«Во дела!» – напрягся парень, не зная, что предпринять.
Грудь Корсара медленно вздымалась и опускалась, из приоткрытого рта вырывался едва слышимый, с присвистом, хрип.
Все мысли в голове молодого человека встали вверх тормашками, Егор растерялся окончательно, не зная, с какой стороны подступиться к ране. По всем параметрам Корсар должен был уже давно умереть. А он дышал.
Так бы и сидел парень возле истекающего кровью мужчины, если бы не еще один выстрел, прогремевший со стороны холма. Пуля ушла сильно влево, но Егору хватило ума понять, что опасность не миновала: снайпер увидел в прицел и его и теперь пытался выбить. Прильнув к камню, парень принялся выворачивать содержимое карманов, своих и товарища, в надежде найти хоть что-нибудь, что можно было бы использовать для оказания помощи.
Аптечки не нашлось.
– Что же делать? – спросил сам себя Егор, сдувая с носа каплю пота – от волнения он весь взмок. Мозги его едва не закипали от стресса.
«Можно ли выжить после такой раны? Может, уже и бессмысленно что-то пытаться делать?»
Парень вновь глянул на лежащего возле него сталкера и сразу же отвернулся – от одного только вида развороченной головы напарника накатила тошнота. Трясущимися руками Егор достал из кармана запасные шнурки и шапочку, которую надевал по вечерам, когда в Зоне было особенно холодно. Наспех соорудил из головного убора подобие накладки, аккуратно, стараясь не задеть раздробленную кость, наложил на рану, перетянул шнурками. Спохватился было насчет санитарии, но понял, что сейчас уже не до нее.
Он посмотрел на Корсара. Тот, весь бледный как привидение, молчал, стеклянным немигающим взором уставившись в небо. Этот взгляд совсем не понравился парню. Он наклонился ближе к спутнику, шепнул:
– Корсар, очнись. Ради ребенка своего. Ради Насти.
Но сталкер не отвечал.
* * *
«Срезал! – обрадовался Штопор, едва не подпрыгнув от счастья. – Вот так удача!»
В голову сразу же полезли пьянящие разум мысли о том, куда можно будет потратить полученный за беглеца крупный барыш. «Ух, аж кровь в венах взбурлила. Для начала как следует погулять в кабаке, оторваться по полной, по-гусарски, с шампанским и бабами, потом комбинезон бы хороший прикупить для вылазок в Зону или даже, чем черт не шутит, экзоскелет, а уж потом… – Штопор с трудом успокоил разбушевавшиеся мысли. – Рано еще праздновать. Надо сначала тело доволочь до заставы и сдать. Хотя, верить этим хмырям тоже особого резона нет. Эти вахтеры на КПП могут ведь добычу и себе присвоить. Шакалы еще те. А меня в лучшем случае пошлют куда подальше. Или пристрелят, а тело на растерзание псевдопсам выбросят. Бывало ведь такое, слышал. И не будет потом ни сталкера Штопора, ни денег! Нет, уж лучше по линии «Б» отработать. Так надежнее».
Глядя на рваную полоску облаков, медленно плывущих вдали, Штопор удовлетворенно кивнул. Если чутье его не обманывало, в ближайшие полтора-два часа погода обещала быть отличной. Самое время, чтобы насладиться охотой.
«Сейчас второго шлепнем – и дело в шляпе! – подумал он, наморщив лоб и высматривая в оптику СВД спутника Корсара. – Подельник его, что ли? Молодой, сразу видно, что неопытный. Такого в два счета срежу».
Но срезать не получилось. Сильно мешал ветер, хоть и слабый, но порывистый, не давая как следует прицелиться.
Первая пуля ушла левее цели. Вторая – чиркнула о камень.
– Ах ты ж черт! – выругался Штопор, перезаряжая оружие. – Ничего, и тебя прищучим. Времени у меня много, когда-то ты допустишь ошибку и высунешься как надо. А я буду начеку. Ты у меня в ловушке теперь.
И он стал ждать.
* * *
Вторая группа, отправленная капитаном Мухиным в помощь Долгушину, прибыла в нужную точку достаточно быстро.
«Не мудрено, на таком-то джипе», – язвительно заметил про себя старлей, глядя, как внедорожник марки «Тигр-М» резво пробирается через кусты и ухабины прямиком к ним. Не машина, зверь.
Бронеавтомобиль грозно рыкнул и остановился в нескольких сантиметрах от Долгушина, словно специально беря того на испуг. Старлей виду не подал и остался недвижим до тех пор, пока двери не распахнулись и из салона не вышел высокого роста боец.
– Лейтенант Зуев, – представился командир группы, подойдя к отряду.
– Долгушин, – ответил старлей, недобро поглядывая на собеседника.
Зуева, имевшего среди бойцов позывной «Зубр» за внушительные габариты, Долг лично не знал, но, наслушавшись рассказов сослуживцев, ничего хорошего не ожидал. Та еще сволочь.
– Прибыли по поручению капитана…
– Да, я знаю, – перебил его Долгушин. – Давайте ближе к делу. Ситуация такая: у нас имеется один беглец, объект «К», очень опасен. Пережил обстрел «Ночного охотника».
Кто-то из прибывшей группы присвистнул.
– Да, именно так. Мы вышли на след, но противник, как я уже говорил, опасен. Имеет большой навык ведения ближнего боя. Владеет всеми видами оружия. Разбирается и в стратегии, и тактически подкован не меньше нашего брата. Из армейцев. Десантура.
– Всего один человек? – чуть приподнял бровь Зубр, буравя взглядом старлея. – Вы не можете поймать одного человека?
«Эх, если бы ты знал, что это за человек, то не говорил бы сейчас так», – грустно подумал Долгушин, вглядываясь в каменное, словно вырубленное из гранита, лицо Зубра.
– Да. Один.
– Вооружен?
– Скорее всего, да, мы слышали выстрелы с той стороны, куда он ушел.
– Ну, что же, коли так, то будем искать. Приказ дан, надо выполнять его. Правильно я говорю, старлей?
Долгушин не ответил. Не понравился ему этот Зубр: его квадратное лицо, похожие на стеклянные пуговицы глаза, тембр голоса, фразы, панибратство. От него даже пахло как-то по-стерильному чисто, как от кафеля морга, не в пример потному усталому старлею, испачканного с ног до головы болотной грязью.
Остальные из отряда тоже проигнорировали фразу лейтенанта. Но напряжение заметно усилилось.
– В машине есть места, – сказал Зубр, открывая заднюю дверь. – Садитесь, на колесах быстрее будет, чем на своих двоих. Ну-ка, братва, подвиньтесь, пустите пеших товарищей.
– Нет, мы уж как-нибудь… – начал Долгушин, но Зубр его перебил, звенящим стальным голосом чеканя каждое слово:
– Это приказ капитана Мухина. Садись.
– Объект «К» рев мотора за километр услышит. Не лучше ли…
– Это приказ. Садись.
Старлей в упор глянул в глаза Зубра. И ничего, кроме злости, в них не увидел. Какой-то совсем не живой взгляд был, как у чучел животных, что висели у Лапердина на стенах в его загородном доме. «Этот Зубр – такой же экспонат майора, к гадалке не ходи», – подумал Долг.
– Ты же не будешь нарушать приказ вышестоящего начальства? – с едва скрываемым ехидством добавил здоровяк, обнажая в улыбке ряд ровных лошадиных зубов.
