Некоторые мужчины-ученые – например, Стивен Джей Гулд и Дональд Саймонс – считают, что женский клиторальный оргазм – это эволюционный побочный эффект мужской способности к оргазму от стимуляции пениса. По их мнению, клиторальный оргазм не может быть адаптацией, потому что его слишком сложно достичь. Зигмунд Фрейд высмотрел в клиторальном оргазме симптом психического расстройства и советовал своим клиенткам учиться испытывать чисто вагинальный оргазм. Другие ученые мужского пола, такие как Ириней Айбль-Айбесфельдт и Десмонд Моррис, рассматривали женский оргазм как механизм вознаграждения, способствующий укреплению долгосрочных отношений: якобы благодаря оргазму самка остается верной своему партнеру. Эти ученые также интересовались, почему стимуляцией клитора так сложно вызвать оргазм. Они предположили, что если бы клитор работал в точности как пенис, он обеспечивал бы супружескую удовлетворенность без титанических копулятивных усилий.
Эти мужчины, похоже, упустили другую возможность: клиторальный оргазм может быть механизмом женского выбора, а не укрепления супружеских отношений. Механизмы выбора, очевидно, должны помогать выявлять различия: активно возбуждаться в ответ на правильную стимуляцию и никак не реагировать на некачественную. Если клиторальный оргазм действительно такой механизм, то странно было бы ожидать его появления в ответ на любую мужскую попытку совокупиться, особенно если мужчина неумел, ленив, невнимателен, слишком стремителен или эгоистичен. Влагалище может увлажниться даже во время нежеланного секса – это нужно для предотвращения повреждений, – но практически никогда в таких условиях у женщин не бывает оргазма. Это весомый аргумент в пользу значимости клиторального оргазма в выборе партнера женщинами.
С точки зрения полового отбора клитор должен отзываться только на тех мужчин, которые демонстрируют высокую приспособленность. Сюда относится и хорошая физическая форма, необходимая для продолжительного энергичного секса, и высокий интеллект – как общий, так и эмоциональный, – позволяющий догадаться, чего хочет женщина и каким образом удовлетворить ее желания. “Разборчивый клитор” допускает оргазм только в том случае, если женщину по-настоящему привлекают тело, ум и личность мужчины и если мужчина доказал свою внимательность и приспособленность, стимулируя партнершу так, как ей нравится.
Неудивительно, что женщины-ученые наделяли клитор бо́льшим значением, чем мужчины. Хелен Фишер, Мередит Смолл и Сара Блаффер Хрди считали клиторальный оргазм полноценной адаптацией, которая сильно повлияла и на женское половое поведение, и на эволюцию полов. Линн Маргулис утверждала, что женский оргазм – это женский инструмент выбора партнера, а выбор партнера – это способ, которым самки влияют на эволюционную траекторию своего вида. Натали Анжье в своей книге “Женщина: интимная география” (Woman: An Intimate Geography) подчеркивает важность клиторального оргазма в выборе партнера: “Она с большей вероятностью будет заниматься сексом с теми мужчинами, которых находит привлекательными, с кем она чувствует себя комфортно по любым причинам, и в том числе обусловленным ее личностными, политическими и генетическими особенностями”. Я согласен с тем, что клитор – это приспособление для выбора партнеров, и хочу еще на шаг продвинуться в обсуждении его строения в контексте полового отбора.
Разницу между пенисом и клитором можно считать наглядным примером фишеровского убегания: с одной стороны – высокоразвитый мужской признак (пенис), приспособленный для стимуляции, с другой стороны – женское предпочтение с высокой различающей способностью (клиторальный оргазм), избирательно вызываемое только искусной стимуляцией. Если эта модель убегания верна, значит, в человеческой эволюции было что-то вроде стимуляционной гонки вооружений между пенисом и клитором. Пенис по мере развития стимулировал все лучше и лучше, а клитор требовал все больше и больше.
Это противостояние объясняет, почему у мужчин и женщин не очень хорошо получается достигать оргазма легко, одновременно и повторно. Если оргазм нужен лишь для укрепления моногамных союзов, зачем тогда эволюция сделала женский оргазм при вагинальном сексе таким труднодостижимым в противоположность мужскому? Если женский оргазм – побочный эффект существования мужского, то почему женщина получает его лишь тогда, когда привлекательный мужчина сначала долго ласкает ее, а потом совершает медленные и глубокие фрикции, но не когда секс поспешный или партнер нежеланный. Эту древнюю тайну человечества определенно помогает раскрыть теория полового отбора. Женский оргазм несостоятелен как механизм укрепления брачных связей, но отлично работает как дискриминационная система, отделяющая мужчин от мальчишек.
Однако представленная здесь картина эволюционной гонки вооружений между пенисом и клитором не совсем точна. В оценке размера пениса участвует не клитор, а нервное кольцо вокруг входа во влагалище. Именно оно поставляет информацию о толщине члена. Клитор работает изощреннее: он позволяет оценить, насколько ритмичны и приятны движения мужчины во время секса. Кроме того, клиторальная стимуляция обычно приводит к оргазму только в том случае, если разум женщины считает эротичными и самого́ мужчину, и ситуацию в целом. Оргазм у женщин происходит благодаря взаимодействию клитора, гипоталамуса (эмоционального центра мозга) и коры (когнитивного центра мозга). Клитор – это лишь верхушка психологического айсберга в женском выборе. Иметь партнера с большим пенисом – это еще не все. Справедливости ради, пенис – тоже не бесчувственный прибор для стимуляции. Это тоже механизм выбора партнера, но уже мужской. Если пенис счастлив, его хозяин с большей вероятностью завяжет с женщиной долгосрочные отношения.
Горестно сознавать, что пока в развитых странах ученые десятилетиями дискутировали, можно ли считать клитор настоящей адаптацией, в африканских деревнях повитухи лишили клиторов больше 100 миллионов девочек, как раз таки чтобы у них не было соблазна испытать свои силы в выборе партнера. По сей день в Египте, Судане, Сомали и Эфиопии ежегодно уродуют гениталии двум миллионам девочек. Я думаю, теория полового отбора достаточно убедительно доказывает несостоятельность позиции, призывающей нас с пониманием относиться к уродованию женских гениталий в этих странах как к части “традиционных племенных практик”.
Если пенис может служить метафорой поддерживаемой половым отбором способности разума развлекать, то клитор может быть метафорой способности разума различать и оценивать. Не стоит думать, что те перцептивные или когнитивные способности человека, которые крайне чувствительны к стимуляции, но с трудом приводят к удовлетворению, – это просто несовершенные системы обработки информации. Такие способности просто могут быть частью механизма социального или сексуального различения. Возьмем юмор. По одной из теорий юмора, смех развился как инструмент сплочения группы, по другой – для снятия нервного напряжения, по третьей – для поддержания здоровья. В общем, чем больше смеха, тем лучше. Из логики этих теорий вытекает, что мы должны смеяться над любой шуткой, даже глупой или заезженной. Но хорошее чувство юмора – это избирательное чувство юмора. Оно имеет мало общего с гиеньим хохотом над каждым приземлением на зад. Причины такой избирательности становятся понятными, если предположить, что наше чувство юмора эволюционировало как механизм выбора партнера, позволяющий нам оценивать остроумие окружающих.
