– Там всё достаточно просто. Мне понадобится мельница для измельчения и несложное оборудование, – объясняла Вера Степановна. – Нужно провести всего четыре обмена катионов натрия на катионы редкоземельных элементов и аммония в цеолите NaY и две стадии ультрастабилизации цеолита в среде водяного пара. На последней стадии ионного обмена вводим лимонную кислоту.
Артём верно оценил офигевшее выражение моего лица и поспешил добавить:
– Не слушай её. Сейчас я тебе всё доступно расскажу о дизельном, тьфу, ситниковом топливе. В общем, в крекинге этот катализатор зарастёт сажей. Его придётся изымать и добавлять свежий. Ещё и всё это постоянно контролировать. Как ты понимаешь, специалистов в этой области нет, поскольку нет и самого изобретения. Есть другой путь – поднять температуру. Это будет термический крекинг, где не требуется катализатор.
– Это лучше? – с подозрением уточнил я у Веры Степановны.
– Может, и лучше, только автоматически это означает, что потребуются ёмкости, которые смогут выдержать подобные температуры плюс давление. Ещё понадобится много термометров для контроля температур. Это, конечно, можно заказать. Меня больше беспокоит выход серы, которая будет всё забивать.
– Вера, а выход газа тебя не беспокоит?! – возмутился уже подкованный в этой теме Артём и продолжил моё просвещение.
Я бы резюмировал всё услышанное одним ёмким словом – «жопа». То, что нужна хорошая сталь, термометры и катализаторы, которые как бы под ногами валяются, но не совсем подходят, это ещё цветочки. Основная засада была в технике безопасности. Любой рабочий, пришедший утром с бодуна, мог всё наше добро и вложенные деньги взорвать одним чирком спички. В СССР на нефтеперерабатывающих заводах выделяемый при перегонке газ просто сжигали. Нам тоже придётся устроить этакий факел.
Следующая проблема была в том, что нефть после первичной переработки поступает в крекинг и нагревается свыше пятисот градусов. Представляете себе температуру? И если хоть одна ёмкость не выдержит и случится протечка… Все эти раскалённые нефтепродукты на воздухе моментально воспламенятся. Гореть будет хорошо и красочно, так, что мы в Екатеринодаре увидим. О погибших людях и технике напоминать не стоит.
– Производство ситникового топлива мы сейчас не тянем? – спросил я в конце.
– Не станем совсем отметать, – стала отвечать Вера Степановна. – Ваш купец ждёт керосин. Мы ему предоставим его уже в этом году. Гудрон, мазут и прочие побочные продукты думайте, куда ещё пристроить. Попутно начнём строить защитную стену, через которую протянем трубу. Таким образом обезопасим производственную часть от возможного взрыва газа. Если он рванёт, то стена защитит. Крекинг устроим под открытым небом, не скоро и не в таких промышленных размерах, как планировали. Естественно, это будет прерывный крекинг по упрощённому варианту, где почти девяносто процентов нефти уйдёт в мазут. Солярки на выходе будет мало. Но у вас её никто и не думает покупать.
– Рапс, масло вместо дизельного топлива, – вклинился Серёга в обсуждение. – Я сразу предлагал его для наших нужд.
– А нагар, а фильтрация? Нужно кипятить, чистить, – в очередной раз не оценил я идею Серёги, поскольку хорошо помнил, сколько солярки мы перетаскали для того тракторишки, что хранится на хуторе. – Где столько масла взять и вырастить рапса?
Потом Артём стал рассказывать, как будут строить нефтехранилище. Оказывается, те резервуары, которые мы все помним по фильму «Белое солнце пустыни», где товарищ Сухов жён Абдуллы прятал, тоже разработаны Шуховым. Они уже построены на нефтяной компании братьев Нобель.
Суть изобретения Шухова в том, что в резервуаре ступенчатая толщина стенок. Чем выше, тем меньше слоев стали, поскольку и нагрузка на них уменьшается. Днище резервуара довольно тонкое, но опирается на песчаную подушку. Постройка такого резервуара дело небыстрое, поскольку все стальные листы соединяются клёпками. А теперь вспомним, что Артём притащил сварочный аппарат, который он изначально хотел завязать с ветряком.
Основная ценность нашего сварочного аппарата – трансформатор. Сварка металлов уже запатентована. И на данный момент изобретатели испытывают большую проблему в поддержании силы тока. В трансформаторах, используемых для сварочных работ, стандартное напряжение электрической сети искусственно снижается почти в десять раз, чтобы повысить силу тока. Ток силой в несколько сотен ампер образует электрическую дугу между электродом и соединяемыми деталями. Тепла как раз хватает, чтобы расплавить металл.
У нас изначально планировалось использование генератора от ветряка, который уже даёт постоянный ток. Артём скомпоновал оборудование так, чтобы им можно было воспользоваться в XIX веке. Но, чёрт побери! Здесь всё же тот самый XIX век! Как легализовать эти устройства?
– Сейчас на месте будущего завода четыре мазанки. Как только возведут приличную кирпичную постройку, то перевезём всё это добро как английское или американское, – предложил Артём.
– Ты, пока там скважину бурили, прокачался до уровня уверенного пользователя сварочным аппаратом? – съязвил я.
– Я подобрал толкового парня, которого начну натаскивать в этой области, заодно и сам буду учиться, – ответил Артём. – В любом случае выбора нет.
– Только не говорите, что мне придётся ещё что-то патентовать, – напомнил о себе Серёга. – Каждый комплект документов, между прочим, обходится в четыреста рублей.
– Привилегии на электросварку уже существуют. Как вариант можно запатентовать применение переменного тока и дугу, возбуждаемую трёхфазным током. Но это вторично, мы же будем работать только для себя. По-тихому сварим и разберём оборудование, – успокоил Серёгу Артём.
– А ветряк, а всё остальное? – продолжал волноваться я. – Может, стоит воспользоваться существующими паровыми машинами, которые вырабатывают ток? Это более понятно для местного населения.
– Покупай динамо-машину, – не стал дальше настаивать на ветряке Артём. – Время ещё есть. Нам там целый отряд охраны нужен. Забор только наполовину возведён. Стальные листы ещё не заказали.
– А их ещё где-то хранить надо, – напомнила Вера Степановна. – Пока будет готов склад, успеете подвезти и оборудование, и листы.
– И на мою долю стальные листы заказывайте. Сваришь потом в школе водонапорную башню, – попросил я Артёма.
– У тебя ничего толком нет, зачем тебе сейчас башня? – поинтересовался друг.
– Как это нет?! – возмутился я. – Школа закончена. Печники кладут печи. Правда, сохнуть они будут долго, холодно уже. Дома преподавательского состава на следующий год поставим. Пока они и в городе поживут.
– Неправильный из тебя попаданец получается, – усмехался Артём. – Ты книжки читал? Там обычно приходит такой умник, трах-бах! – и у него уже всё построено и работает за пару месяцев.
– Идиоты у тебя попаданцы, – начал я злиться. – Сидят в тепле на диване, реалий не понимают. Тут пять дней дождь шёл, дороги размокли. Кирпич не было возможности подвезти. Всё, стройка встала.
