Он сметает со стола крошки вместе с муравьями и затем тянется к чайнику. Ты отворачиваешься от него и слышишь, как он пытается всунуть в розетку вилку от чайника и при этом сильно кряхтит.
– Может, ты выйдешь? Мне нужно переодеться, – говорю, стараясь сохранять спокойствие. Возможно, где-то в глубине души я его боюсь, но знаю, что на самом деле он совершенно безобиден. Даже жаль его, оттого что он настолько ничтожен.
– С чего это вдруг? – Он пялится на меня, развалившись на стуле. – Я не к тебе пришел, чаю попью и уйду.
Но я знаю, что он никуда не уйдет. Единственный человек, который способен его вышвырнуть, еще не пришел, но совсем скоро появится. Для Царского это своего рода ритуал. Он всегда приходит пить чай тогда, когда я собираюсь переодеться, и не важно, это начало дня или его завершение. Однажды мне пришлось ехать домой в рабочей одежде, но не сегодня.
– Что ты тут забыл? – Рената появилась как всегда вовремя.
– Чай пью, – привставая, отвечает Царский.
– Слушай, давай не будем начинать. Ты главный, и все такое, – Рената посмотрела так, словно собралась свернуть его жирную шею.
– Ладно, – поднимая руки и направляясь к выходу, сказал Царский, – пойду у себя заварю. Рыжая, у тебя сегодня отработка в зале.
Он никогда не называет меня по имени. И это странно, потому что я не рыжая, а русая.
– С чего это вдруг? – спрашиваю и злюсь на то, что он все помнит.
– За двадцать шестое, третья смена, два часа в зале.
Царский открывает дверь и, сделав шаг вперед, останавливается, смотрит на меня, затем переводит взгляд на Ренату. Что-то вертится у него на языке, но, так ничего и не сказав, он покидает комнату.
– Вот мудак! – громко произносит Рената в расчете на то, что он ее услышит. Но я-то знаю, что ему плевать на ее слова, такой он человек, этот Царский.
– Идем-ка покурим, – предлагает Рената, и я соглашаюсь. Если бы она не предложила, мы бы все равно пошли курить, ведь именно с сигареты начинается наше утро.
До открытия «Боска» остается не более четверти часа. Мила с Евой протирают входную группу. Для них это своего рода такой же ритуал, как для Царского посещение комнаты персонала в тот момент, когда я переодеваюсь. Все должно блестеть и сиять. Не важно – дождь, слякоть, окна всегда вылизаны до совершенного блеска.
На выходе встречаю Гуннара, это наш ночной охранник. Он уже собрался домой, но напоследок решил разорить автомат на чашечку кофе, поэтому немного задержался.
– Курить? – спросил старик, запихивая дрожащей рукой червонец в кофейный приемник. – Надо же, какие красотки! – Гуннар тянет слова с типичным скандинавским акцентом.
Наверное, в молодости он был красавцем. Высокий, подтянутый, с ярко выраженными скулами и волевым подбородком. Правда, сейчас его глаза утратили былой блеск, но в них еще осталось немного озорства.
– Привет, Гуннар, хочешь с нами? – Рената протянула руку навстречу, а Гуннар подхватил ее кисть и нежно поцеловал.
– Рената, ты как всегда неотразима. Я не курю, куда мне курить, Гуннар уже стар для сигарет. – Он посмотрел на меня: – Марго, что ты делала сегодня ночью?
– Я? – переспрашиваю, не понимая, к чему он клонит.
– Кто он? – Уголки его губ поплыли вверх. – С кем ты не смогла уснуть?
– Ах, Гуннар, вы об этом… да нет никого.
– Может, я чего-то не знаю? – Рената взглянула на меня, а затем обратилась к Гуннару: – Как прошло ваше дежурство?
– Как всегда, стремительно, – Гуннар медленно помешивал кофе. – Вы же знаете, мои глаза повсюду. – Он посмотрел вверх, указывая на камеру наружного наблюдения. – Я все вижу, – старик лукаво подмигнул.
Пожелав Гуннару удачи, мы вышли на мороз. Минус двадцать. Под ногами скрипел серый и скользкий асфальт. Уборщики уже заканчивали чистить снег на стоянке. В «Боске» все делается очень быстро. Недаром мы получили награду «Супермаркет года», правда, в прошлом году, но она до сих пор актуальна.
К сожалению, тебя не было на Доске почета, но ты туда и не стремилась, а вот Рената дважды попала в список лучших работников месяца. Это ведь Рената, она всегда получает то, чего хочет. Боксера, премию и даже кольцо.
Нам разрешено курить исключительно на дальней парковке: там есть небольшая беседка с огромной пепельницей. Таковы правила, и даже в самый лютый мороз они неизменны. Порой у меня возникает желание бросить курить, но я пересиливаю себя и, закутавшись в поднятый воротник, медленно иду к заветной курилке.
Я плетусь немного позади Ренаты. Уши горят, их кусает февральский мороз. Ловлю себя на мысли, будто все это уже было. Этот день, этот мороз, сердечки на входе, купидоны, висящие в торговом зале, Гуннар с кофейной чашкой, Рената в синем пуховике и вязаной шапке с пушистым помпоном. Очень странное и тревожное чувство. И сейчас, кажется, я знаю, что будет дальше. Совсем скоро Рената попросит зажигалку и не сразу сможет ее зажечь. Две неудачные попытки, и только с третьего раза…
– Есть зажигалка? – Рената шарит по карманам и достает розовую зажигалку.
Щелкает кремень без огня. Рената трясет зажигалку, щелк – и снова нет огня. Щелк – и только с третьей попытки вспыхивает пламя. Вдруг тревога исчезает, словно ее и не было. Легкие наполняются теплом. Ты куришь, тебе нравится сам процесс. В эти минуты мозг становится свободным от мира и проблем. Я выпускаю дым, превращая его в облако, и мои мысли улетают куда-то далеко или куда пожелаю. Курить и мечтать – что может быть прекраснее. Сегодня суббота, четырнадцатое февраля, а значит, вчера – в пятницу тринадцатого – у Ренаты был идеальный повод потусить.
– Ты слышишь, как они хрустят? – Рената сложила пальцы в замок и попыталась вывернуть кисти до хруста. – Ох, мы так вчера зажгли! Руки, ноги – ты даже не представляешь, как все ноет.
– Что делали? – Подышав паром на кончики пальцев, добавляю: – Колись.
– Ходили в кино на что-то очень страшное. Но я не особо помню, потому что мы не смотрели на экран.
Заиграла музыка, и на фасаде ожил огромный экран. «“Боск” – цени свое время». «“Боск” – лучший гипермаркет столицы». Я каждый день слышу одно и то же. Реклама, слоганы, акции, скидки. «Установи бесплатное приложение и получи десять бонусов в подарок».
– Ну сколько можно, одно и то же! – Рената кривится, ее раздражает реклама.
– И все? – переспрашиваю в надежде услышать историю до конца.
– После кино он пригласил меня в ресторан. – Она многозначительно кивает: – Ты понимаешь?
– В ресторан? – переспрашиваю, ведь ресторан – это немного странно для Боксера. Футбол, бокс, бар или пивная – вот его мир, его страсть, круг общения, но ресторан, ужин, да если еще и при свечах, значит, история совсем о другом. – Он сделал тебе предложение? – догадываюсь.
Рената снимает перчатку и демонстрирует палец с кольцом.
