– В качестве кого? – вовсе не обрадовался я подобной перспективе. – Университетского образования у меня нет, как и свидетельства об окончании гимназии. Меня просто не примут.
Спустя час нашей беседы Склифосовский уяснил, что я заинтересован в том, чтобы сам светило медицины продвигал наши лекарства. Ещё я предложил Николаю Васильевичу прислать на время каникул в мою школу сына Владимира, которому на данный момент было только девять лет. Биографию Склифосовского я перед поездкой в Москву внимательно изучил. Смерть Владимира станет причиной инсульта Николая Васильевича. От чего умрёт Владимир, информации было мало. По одной версии – от туберкулеза, по другой – самоубийство. Якобы в университете парень примкнёт к студентам-революционерам, но не сможет выполнить поручение террористов и повесится. Пока есть время и возможность, я хотел повлиять на мировоззрение мальчишки. Пусть потрётся среди моих учеников, пообщается, почувствует разницу между гимназией и тем, что преподавалось в школе. Некие сомнения у Склифосовского по поводу сына были, но тут я напомнил о братьях Румянцевых, которых я буквально вытащил из нищеты, а сейчас парни подают такие надежды, что стоит ждать от них мировых открытий (уж я-то об этом позабочусь).
Расстались мы с Николаем Васильевичем довольные друг другом. Он обещал меня пригласить в Петербург хотя бы для того, чтобы познакомить с уважаемыми людьми. Так сказать, «ввести в общество». Я в свою очередь пообещал снять фильм о методах врачевания Склифосовского. Только согласовать подходящий день заранее не мог. Когда будет ясная погода, тогда и снимем кино.
Случилось это через два дня. За нашей группой прислали сопровождающего. Пожилой мужчина пояснил, что господин Склифосовский находится в клинике на Девичьем поле, где проводит практические занятия перед студентами. Туда мы и поспешили.
Фильм должен был стать не только постановочным, но и пропагандистским. Из привезённых запасов я раздал всем присутствующим маски на лица. Кто-то из студентов на задних рядах амфитеатра попытался вякнуть против. То есть они мою первую лекцию прослушали, но выводов не сделали.
– Покиньте аудиторию, – сухо попросил Склифосовский того крикуна и первым надел маску на лицо.
Конечно, я мог много чего ещё рассказать по поводу стерилизации помещения и огромного числа людей в нём. Только аргументировать эти слова промышленнику из Екатеринодара было нечем. Ничего, постепенно доберусь и до этой темы.
Чернов тем временем начал снимать подготовку хирурга и инструмента. Мой подарок сверкал металлом и вызывал невольную зависть у всех присутствующих. Склифосовский явно решил прихвастнуть наличием такого числа отличных инструментов. Не думаю, что все десять скальпелей понадобятся для операции на бедре пациента, но смотрелись они хорошо. Так же, как и зажимы, и прочие инструменты хирурга. Николай Васильевич проводил одну из известнейших своих операций по образованию ложного сустава. Позже этот метод назовут «русский замок», или «замок Склифосовского».
Чернову я велел беречь эту плёнку пуще глаза. Второй дубль сделать не получится, как и выбраться в Москву в ближайшее время. Профессора ждёт переезд, и ему будет не до наших фильмов. После операции я попросил у Склифосовского ещё немного внимания, чтобы сделать карандашные наброски его самого.
– А вы неплохо рисуете, – похвалил он меня. – Действительно, у вас разнообразные интересы.
Больше задерживаться в Москве смысла не было, и я отправился на вокзал покупать билеты. Весь обратный путь мальчишки делились друг с другом впечатлениями, Мишка и Пашка, которые присутствовали при операции, расписывали «ужасы и кровь реками», Чернов почти всю дорогу спал, а я рисовал.
Удивительно, но никто из студентов Склифосовского не был в курсе, что этот аристократичный по внешнему облику человек участвовал в четырёх войнах. Именно картинки полевого госпиталя я и хотел добавить в фильм. Хоть самому Склифосовскому я не сказал, но для себя решил, что этот фильм будет полностью о великом хирурге.
Глава 32
Позже в одном из писем Николай Васильевич немного возмущался, что слава в столице опередила его самого. Он только прибыл в Петербург, а уже был невероятной знаменитостью. Фильм «Русский хирург» прошёл по всем иллюзионам. Но главное, его посмотрели в петербургской «Звезде». А потом сама герцогиня Екатерина Михайловна обратила внимание на «движущиеся картинки»! Безусловно, «Звезду» она не посещала. Но через доверенных людей прислала приглашение на демонстрацию в Михайловском дворце. Представляю состояние Лёшки-киномеханика, когда ему эту новость сообщили.
Институт усовершенствования врачей, куда пригласили Склифосовского, как раз находился под покровительством Екатерины Михайловны, герцогини Мекленбург-Стрелицкой. Я бы сказал, сейчас под покровительством родственницы императора находятся все более-менее значимые медицинские заведения в Петербурге. Это и Елизаветинская больница для детей, и Повивальный институт, и Крестовоздвиженская община сестёр милосердия. Неудивительно, что княгиня заинтересовалась кинематографом.
Честно говоря, я где-то в глубине души надеялся, что будущий император Николай II, любитель фотографироваться, не упустит такую забаву. Допустим, он был занят поездкой во Владивосток и Японию, в прошлом году был голод, и он принимал участие в благотворительной деятельности. Но мы демонстрируем кино уже несколько месяцев, а позвала нас только герцогиня Мекленбург-Стрелицкая. Серёга с «группой поддержки» два дня крутил фильмы в Михайловском дворце.
Как всё же влияет кино на сознание людей! Народ безоговорочно верил тому, что видел на экране. Склифосовский был одним из немногих, кто вначале проверял информацию, не доверяя нашим заверениям. Стрептоцид он начал тестировать на добровольцах в больницах. Результаты были выше всяких похвал. Склифосовский написал по этому поводу доклад. И всё в сумме вместе с демонстрацией фильма послужило причиной того, что создателей лекарства пригласили в Петербург. Мне тоже рекомендовалось прибыть, поскольку я считался опекуном близнецов. Фамилия Веры Степановны стояла второй в привилегии на изобретение лекарства, и её присутствие также было обязательным.
Когда Артём понял, что мы дружно сматываемся, сразу взвыл.
– Оставь Ваську в школе, – предложил я ему. – И отправляйся в Крымскую.
– А как же наш мотоблок? Твой Васька в большей степени электрик и управленец. Он мастерские не потянет.
– Значит, ученики пока будут заниматься чем-то другим, – не увидел я проблемы. – Давай им учителя музыки пригласим. Пусть попоют хором или, как рекомендовал Серёга, поучатся те, кто способные, игре на гитаре. Скоро подсохнет земля и потеплеет. Будут в футбол играть.
– Ещё хутор нужно проведать, – напомнил Артём.
– Ничего с хутором не случится. Архип – мужик разумный. Были бы проблемы, он и сам дорогу в школу нашёл бы. Приезжал же за керосином после Нового года, и сейчас приедет, если приспичит.
Артём почти успокоился и если стенал, то показушно. С прибытием Веры Степановны совсем затих, не до того стало. Мы вытащили упакованные и спрятанные в подвале ноутбуки. В школе все подзарядили и, запершись в доме на Медведовской, начали листать сохранённую информацию на внешних носителях.
