Креативность и интеллект
Результаты психологических тестов на креативность и стандартных тестов на интеллект положительно коррелируют, но эта корреляция выражена не слишком ярко. В частности, высокий интеллект оказывается необходимым, но не достаточным условием для высокой креативности. Многие ученые, изучающие творческие способности, считают, что знаменитыми благодаря своему творчеству обычно становятся люди с IQ не меньше 120. Психологические тесты говорят о том, что креативность – хороший индикатор общего интеллекта, а не только молодости и способности к протеизму.
Эти результаты подтверждает и генетика поведения. Наследуемость креативности довольно слабая – гораздо слабее, чем общего интеллекта. Генетические исследования, где оценивали креативность и интеллект одновременно, показали, что высокие творческие способности наследуются только в совокупности с высоким интеллектом. Креативность в этом отношении похожа на размер словарного запаса: кажется, что он самостоятельно передается по наследству, но на самом деле он просто сильно зависит от общего интеллекта, который действительно наследуется.
Так что же такое “общий интеллект”? В этой книге я уже неоднократно говорил об интеллекте как о важном критерии при выборе партнера, но не разбирал это явление подробно. Я не делал и не буду этого делать по двум причинам. Во-первых, исследования интеллекта все еще спорны. Горстка горластых критиков, не имеющих реального представления о современных исследованиях интеллекта, неоправданно сильно повлияла на общественное мнение. Несмотря на то что о природе, функциях и генетике интеллекта известно больше, чем о почти любом явлении в психологии, я не хотел уходить в эти дебаты: думаю, мои идеи и без того достаточно неоднозначны. Во-вторых, я все еще продолжаю размышлять о том, как связаны между собой интеллект, приспособленность, гены и половой отбор. У меня есть пара правдоподобных, как мне кажется, предположений насчет их взаимодействия в человеческой эволюции, но пока эти предположения слишком спекулятивны.
Возможно, однажды выяснится, что общий интеллект, или g-фактор, как его называют психологи, – главная составляющая биологической приспособленности. Если это так, высокая наследуемость общего интеллекта может отчасти отражать и наследуемость приспособленности. Есть несколько весомых доказательств связи общего интеллекта с наследственной приспособленностью. Так, недавно ученые из университета Нью-Мексико показали, что положительная корреляция между успешностью выполнения тестов на интеллект и общей симметрией тела достигает 20 %. Симметрию тела часто рассматривают как меру наследственной приспособленности, так что полученный результат может говорить о том, что общий интеллект и наследственная приспособленность связаны. Кроме того, известно, что интеллект положительно коррелирует с ростом, физическим здоровьем, продолжительностью жизни и социальным статусом. Вероятно, подобные корреляции объясняются тем, что все эти свойства в той или иной степени включаются в понятие биологической приспособленности. Однако этот вопрос требует дальнейших масштабных исследований.
Если интеллект и приспособленность действительно связаны, тогда любой индикатор интеллекта может быть надежным индикатором приспособленности. Если это так, то любое креативное поведение, обусловленное интеллектом, тоже может служить индикатором приспособленности. Возможно, креативность Сирано развилась по той же причине, что и его словарный запас, – чтобы рекламировать его приспособленность потенциальным партнерам.
Неофилия
Креативность могла развиться в ходе полового отбора, будучи индикатором протеических способностей, энергии, молодости и интеллекта, но это не объясняет привлекательности само́й креативности. Креативные люди вызывают восхищение, потому что полны сюрпризов. Они создают нечто новое. Они непредсказуемы, но в хорошем смысле. Чтобы объяснить, почему креативность так привлекательна психологически, возможно, стоит начать с очарования новизны.
Неофилия – тяга к новизне – глубоко укоренена в мозге животных. Мозг – машина по производству предсказаний. Он создает и поддерживает внутреннюю модель мира в нашем уме, и когда мир начинает от нее отклоняться, мозг заставляет нас обращать внимание на перемены. То, что не совпадает с ожиданиями, привлекает внимание. Внимание направляет поведение на подстраивание мира под собственные представления о нем или же на приведение картины мира в соответствие с реальностью. Обе функции внимания необходимы для эффективной работы нервной системы как контролера поведения и обе требуют регистрации отклонений от ожиданий. Чувствительность к изменениям проявляют даже маленькие, примитивные нервные системы.
Внимание к новизне – одно из фундаментальных психологических смещений, которые могли значительно повлиять на эволюцию брачных демонстраций. В “Происхождении человека…” Дарвин отмечал: “По-видимому, даже просто новизна сама по себе, сами изменения как таковые действуют иногда на самок птиц привлекающе, подобно тому, как действуют на нас перемены моды”
[95]. Дарвин считал, что стремление к новизне было неукротимой движущей силой полового отбора и именно оно могло бы объяснить стремительную эволюцию брачных украшений. В последние годы удалось получить более прямые доказательства неофилии при выборе партнера. Оказалось, например, что самки некоторых видов птиц предпочитают самцов с самым обширным песенным репертуаром, включающим разнообразные музыкальные новшества. Возможно, “креативность” песен черных дроздов, соловьев, камышовок-барсучков, пересмешников, попугаев и майн связана именно с этим.
Особенно сильно неофилия выражена у приматов. Это хорошо показано в мультипликационном сериале “Любопытный Джордж”, где главный герой – шимпанзе. Приматы игривы, изобретательны и склонны к исследовательскому поведению. Человекообразные обезьяны в зоопарках могут легко заскучать, им необходимы богатая стимулами среда и общество других обезьян, с которыми можно взаимодействовать. Пока неясно, играет ли неофилия какую-то роль в выборе партнера у обезьян, однако приматолог Мередит Смолл утверждала, что “единственный стойкий интерес, который разделяют все приматы – это интерес к новизне и разнообразию”. Самки шимпанзе иногда идут на значительный риск, чтобы спариться с новыми самцами не из своей группы.
В современных человеческих обществах именно благодаря неофилии так популярны искусство, музыка, телевидение, кино, печатная продукция, наркотические вещества, порнография, путешествия, мода и индустрия исследований – все то, на чем держится значительная часть мировой экономики. До появления этих отраслей промышленности нам приходилось самим развлекать друг друга на просторах африканской саванны, и, возможно, наша неофилия требовала от партнеров невиданных по креативности демонстраций. Раз потребность в новизне характерна для человекообразных обезьян и в еще большей степени для современных людей, вполне вероятно, что ее испытывали и наши предки.
В таком случае человеческая креативность могла появиться в результате полового отбора как средство от скуки. Вероятно, вместе с тем, как мозг наших предков становился все больше и умнее, росла и неофилия. Скука становилась все мучительнее. Особи, надоедавшие своим партнерам уже через несколько дней или недель, не могли создавать долговременные союзы, которые способствовали высокому репродуктивному успеху. Обладатели не слишком креативного мозга не могли обеспечить партнеру постоянный приток новизны и потому оставляли меньше потомства. Этого уже было бы достаточно для развития креативности.
