– А что, это проблема?
– Да. Извини, но ты подобрал неподходящую кандидатку на роль твоей подружки. – Отодвинув тарелку, Габи разочарованно покачала головой. – Одна только мысль о том, что на нас будут глазеть десятки людей и перемывать мне кости, приводит меня в ужас.
– Никто не будет судачить о тебе.
– Это неправда, и ты это знаешь. Твои родные уж точно будут обсуждать меня. И их нельзя за это винить, потому что они искренне за тебя переживают. Но, кроме них, ведь на свадьбе и на благотворительном вечере будет много гостей, а еще репортеры…
– Почему для тебя важно, что они подумают?
– Слова могут ранить так же, как палки и камни, но раны от них заживают дольше.
Габи до сих пор помнила боль, которую испытывала, когда ее мать обсуждала дочь со своим очередным ухажером. Те слова навсегда врезались в память: «Да, ребенок – это обуза, от него столько проблем. Я знаю. Попробую снова попросить своих родителей посидеть с Габи». Для матери Габи была лишь бременем.
– Извини, Зандер, но я не смогу тебе помочь. Ничего не получится. Я не смогу изобразить подружку мультимиллионера, привыкшую к шикарным вечеринкам. Найди для этого кого-нибудь другого.
Зандер уже открыл рот, чтобы ответить, но Габи торопливо встала из-за стола и заявила: «Мне нужно в туалет». Она решила, что, вернувшись за столик, оплатит счет, попрощается с Зандером и уйдет. Ей не хотелось отказываться от его предложения, но она боялась браться за роль его девушки, хотя другие женщины, наверное, готовы были бы убить за такой шанс. Габи чувствовала, что приняла верное решение.
Пять минут спустя Зандер наблюдал, как Габи направляется к их столику целеустремленным шагом. Испытываемые ею ранее сомнения, судя по всему, развеялись. Она явно собиралась попрощаться и уйти.
Но, подойдя, Габи посмотрела на стол и нахмурилась.
– Я заказал десерт, – объяснил Зандер. – Официант сказал, что ты всегда заказываешь тирамису.
Габи помрачнела еще больше.
– Я… Черт возьми, как он меня запомнил?
Ее удивление было искренним, и Зандер понял, что Габи действительно понятия не имеет, насколько у нее неординарная внешность. Она не просто была красивой. Что-то неуловимое, возможно, уязвимость в глубине ее карих глаз, надолго запечатлевалось в памяти окружающих.
– Вообще-то, я уже собиралась уходить.
– Но будет обидно, если такой замечательный десерт пропадет зря, – мягко сказал Зандер. – А еще я не успел изложить тебе очень важную часть моего предложения.
Немного поколебавшись, Габи вздохнула, села и взяла в руки чайную ложку, всем своим видом выражая намерение как можно скорее покончить с десертом и уйти.
– Я ничего не сказал о сумме, которую готов тебе заплатить.
Габи подняла голову.
– Плата не имеет значения, потому что я отказываюсь играть твою подружку.
– Понимаю. Но если ты согласишься, я заплачу тебе сто тысяч фунтов плюс расходы.
Ложка Габи стукнулась о стол.
– Ты чокнутый?
– Нет.
– Гарантирую, что ты сможешь нанять другую женщину намного дешевле.
– Мне не нужна другая. Я хочу тебя.
Зандер осекся, внезапно осознав истинность слов. Он действительно хотел Габи. Прямо сейчас его тянуло наклониться через стол и поцеловать ее, слизнуть шоколад с ее губ, запустить пальцы в ее блестящие каштановые волосы, а затем…
«Стоп!» – приказал себе Зандер и добавил вслух неожиданно охрипшим голосом:
– Это очевидно, что я должен выбрать тебя. Ведь Эдна видела, как мы целовались.
Габи не спешила с ответом. На ее щеках полыхал румянец, словно она сумела прочесть мысли Зандера.
– Сомневаюсь, что Эдна запомнила меня в лицо.
– Может, и нет, но я предпочитаю не рисковать. Понимаю, что тебе раньше не предлагали подобную работу, но только подумай, как ты могла бы потратить полученные деньги!
Взгляд Габи стал мечтательным. Она закусила нижнюю губу в явной нерешительности, а затем кивнула:
– Ты прав. Эти деньги мне бы очень пригодились. Но я не могу согласиться на твое предложение не только из-за того, что ко мне будет повышенное внимание, но и потому, что это – обман. – Отодвинув стоящую перед ней тарелку, Габи наклонилась вперед. – В реальной жизни я бы ни за что не стала твоей девушкой. Так как же я смогу ею притворяться? Никто нам не поверит.
Зандера огорчили эти слова.
– Почему ты ни за что не стала бы моей девушкой?
– Ты действительно хочешь это знать?
– Да. Потому что тогда я смогу решить, сможем ли мы преодолеть это препятствие или нет.
– Ну, во-первых, я бы никогда не согласилась на временные отношения без всяких обязательств.
– Потому что ты мечтаешь выйти замуж и жить долго и счастливо?
Габи, повинуясь порыву, сочувственно накрыла руку Зандера ладонью.
– Прости. Я знаю, что твой брак закончился трагедией, и понимаю, почему ты больше не ищешь серьезных отношений, но я… я все еще хочу когда-нибудь встретить свою «вторую половину».
– Значит, ты не собираешься вступать в отношения с мужчинами, если только не встретишь того, кто тебе идеально походит?
– Скажем так: я не хочу вступать в отношения с тем, кто явно мне не подходит.
– Логично. Но от тебя и не потребуется заводить со мной настоящий роман.
– Мне было бы трудно поддерживать видимость отношений, противоречащих моим убеждениям. К тому же ты – завидная партия, а я – совершенно обычная, и мой идеал – это обычный мужчина. А ты не такой.
В голове Зандера внезапно эхом из прошлого зазвучал голос Клаудии: «Разве тебе мало того, что мы имеем сейчас, Зан? Довольствуйся обычной жизнью вместо того, чтобы мечтать о почти несбыточном. Эта мечта может разрушить наше счастье».
Внимательно глядя в лицо Зандеру, Габи покачала головой.
– Не сочти это за оскорбление. Я просто хочу объяснить, почему ты не в моем вкусе.
Зандер не мог позволить ей отказаться от его предложения и поэтому предпринял еще одну попытку.
– Разве ты не помнишь наш поцелуй?
Ее губы приоткрылись, и Зандер подумал, хватит ли у Габи духу заявить: «Какой еще поцелуй?» Но вместо этого она слегка тряхнула головой, чтобы волосы упали ей на лицо, скрыв его выражение.
– Конечно, я его не забыла, но это ничего не значит. Просто аномалия.
– Тогда почему бы нам не попробовать это снова?
– Что?
Зандер сам не был уверен, к чему все приведет, но предложил:
– Почему бы нам еще раз не поцеловаться?
