтора часа сидел в кафе и, прежде чем вино заказывать, уже два литра пива выдул и трижды сбегал в туалет!
Придется ждать. Пока же… вспоминать, мозгой шурупить. СВК разработал тонкую многоходовую интригу, а в подобных операциях всегда есть фактор дурака. Чем хитрее операция, тем больше в ней риска. Гениальность – в простоте. Не в тонкости. Где тонко, там и рвется.
Итак. Начнем искать прорехи. Пальцем небо ковырять, авось оно прорвется.
В процессе размышлений Евдокия доехала до привокзальной площади. Там, зная, что беглецу помимо денег требуются средства связи, купила у вокзального «жучка» несколько телефонов с активными сим-картами. Потом переписала в блокнот все личные контакты со своего мобильника. И только после этого разобрала телефон на составляющие.
До момента, пока «убийцу» господина Пучкова начнут устанавливать по сотовому телефону, еще есть достаточно времени, но Евдокия предпочла исчезнуть из соты в непосредственной близости от трех вокзалов. Пусть роют землю отсюда. Проверяют вокзальные камеры наблюдения, пробивают электрички и поезда дальнего следования.
Евдокии была необходима фора для размышлений, сбора информации и продолжения расследования.
Дуся нырнула в переход. В укромном уголке сняла шубейку, вывернула ее подкладкой наружу, по-бабьи повязала на голову шейный платок. Вышла наверх из перехода. При первой же возможности купила изумительно дешевый пуховик и вязаную шапку-ушанку.
Топала до брежневки и думала: «Наиболее тонким местом операции было вот что: Пучков умирает, а я улучаю момент и вытаскиваю из его кармана улики – блокнот, авторучку и контактный телефон «хитрого интернетного мальчика». При известной ловкости исхитряюсь обшарить все карманы, стащить еще и диктофон Димона… А на этом – все, товарищи. Приехали. Доказательств больше нет».
Придя к пониманию – нащупала я, нашла уязвимое место! – Евдокия остановилась посреди улицы, подняла голову вверх и, чувствуя, как на разгоряченное лицо падают и сразу тают легкие снежинки, улыбнулась низкому северному небу: нашла!!
В кафе должен был находиться свидетель. Не простой человек, а подстраховщик. Возможно, не один: работала целая группа.
Но группа – растворилась. Исчез тот, кто отвлекал Пучкова, и тот, кто яд в бокал добавил. Вероятно, эти кто-то ушли сразу после выполнения задачи. Но некто должен был остаться и проследить, чтоб сыщица не сорвалась с крючка и не обшарила карманы!
И кажется, Евдокия вычислила подстраховщика. К человеку, что начал задыхаться и упал лицом на стол, привлекла внимание рыжая женщина, заоравшая первой.
Она и ее кавалер пришли буквально вместе с Евдокией. Задержались у гардеробной, пока сдавали верхнюю одежду, сыщица же прошла в зал прямо в шубке и успела сесть.
Рыжая женщина с напарником заняли столик через проход от Евдокии. Общение Пучкова и Дуси проходило практически на их глазах: конкретно эта пара и есть лучшие, основные свидетели.
«Но как-то грубо все, – слегка поморщилась Евдокия. – Нарочито, на поверхности. Группировке пришлось засветить слишком многих синдикатчиков, а овчинка выделки не стоит. Здесь Паршин прав: им было проще забыть о двух ретивых сыщиках, но они… вывели на дело целую группу?.. Свидетели же должны быть реальными, с паспортными данными, внесенными следователем в протокол. Ведь не могло же быть такого, чтоб эту филигранную операцию провернул гениальный одиночка!!»
Или – может? И это у самой сыщицы таланта не хватает представить, как все это возможно проделать, используя ограниченное число людей или даже в одиночестве.
Евдокия поудобней перехватила магазинные пакеты с провиантом (затариться пришлось прилично, ведь не известно, сколько придется отсиживаться рядом с пустым холодильником) и пошла вперед. Попыталась представить, получалось ли в принципе провернуть эту комбинацию без чьей-то помощи и подстраховки.
…Уже поднявшись на третий этаж и пройдя с пакетами на кухню, постановила: нет. Каким бы гениальным ни был киллер, помощник ему требовался. Свидетель-подстраховщик там необходим! Иначе, окажись у Дуси нервы из титана, она бы встала, загородила Пучкова и, пользуясь тем, что с боков ее прикрывает решетка, обшарила карманы.
Но ей не дали даже качественно поразмыслить. Рядом, указывая на Пучкова пальцем, завопила рыженькая тетка.
Евдокия сняла ушанку с головы, села на табурет и нашла в сумочке наименее поцарапанный мобильный телефон. Сверяясь c блокнотом, набрала номер Шляхтич:
– Камилла, это Евдокия. Есть просьба.
– Да, слушаю.
– К «Уютному дворику» надо направить человека. Там работает следственная бригада, но свидетелей уже могли опросить и распустить. А мне необходимы паспортные данные рыжей женщины, сидевшей рядом со мной и Пучковым через проход. На женщине зеленый пуловер. За ней хорошо бы проследить… Нет! Не нужно. Если она та, о ком я подумала, то она – профессионал. Засветитесь, а ее наверняка подстрахуют свои. Проводят. Так что – только данные. Они должны быть не липовыми. Свидетелям, сообщившим о себе ложные сведения, не доверяют. Так что раздобудьте только ее данные, они есть в протоколе.
– Она… убийца? – осторожно поинтересовалась Шляхтич.
– Нет. Женщина и ее спутник пришли после моего прихода и оставались в поле зрения.
Евдокия на мгновение задумалась. Рыжеволосая слишком уж выпячивалась… И посему получается… ее могли использовать – втемную! Предположим, спутник привлек ее внимание к человеку, рухнувшему в стол лицом… Женщина, как и ожидалось, повела себя в соответствии с традициями: взвизгнула, заохала…
