Еду наводить мосты. «Мой Великан, я знаю, что ты единственный, кто меня по-настоящему любит, ты не грусти, если я умру, не плачь, если не сможешь собрать деньги. Совсем скоро я попрошу тебя об этом. Наверное, пришло время, и я готова услышать твою исповедь и готова разделить с тобой твою нескончаемую боль».
В раннем детстве я любила играть в игру «Не наступи на линию». Я прыгала с плитки на плитку и считала себя проигравшей, когда нога опускалась на плиточный стык. Играя в эту незамысловатую игру, невольно подсчитывала шаги. От дома до школы было четыре сотни шагов, а вот к парку – на две сотни больше. Со временем шагов становилось меньше, ну и немудрено, ведь я выросла и шаги стали шире. Я научилась измерять шагами не только расстояние, но и время. И если куда-то опаздывала, то подсознательно знала, сколько шагов успею пройти, а сколько придется списать на опоздание. Сейчас я никуда не опаздывала, но успела прикинуть, что до остановки – сто шагов и, если поторопиться, то я еще могу успеть на подъезжающий автобус. И я побежала.
Я редко бываю в этом районе. Когда-то в детстве мы жили здесь, но я не хочу об этом вспоминать. Сейчас мой Великан работает барменом в баре, который когда-то ему принадлежал. Злая шутка, слабость, боль. Он так быстро скатился, что подняться оказалось уже совсем непросто. Подойдя к бару, останавливаюсь напротив витрины. Я вижу своего Великана, он разговаривает с посетителем и больше не кажется разбитым.
Обычный бармен в уютном баре. Отец подливает клиенту порцию виски, и тот в ответ жестом предлагает составить ему компанию. Мой Великан добродушно улыбается, но убедительно отказывается. Что, если он стал другим и уже не понарошку, а вправду, по-настоящему? Я смотрю на него сквозь ночную витрину и решаю, что еще не готова, и ухожу. Возможно, я попросту не захотела, чтобы мой Великан снова начал грустить. Сейчас он выглядел таким спокойным, и я на время его отпустила.
Вызываю такси. Бабушкина квартира на другом краю города, и сейчас поездка общественным транспортом будет для меня очень долгой. Немного побалую себя роскошной поездкой в уютном авто. Я села в машину и попросила таксиста заехать по дороге в аптеку. Парень попался очень спокойный. Никуда не торопился и по приезде выдал чек без оплаты ожидания. В аптеке я купила лекарства по рецепту доктора Филиппа. Сейчас мне кажется, что он уже тогда знал намного больше о боли, чем готов был мне рассказать.
Дома в холодильнике пусто. Достала из морозилки остатки пельменей, стала варить и случайно немного их разварила. Тесто слиплось, но есть можно. Смотрю на обруч MONO. Мне хочется побыстрее его надеть, но я приказываю себе доесть пельмени. День был настолько стремительным, что я совершенно забыла о еде. Наверное, потому, что это был еще один из удивительных дней. День третий из тех трех дней, что были наполнены жизнью, полноценной, настоящей, взлетами и падениями, сухостью слов и глазами океана. Чай. Ароматный, горячий, он жаром пощипывает, поэтому я пью его осторожно, крохотными глотками, едва прикасаясь губами.
Безымянная
Доктор Филипп укрыл Безымянную пледом и не спеша покатил кресло-каталку по парковой аллее. Было по-летнему тепло, но ее немного знобило. Широкие кроны каштанов цветущей стеной выросли вдоль дороги. По краям аллеи ровной нитью высажены декоративные кусты.
Майское солнце, пробиваясь сквозь листья, лучами скользило по густой траве. Постукивал дятел, потрескивали цикады. По пути на парковую лавочку присела пожилая пара. Он читал вслух книгу, а она смотрела вдаль. Доктор Филипп поприветствовал стариков.
– Вижу, вам уже лучше.
– Да, доктор Филипп, намного, – старик добродушно улыбнулся.
– Значит, будем скоро выписывать. Как поживают ваши внуки?
– Они только что были, вы с ними разминулись.
– Ну, ничего, еще увидимся, – доктор поклонился. – До встречи, долго не сидите, майский ветерок коварен. Кажется, что по-летнему тепло, но на самом деле воздух еще не сильно прогрет.
– Спасибо, мы тепло одеты.
Безымянная изучала стариков. Ей показалось, что они очень похожи друг на друга, словно родные брат и сестра. Он нежно поглаживал ее руку, а она все время смотрела на него, не обращая внимания на доктора Филиппа. В ней жила любовь. Она была везде – в воздухе, в глазах, в дыхании. Неужели сестра способна так любить своего брата? «А что, если она ему не сестра?» – подумала Безымянная, поправляя плед. Они влюблены целую жизнь, вырастили детей, радуются внукам и научились быть по-настоящему счастливыми друг с другом.
– Милочка, вы обещали рассказать мне, почему вас так сильно пугает океан, – прервал молчание доктор Филипп.
– Еще не знаю, не успела дочитать.
– Если вы не знаете этого, почему же он вас так пугает?
– Где-то там, в глубине, даже не в голове, а в груди возникает тревожное чувство. Хотите, я вам почитаю?
– Да, мне интересно, но только если вы действительно этого хотите.
– Хочу, – ответила Безымянная и достала дневник, лежащий под пледом.
Укромное место
Выбираю «Венский бал». Открываю глаза, и сон переносит меня в сказочную гардеробную. Моно уже по привычке появился из-за спины.
– Привет, Марго, как прошел день?
– Очень стремительно, – отвечаю без лишних деталей.
– О, Марго, ты снова решила посетить Венский бал? Понравилось быть идеальной парой? – Моно подмигнул, опираясь на трость.
– Помоги мне найти Марка.
– Сегодня Марк выбрал другой сон.
– Я могу отправиться к нему?
– Из этого места – нет.
– Люди редко встречаются в снах?
– Дважды встретить человека во сне – это большая удача. Люди редко смотрят одни и те же сны дважды, поэтому угадать непросто. Да и зачем?
– Можешь рассказать, в каком из снов сейчас Марк?
– Да, это не запрещено. Марк в Галерее современного искусства, в зале с красными колоннами.
– Моно, я могу проснуться?
– Можешь, это несложно. Закрой глаза и подумай об этом.
Просыпаюсь в бабушкиной квартире. За окнами глубокая ночь. Теперь я знаю, где его искать. Это так удивительно – помнить сны. Интересно, я одна такая или есть кто-то еще? Выбираю сон «Мастер-класс по рисованию в Галерее современного искусства». Закрываю глаза.
Открываю глаза. Я стою на площади напротив здания из стекла и бетона. Над входом в галерею виднеется надпись: «Смотри глазами, твори душой». У входа меня встречает Моно.
– Неожиданный поворот. Как ты это сделала? – Моно был по-настоящему удивлен.
– Что именно?
– Выбрала именно этот сон.
– Ты же сам подсказал, где нужно искать.
– Невероятно! Ты можешь помнить сны! – Моно был в полном восторге. – Марго, ты первый человек с подобным талантом, а я уже многих успел повидать. Ты кому-нибудь об этом уже говорила?
