Какие-нибудь умные павы, начитавшись Веблена, могли бы предложить прекратить это безумное расточительство ради блага всего вида. Можно было бы, например, убедить всех павлинов носить шляпки с номерами от одного до десяти, которые обозначали бы их приспособленность (какой-то суммарный показатель здоровья, силы, плодовитости, интеллекта и мастерства вопить по-павлиньи). Но проблема в том, что такую систему декларации качества невозможно эффективно контролировать. Павлины с низкой приспособленностью будут мошенничать, выставляя себе десятки, чтобы привлечь самок поприличнее. Захави пришел к выводу, что в систему брачных сигналов должен быть встроен механизм самоконтроля. Сигналы, формирующие такую систему, должны различаться по стоимости, а значит, по доступности для особей с разным уровнем приспособленности. Только в этом случае брачные сигналы будут отображать реальный уровень приспособленности.
Принцип гандикапа предполагает, что непомерное расточительство – необходимое свойство ухаживаний. Павлинам как виду пошло бы на пользу, если бы им не приходилось тратить столько энергии на огромные хвосты. Но как индивидуальным особям самцам просто необходимо отращивать настолько большие хвосты, насколько они могут потянуть, а самкам – выбирать таких крупнохвостых самцов, каких только они смогут привлечь. В природе такое явное расточительство – единственная гарантия правдивости рекламы.
Идею гандикапов первоначально отвергли в том числе и из-за того, что большинство биологов даже не слышало об экономических исследованиях, посвященных демонстративному потреблению. В 1960-х экономисты много работали в области теории игр, изучая вопрос, как обеспечить надежность сигналов, если есть поводы лгать. Тогда-то и разработали так называемую сигнальную теорию, в соответствии с которой сигналы делятся на две категории. Первая группа – это затратные или к чему-то обязывающие сигналы, которые могут служить гарантией чьих-то намерений. Вторая группа – это “дешевые разговоры”, которые отправителю сигнала ничего не стоят. Экономисты пришли к выводу, что дешевые разговоры не внушают доверия, поскольку ни к чему не обязывают и ничего не сообщают о чьих-то возможностях. Дешевые разговоры ничего не значат, потому что ничего не стоят. Если автомобильная компания заявляет что-нибудь в духе “мы любой ценой будем защищать свои позиции на рынке четырехдверных автомобилей” – это дешевые разговоры, пустое сотрясение воздуха. Но если компания тратит миллиард долларов на строительство завода, специализирующегося на производстве четырехдверных автомобилей, ее заявление уже обретает вес. Завод – это не просто инвестиция, но и важный стратегический сигнал. Демонстрируя финансовые возможности и высокую мотивацию компании, он предостерегает конкурентов от штурмования той же рыночной ниши. На самом деле, чем больше (избыточнее) возможности завода, тем лучше он подходит на роль стратегического сигнала. Аналогично, хорошая мина в покере вызывает намного меньше доверия, чем высокая ставка. В экономике 1960-х принцип дорогостоящей сигнализации стал общепризнанным, и обойденная вниманием критиков сигнальная теория зачахла.
Реклама в рамках вашего бюджета
Биологам потребовалось еще около 15 лет, чтобы принять идею гандикапов. Большая часть этого времени ушла на то, чтобы установить, какие типы гандикапов могут возникать в ходе эволюции, а какие нет. Поскольку гандикапы – это, по сути, индикаторы приспособленности, споры в этой области помогли заложить основы современной теории индикаторов приспособленности.
Гандикап, как правило, не может возникнуть и закрепиться в эволюции, если он заставляет всех самцов производить затратные сигналы независимо от их фактической приспособленности. Это как если бы все мужчины независимо от уровня дохода дарили своим дамам одинаковые кольца с бриллиантом в пять карат. Стратегия фиксированной стоимости бессмысленна: бедные обанкротятся и будут голодать до самой свадьбы, а богачей по подаренным кольцам нельзя будет отличить от людей среднего достатка. Именно поэтому в природе очень редко встречаются брачные украшения, одинаково роскошные у всех самцов. Если ген гандикапа будет заставлять всех плохо приспособленных самцов обзаводиться непомерно дорогим брачным убранством, они просто погибнут. Такой гандикап позволит самкам распознавать самцов с высоким уровнем приспособленности, но не позволит выделять из них самых-самых. Математические модели и симуляции говорят о том, что в реалистичных условиях гандикапы с фиксированной стоимостью развиться не могут.
Гандикапам гораздо проще развиться, если они хоть немного чувствительны к уровню приспособленности. Ген, который диктует самцам тратить 50 % всей доступной энергии на брачные танцы, легко распространится по популяции, если самкам эти танцы нравятся. Это похоже на правило, предложенное алмазным картелем “Де Бирс” (De Beers): обручальное кольцо должно стоить две ваших зарплаты. Появление в эволюции дорогостоящих сигналов, учитывающих личный “бюджет” приспособленности, намного вероятнее появления сигналов с фиксированной стоимостью. Такую чувствительность к ограничениям бюджета биологи называют зависимостью от состояния. Нам с тем же успехом можно было бы использовать термин “зависимость от приспособленности”, что, в общем-то, очевидно: индикаторы приспособленности должны как-то от этой самой приспособленности зависеть. Алан Графен показал, что развитие зависимых от состояния индикаторов действительно возможно, повысив тем самым доверие к теории Захави.
Идею зависимости индикаторов от состояния проще понять на конкретных примерах. Животные, которые хорошо питаются, могут позволить себе вырастить более крупные брачные украшения, чем их голодающие соплеменники. Животные с большим запасом энергии могут вкладывать больше усилий в ухаживания. Сильные особи могут вступать в ритуальные бои с другими сильными особями. Быстрые животные могут дразнить хищников, подпуская их совсем близко. Животные с хорошей памятью могут выучить больше брачных песен, а с высоким социальным статусом – чувствовать себя в обществе сородичей комфортно и расслабленно.
Сейчас зависимость индикаторов от состояния – одна из важнейших концепций в теории полового отбора. Этот феномен защищает животных с низкой приспособленностью от губительных трат на брачные украшения и ухаживания, к которым они не готовы. Если вы действительно очень слабый и больной павлин, вам не придется отращивать огромный хвост, из-за которого вы через неделю преставитесь от истощения, но даже с вашим сереньким обрубком можно надеяться на счастливый случай. Брачное поведение еще более чувствительно к уровню приспособленности, чем телесный декор. Если вам совсем нездоровится, нет никакой необходимости идти за компанию с кем-то в ночной клуб и танцевать там ночь напролет, накачавшись наркотиками. Если у вас проблемы с дыханием, вы не должны бежать олимпийский марафон и потом умирать от инфаркта. Если вы не очень умны, то не обязаны подавать документы в Стэнфордскую школу бизнеса и проваливать экзамены. Зависимость наших брачных украшений от состояния позволяет нам выбирать, как проявить себя.
Зависимость от состояния полезна и для особей из верхней части шкалы приспособленности: она дает возможность связать количество ресурсов, израсходованное особью на брачный сигнал, с “бюджетом” ее приспособленности. Это позволяет отличать сверхприспособленных от просто хорошо приспособленных. Различия между особями становятся отчетливее, и оценивать уровень приспособленности становится легче. Зависимость индикаторов приспособленности от состояния упрощает процесс выбора партнера, поскольку позволяет напрямую судить о приспособленности по видимому признаку – дороговизне брачной демонстрации.
