Только предприятий тяжёлой промышленности в городе по-прежнему не было. Имелись табачная фабрика, мастерские, кожевенные предприятия, маслобойни, три типографии (не считая моей), множество магазинов, трактиров и аж три ресторана. Ни один из ресторанов я не посещал, как-то повода не было. Разве что к Екатерине Михайловне схожу. Она для своего Гранд-отеля мебель откуда-то из Польши завезла. Ресторан скоро откроется при гостинице, во дворе которой госпожа Губкина устроила, ни много ни мало, свой консервный завод. Очуметь, какая предприимчивая тётка! Не каждый купец так развернётся.
Серёга писал, что заезжал по пути проведать Ростовские шахты. Поскандалил с управляющим по поводу уровня жизни шахтёров. Но обсуждать эту тему нужно ещё и с Казимировым. Он у нас в основном контролирует шахты.
Я, как обычно, никуда не ездил и нигде не бывал.
Из Америки вернулся Артём. Четыре месяца путешествовал!
– Бодал я эту Америку, – высказался Артём по итогам поездки.
Даже первым классом путешествие через море далось с большим трудом. Условия препаршивые, питание такое же. Да ещё один из сопровождающих Артёма заболел на обратном пути и умер. Какие-то проблемы с желудком были. В общем, Артём согласился с той суммой, которую брал юрист, отправляя своих помощников регистрировать патенты в Америку.
Чтобы не скучать во время длительной поездки, Артём в вольной форме изложил «Пиратов Карибского моря». А скучал друг основательно. Примерно половина чемодана была забита исписанными листами. Мне пришлось долго разбирать его почерк. Ещё и вчитываться в текст, написанный карандашом, непросто. Но разобрал, немного отредактировал. Отдал все наброски и иллюстрации к текстам художникам-графикам и велел Климу готовить экземпляр для предоставления цензору. Напечатаем книги И.П. Иванова.
Артём отбыл в Крымскую, заменив на нефтезаводе Веру Степановну, которая приехала в Екатеринодар. Нам предстояло оформить продажу моего старого дома. Да, я параноик и не скрываю этого. Всё опасаюсь, что придут с обыском. А так это перестанет быть моим владением, перейдёт к госпоже Ивановой. Попутно Вера Степановна оформляла на меня завещания на всё, что имела. Артём давно это сделал на Серёгу.
– Давай знакомь меня с твоими малолетними вундеркиндами, – попросила Вера Степановна, когда мы закончили дела с домом и наследством.
По итогам проверки она согласилась, что близнецы не просто перспективные ребята, а на редкость уникальные.
– Жаль, если сгинут в российских реалиях, – переживала Вера Степановна и предложила настоящую авантюру: – Мы с ними откроем аспирин, будет совместное моё и братьев изобретение.
Я напомнил ей, почему мы отказались от производства лекарств. В России, как и в Германии, ещё действует закон, по которому привилегии на химические соединения не оформляются.
– Зато торговую марку и технологию получения никто не запрещает патентовать, – парировала женщина. – Аспирин нужен. И пусть приоритет в этой области будет не только у России, но и у братьев.
Занятия Вера Степановна проводила в старом доме, уже своём. Прямо на кухне устроила химическую лабораторию. Естественно, Андрей и Егор от занятий в школе были освобождены и временно проживали на улице Медведовской.
Парни пребывали в невероятном восторге. Перебивая друг друга, рассказывали мне, как они ходили срезать кору с ивы. Подробно поясняли, что нужен был не верхний слой коры, а тот, что возле ствола, как затем синтезировали салицил, а затем салициловую кислоту. Одно дело, прочитать об этом в учебнике, а другое – сделать самим, пусть и под присмотром опытного химика. Потом, конечно, будет аспирин, синтезированный из нефти, но знакомить с веществом наш химик начал с основ.
– Представляете, Николай Иванович, в древесных волокнах ивы содержится соль, и мы её вываривали! – с восторгом описывал Андрей (или это был Егор?) эту процедуру.
– Журнал лабораторных исследований вели? – поинтересовался я и, получив от братьев утвердительный кивок, взял с каждого расписку о неразглашении.
Ещё через три дня мне продемонстрировали белый порошок, производное от салициловой кислоты, ту самую ацетилсалициловую кислоту. Вера Степановна мудрить не стала, присвоила этому веществу название аспирин. Снова близнецы писали расписки, хотя и не понимали для чего.
– Если проболтаетесь кому-то, даже нашему учителю по химии, то я вас в тюрьму отправлю, – пригрозил я парнишкам.
Те в ответ обиженно засопели. Очень уж им хотелось похвастаться хотя бы перед Васькой. Чем только хвастаться собирались? Тем, что ободрали иву и варили кору, а затем получили граммов десять чего-то белого?
– Николай, парни уже не дети, школа им не нужна, – заявила Вера Степановна. – Решай, где будем устраивать производство аспирина.
– Кто будет за этим всем присматривать?
– Ты, конечно.
– Тогда размещаем за школой.
– К тому моменту, как оформим документы на товарный знак, нужно подготовить малый цех.
И Вера Степановна сама поехала в Петербург оформлять документы и повезла граммов сто аспирина. Близнецов забрала с собой. Артёму же написала письмо, типа он погулял в Америке, теперь её очередь.
Снова я работал Золушкой, которой балы если и светили, то в далёком будущем. Независимо от того, как долго будут оформлять торговую марку «Аспирин», его выпуск нужно ускорить.
Пока же сколотили подобие сарая, куда начали завозить исходный материал. Ваську я направил в Пашковскую договариваться с Фёдором. Думаю, атамана моя просьба о коре ивы сильно удивила. Но поскольку она была подтверждена денежно, то процесс пошёл. Заказывать химическую посуду, котлы, вытяжки и паровую машину тоже пришлось мне. И конечно же, поторапливать строителей с возведением нового объекта.
Вера Степановна вернулась из поездки мрачная. Нет, с оформлением торговой марки и технологии проблем не возникло. Хотя бюрократическая машина, как всегда, работает медленно, даже если её смазывают взятками. То есть в этом плане всё было нормально. С племянником Вера Степановна тоже хорошо пообщалась, продемонстрировала своих подопечных, сообщила, какая готовится «диверсия». Будет у парней патент, мировая слава и, кто знает, возможно, Нобелевская премия (под старость лет). Но на обратном пути, когда проезжали мимо Воронежа, уже явно были видны следы засухи.
Мы со своей стороны будем помогать по мере возможности. Зерно продавать кому-либо я хуторским категорически запретил. Его надо сэкономить и снова засеять. А отдать – считай, что выкинуть. Но остаться в стороне от массового голода нам совесть не позволяла. Поэтому «гуманитарную помощь» мы решили оказывать в виде муки.
Кроме того, зимой в тех регионах вспыхнут эпидемии. Тот же тиф, например. Вдруг наш аспирин пригодится?
– Я ещё оформила привилегию на технологию получения стрептоцида, красного и обычного, – сообщила Вера Степановна. – Тоже совместное изобретение с близнецами. Правда, они об этом ещё не знают.
