– Должно было получиться. Ну, а если нет… Тогда мне было бы все равно, что там дальше. Как говорится – сгорел сарай, гори и хата.
– Ты ничем не отличаешься от прапора, – произнес Зорин. – Такой же жадный ублюдок.
– Да, – неожиданно согласился собеседник, – такой же. Но лучше я, чем он, не правда ли?
– Что с нами будет?
– Ой, – поморщился Полковник, – не строй из себя тупее, чем ты есть. Секретность должна сохраняться. Так что извини. Ты был очень полезен до этого момента, а теперь вы оба стали крайне вредны. Ничего личного.
– А Егор?
– О нем уже позаботились, не переживай. Если древние философы были правы, то вы с ним скоро встретитесь.
Лена все это время сидела молча, слушая разговор двух мужчин. По ее щекам текли слезы, а в глазах застыла безысходность. Она уже не верила в спасение.
Дмитрий заскрипел зубами от отчаяния. Он с силой дернул прикованными руками, но лишь вызвал приступ хохота у Полковника.
– Не дергайся. Со своей стороны могу гарантировать быструю, безболезненную смерть. Так сказать, учитывая предыдущие заслуги. Можешь сам решить, кто чью смерть увидит. Кого первого грохнуть?
Дима посмотрел на Лену. Женщину мелко трясло. Она просто глядела на мужа, полностью отдавшись ужасу происходящего. Зорин закрыл глаза.
– Ну, – повысил голос Полковник, – решайте быстрее. Я не собираюсь до вечера ждать, пока вы попрощаетесь. Считаю до десяти и выбираю сам. Раз!
Дмитрий посмотрел на стоящего перед ними палача.
– Полковник, не надо…
– Два!
– Ну хоть ее отпусти…
– Три!
– Да что она тебе сделает?
– Четыре!
– Сука, хоть в живых ее оставь!
– Пять!
– Ребенок же…
– Шесть!
Дмитрий застонал.
– Падла!
– Семь! Решай быстрее, пока сам можешь! Восемь!
Позади Полковника возникла темная фигура. Кусок арматуры взлетел и с хрустом опустился на его затылок. Полковник рухнул на пол. Из раны на голове толчками потекла кровь.
Егор выронил кусок металла из руки и тяжело, со стоном, осел по стене.
– Здорово, Димон. Заждался небось?
Он откинулся назад и закрыл глаза. Его левая штанина до середины бедра была пропитана кровью. Руку Плахов прижимал к левому боку.
– Ты ранен? – спросил Дмитрий, сам понимая, как глупо это звучит.
– Да так. – Егор поднялся с пола и подошел к лежащему Полковнику. – Зацепило намного. Щас освобожу.
Он со стоном наклонился и стал шарить в карманах полковничьей разгрузки. Через пару секунд он вытащил на свет маленький ключик и отстегнул Диму от батареи.
– Ты нормально? – спросил Зорин, взяв друга за плечо.
– Нормально, – сказал Егор. – Иди к ней.
Дмитрий подбежал к плачущей жене. Не в силах сдерживаться, он расцеловал покрытое синяками и ссадинами лицо. Наконец, оторвавшись от Лены, Зорин принялся возиться с многочисленными слоями скотча, которым были примотаны ее руки и ноги. Когда ему это удалось, супруги смогли обняться по-настоящему.
– Я уже не надеялась, – сквозь рыдания прошептала жена.
– Если честно, – сказал Дима, – я тоже. Просто не мог сидеть на месте.
Громкий стон заставил их обернуться. Егору явно становилось хуже. Бледное лицо покрывали крупные капли пота.
– Ребята, – тихо сказал он. – Вы меня извините, но мне чего-то хреново совсем. Не поможете, а? Болит очень.
Лена и Дима подбежали к раненому. Положив друга на пол, Зорин распорол ОЗК найденным у прапора ножом и осмотрел рану. Аккуратная дырочка с красными воспаленными краями располагалась прямо над тазовой костью слева. Дмитрий перевернул друга на бок, вызвав у того тихий стон. Почти такая же дырочка была и с другой стороны. Прикинув раневой канал, Дима предположил, что пуля, скорее всего, повредила только кожу и мышцы, что было, конечно, крайне болезненно, но не смертельно.
– Прекрасно, – вырвалось у него.
– Рад, что тебе нравится, – прошептал Егор.
– Нет, – поспешил объясниться Зорин. – Я в смысле, что рана сквозная. Пуля не у тебя внутри.
– Это радует. – Несмотря на слабость, друг пытался шутить.
– Надо обработать и перевязать, – сказала Лена.
Обработать, обработать. Дмитрий заметался по кабинету. Должна же тут быть какая-то аптечка! Однако нигде – ни в столе, ни в кабинете секретарши ничего подобного не отыскалось.
– Нашла! – крикнула Лена.
Дмитрий подбежал к жене. Та уже стояла рядом с Плаховым, держа в руках оранжевую коробочку и прорезиненный пакет.
– Ты где это все взяла? – удивился он.
– У Полковника в разгрузке.
Зорин даже рассмеялся. Вот сука предусмотрительная. Позаботился о себе. Интересно, у других бойцов такие же комплекты есть? Почему-то Дмитрий очень сильно сомневался в этом. Открыв коробочку, он обнаружил несколько шприц-тюбиков. Естественно, безнадежно просроченных. Но за неимением другого сойдет и это.
– Ну что, Егор? Готов лечиться? – с показным энтузиазмом спросил он.
– Всегда готов.
Дмитрий с помощью Лены стянул с Егора испорченный ОЗК и, кратенько помолившись, всадил раненому в бедро тюбик с надписью «Морфин». То ли препарат еще не утратил своих свойств, то ли в шприц было залито что-то свеженькое, кустарного производства, но через минуту на лице Плахова появилась блаженная улыбка.
– Классная штука, – прошептал он. – Давай еще.
– Обойдешься, – пробормотал Дима. Лихорадочно вспоминая, чему его учили на курсах первой помощи, он разорвал пакет и стал прилаживать широкие тампоны к обеим сторонам раны. Вскоре все было закончено.
– Больно? – спросил он у товарища.
– Не-а, – слегка улыбаясь, ответил Егор. Ему явно стало лучше. Пот высох, на щеки вернулся румянец, а дыхание выровнялось.
– Ты давай не расслабляйся, – сказал ему Зорин. – Нам еще мотать отсюда надо.
– Не парься, – немного растягивая гласные, ответил тот. – Я в норме.
В этот момент на плече Полковника пискнула рация.
– Полковник? На связь.
Тот внезапно пошевелился и застонал.
– Вот сука живучая, – вырвалось у Димы.
– Полковник?
Тот, кого друзья еще минуту назад считали трупом, уперся руками в пол и попытался встать. Сил у него пока явно не хватало, и он опять рухнул на пол.
– Полковник, мы идем к вам.
– А вот теперь мотаем! – почти крикнул Дмитрий.
