И, схватив Пенелопу за рукав, Джина затащила ее в темный подъезд. В лифте было накурено. Пока они поднимались на девятый этаж, Пенелопа вновь почувствовала, как по спине у нее вновь пробегает дрожь. Только гораздо более крупная, чем раньше.
Только Джина собралась открыть дверь, как та распахнулась словно сама собой. На пороге показалась высокая женщина с лицом, усеянным веснушками, и сияющей улыбкой. В руках она держала черную шляпку.
– Ах, Джина, дорогая, да у тебя гости! Прекрасно, прекрасно! Входите скорее, не стойте на пороге. Надо же, какие люди! Как это волнующе! Хотите лимонада? Или сока? У нас и кофе есть! А хотите мороженого? Или пойдете к себе? Возьмите тогда вишенок поклевать! Хотя нет, зачем же идти к себе? Посидим вместе на балконе, сейчас опущу навес. Джан у себя в комнате, но мы его сейчас позовем. И тогда, мое дорогое рыжее солнышко, ты нам всем расскажешь, где ты сегодня…
– Мама!!!! – свирепо посмотрела на нее Джина.
– О, прошу прощения, прошу прощения! Разумеется, вы хотите побыть одни. Да-да, прекрасно понимаю. Ну, если вам что-то понадобится, просто скажите, а если все-таки решите выйти на балкон, то… э-э-э… Ну, в общем, я… Ну, вы поняли!..
Выпалив всё это, она промчалась по коридору и скрылась за дверью.
– Ну, разве можно на нее обижаться? – пожала плечами Джина. – Да и, в конце концов, я тоже очень рада была тебя встретить!
Пенелопа смущенно улыбнулась.
Комната Джины представляла собой что-то невероятное. Не то чтобы Пенелопу удивляло, что у кого-то есть серебряная кровать с черным одеялом, большой темно-синий ковер с узором из серебристых спиралей, письменный стол из черного дерева, изящная этажерка, раскрашенная под паутинку, или зеркальный шкаф – нет, удивительно было то, что у Джины царила чистота, как в мебельном магазине. Нигде ничего не валялось, кругом ни соринки, кровать заправлена идеально, без единой складочки, книги на полках расставлены по цветам, из керамического стаканчика торчали остро заточенные карандаши и ручки в колпачках, а при взгляде на окно невозможно было даже понять, есть ли в нем стекло – так чисто оно было вымыто.
– Вот так ты живешь? – изумилась Пенелопа.
– Да! И если решишь войти, уверяю, ничего страшного с тобой не случится, – ответила Джина, усевшись на ковер и скрестив ноги.
Пенелопа нерешительно переступила порог.
– Какой у тебя порядок! У меня в жизни не было так чисто, – с уважением заметила она.
– Вообще-то и у меня тоже, – хихикнула Джина. – Поэтому Джан подарил мне на прошлый день рождения волшебную чистку. Его как раз тогда научили на курсах, как это делается, и он решил поэкспериментировать на мне.
– То есть ты хочешь сказать, комната убирает себя сама? Удобно, ничего не скажешь! – глаза у Пенелопы засияли.
– Ну, насчет удобно я бы поспорила. Я даже рада, что чары держатся недолго. Через пять месяцев они рассеются. А я наконец высплюсь! – вздохнув, Джина опустилась на ковер, свернулась калачиком и театрально прикрыла глаза.
– А при чем тут уборка? – в растерянности спросила Пенни.
– Казалось бы, ни при чем. Просто чары Джана… гм… У них свое расписание. Например, каждое воскресенье ровно в полседьмого утра одеяло вышвыривает меня из кровати, чтобы встряхнуться и отправиться проветриваться за окно. На целый час.
– Да ну?! – хихикнула Пенелопа.
– И какая за окном погода, не имеет ни малейшего значения. У меня уже не раз после этого была мокрая подушка, и маме приходилось ее сушить.
– Но если не считать проблем с кроватью, то, что комната всё делает за тебя – это очень круто, разве нет?
– В общем да. Хочешь посмотреть, как работает волшебная чистка? – Не дожидаясь ответа, Джина вскочила, выбежала из комнаты и вскоре вернулась с мешком от пылесоса. Держа его над ковром, она принялась что было сил трясти его. На темно-синий ворс полетела пыль, песок и волосы.
– А теперь подожди немного, – сказала она и усадила Пенелопу на кровать. – Пока комната собирается с мыслями, расскажи немного о себе. Чему ты успела сама научиться? Ну, давай, выкладывай!
Не веря своим глазам, Пенелопа всё глядела на ковер. Неужели он вот так просто возьмет – и снова станет чистым?
– Эй! Оставь ковер в покое! Расскажи мне, что ты умеешь? – дернула ее за рукав настырная Джина. Пенелопа по-прежнему пребывала в раздумьях. Что бы ей такого сказать? Джина выудила из подставки ножницы и принялась подравнивать кончики своих рыжих волос.
– Ты что, еще ничего не умеешь? – спросила она разочарованно и в то же время с сочувственно. И сдула обрезанные кончики с покрывала на ковер. – Ну и ладно. Это не страшно. А вот мой мобильник…
– Я слышу звуки улицы, – пробормотала Пенелопа.
– Да, разумеется, там под окном сейчас час пик. Вечером не так шумно.
– Да нет, я не машины имею в виду, а те звуки, которые издает сама дорога, – пояснила Пенелопа. – Я слышу, что она говорит.
– Хочешь сказать, дорога умеет разговаривать?! – усмехнулась Джина.
– Именно! Однажды она спасла меня от столкновения с трактором. И к тому же, научила меня летать.
– Ха-а-а-ха-ха! – расхохоталась Джина. – Во загнула! Ты забавная! Если бы мы и правда такое умели! Хотя мама рассказывала, что однажды встречала на семинаре парня, который умел подниматься в воздух. Ну, на полметра где-то, или даже на метр, но ты только представь! Это, разумеется, был какой-то умник с шевелюрой, что твоя медная проволока, и за плечами у него было столько разных курсов, что со счету можно сбиться. Небось, он и у самого Великого Властелина поучиться успел, кто знает! Мы себе таких трат позволить не можем. Но если серьезно, то, что ты говоришь про дорогу, звучит интересно. И как ты это делаешь? А если…
Тут, к огромной радости Пенелопы, ковер вдруг начал вибрировать, и Джина замолчала. Ковер принялся складываться, снова и снова, пока не превратился в небольшой квадрат. Окно распахнулось, и ковер, элегантно взлетев на подоконник, принялся вытряхивать себя сам, постепенно разворачиваясь. Серо-коричневая пыль клубами полетела вниз. После этого ковер вернулся на место, на поверхности у него появилась пена, сама себя кругами втиравшая в ворс. Взметнулись крошечные фонтанчики, и раздался шум, напоминающий звук работающего фена.
– Ну, что скажешь? Круто, а? – Соскочив с кровати, Джина снова села на идеально чистый ковер. Пенелопа собралась было последовать ее примеру, но тут взгляд ее остановился на мусорной корзине. Она была пуста – за исключением какой-то маленькой блестящей штучки.
– А что это там лежит?
– Угадай-ка? Мусор! Поэтому я его и выбросила! Правда, комната почему-то так не считает. Поэтому когда корзина отправляется вытряхиваться, эта штука всегда остается внутри, точно примагниченная. Хотя корзина не металлическая.
– Вот как…
