– Катенька, Юленька, бегите!
Дрожащий голос выдавал в нем старика.
В прихожей уже раздавался шум борьбы, детский визг и сдавленная ругань Егора. Зорин барахтался на грязном полу, пытаясь спихнуть с себя старика, который мало того, что всем весом давил ему на горло, ещё и пытался достать коленом в пах. Наконец полицейский извернулся, заломив старику руку за спину, прижал его к полу. Несмотря на боль, тот свободной рукой содрал с лица противогаз и закричал еще громче:
– Бегите!
С улицы раздался еще один детский крик. Видимо, в дело вступили оставленные там пограничники. Старик обмяк в руках Дмитрия и заплакал. Тот несколько опешил от происходящего. Не походили задержанные им люди на опасных преступников, ради которых подняли в ружье все силы города.
– Егор, ты как? – крикнул он.
– Нормально, одна у меня.
– А вторая?
– На улицу выбежала. Ее, похоже, погранцы приняли.
Дмитрий поднял старика с пола.
– Ладно, дед, пойдем.
Тот продолжал плакать, шепотом повторяя:
– Фашисты, сволочи, детей-то отпустите. Фашисты, сволочи…
Зорин вывел своего пленника в прихожую. Там его ожидал Плахов, сжимая руку другого задержанного, небольшого роста, худощавого, одетого так же, как и старик. Беглец всхлипывал тоненьким голоском и дрожал так, что было видно даже через ОЗК.
– Юленька!
Старик вырвался и, упав на колени, обнял девочку. Оказавшись в его объятиях, она зарыдала в голос. Старик начал гладить ее по голове, шепча:
– Все будет хорошо, Юленька. Ничего не бойся. Мы вместе, не бойся.
В голове Дмитрия творился полный сумбур. Что происходит?
Кивнув Егору, который так же стоял столбом, он разнял обнимающихся.
– Хватит. Пойдемте.
Они вышли на улицу. Вторая девочка трепыхалась в руках Анатолия. Увидев старика, она закричала:
– Деда!
– Катенька, ничего не бойся!
Пленник опять вырвался из несильного захвата Дмитрия. Сорвав с головы противогаз, он, молитвенно прижав руки к груди, затараторил:
– Товарищи. Люди. Пожалуйста, отпустите. Мы же ничего не сделали. Вы же не с реактора, я вижу. Вам-то это зачем? Отпустите. Мы уйдем. Мы ничего не знаем, ничего никому не расскажем. Это же всего лишь дети.
Он упал на колени.
– Пожалуйста!
Зорин поймал себя на мысли, что действительно подумывает отпустить странных задержанных. Сзади подошел Плахов.
– Не надо, – прошептал он Дмитрию на ухо, – подумай о Лене, о ребенке.
Видимо, его намерения легко угадывались, даже несмотря на защитный костюм. Невероятным усилием Зорин задавил в себе человеческие чувства.
– Хватит. – Он рывком поднял с земли старика. – Надо идти.
Он не отходил от пленника не из-за того, что опасался побега. Дмитрий очень боялся, что кто-нибудь перехватит деда у него, и придется ему конвоировать одну из плачущих девочек. Этого он бы не выдержал.
Все, что происходило, было неправильно.
Зорин подтолкнул старика в сторону трассы. За ними пошли все остальные. Дорога назад заняла меньше времени. Дети плакали, старик, не переставая, умолял их отпустить, бойцы молчали.
Дмитрий издалека заметил стоящие на асфальтовой дороге «Хаммеры». Солдаты в черном выстроились около машин, держа автоматы в руках. Особняком стоял один, одетый в такую же черную одежду, но без оружия. Дмитрий мысленно отметил этого человека, как офицера.
– А эти как здесь оказались? – удивленно спросил Егор.
Зорин обернулся к идущим позади пограничникам.
– Да предупредил, видимо, кто-то.
Погранцы промолчали.
Полицейские вышли на асфальтовую дорогу. Навстречу им шагнул тот, кого Дмитрий посчитал офицером.
– Чо-то вы рано, – не скрывая неприязни, сказал Зорин. – Мы вас еще не звали.
– Не хами, сержант, – ответил офицер. – Передайте пленных.
Голос, звучавший глухо из-под черного противогаза с замкнутой системой, был скрипучим, напряженным, словно говорившему что-то мешало.
– Не пленных, а задержанных, – все же не выдержал Дмитрий.
– Пленных сюда! – прошипел сквозь фильтр Темный.
Судя по голосу, он начал терять терпение.
Первым свою подопечную к Темным подвел Анатолий. Девочка шла молча, опустив голову. Ее принял один из автоматчиков и поставил рядом с внедорожником. Проводник встал рядом с Зориным.
– Вторую давай, – скомандовал офицер.
Плахов посмотрел на друга. Тот нехотя, но все же кивнул. Выбора у них не было.
Егор повел вторую девочку вперед. Не дойдя до солдат пары метров, та не выдержала. С криком «Не-е-е-ет!» она внезапно вырвалась из рук полицейского и что есть мочи побежала к деревьям.
– Юля-я-я!!!
Старик бросился было вслед за девочкой, но получил сильный удар в лицо от офицера и свалился на землю. Все происходящее дальше Дмитрий воспринимал, словно в замедленной съемке.
Двое Темных оттащили истекающего кровью старика к машинам. Тот пытался сопротивляться, все протягивая руки к убегающей девочке, но удар прикладом по голове свалил его на землю без сознания. Солдаты, видимо, для верности, стали охаживать бездыханное тело сапогами. Девочка, стоявшая около «Хаммеров», попыталась подбежать к деду, но охранявший ее солдат схватил ее за шею и со всей силы приложил о дверцу автомобиля. Девочка сползла на землю. Боковым зрением Зорин увидел, как вперед дернулся Плахов. В ту же секунду ему в затылок уперся глушитель СВД. Сам Дмитрий почувствовал, как его виска коснулся другой глушитель. Того самого ПМ, который Дмитрий выдал Анатолию.
– Не вмешивайся, – услышал Зорин.
Офицер сделал короткий жест. Один из солдат поднял автомат. Раздался одиночный выстрел. Тело бежавшей девочки швырнуло о ствол дерева, к которому она так стремилась. Дмитрий видел со своего места, как вздрагивает тельце лежащей в грязи беглянки и как скребут по земле маленькие пальчики.
Вторая девочка и старик лежали у автомобилей уже без движения.
Внезапно Зорину стало плохо. Ноги ослабели, его тошнило. Он содрал с лица противогаз и присел на корточки. То же самое сделал Егор. Погранцы, хоть и остались стоять на ногах, опустили оружие и отошли в сторону, отвернувшись от лежащих на земле тел. Видимо, они тоже не ожидали такой развязки.
– Тела в машину, – приказал офицер.
Солдаты засуетились, закидывая неподвижные тела в автомобили. Офицер подошел к сидящему Зорину. Тот сначала просто поднял глаза на главного Темного, затем встал. В нем начал вскипать гнев, как забытое на плите молоко. Пальцы непроизвольно сжались на рукоятке ПМ.
