Когда Алекс убрал руку, тело его уже пульсировало от страсти. Прошло слишком много времени с тех пор, как он был с женщиной. И он знал, что не сможет выдержать долго. Но сейчас это играло ему на руку. Ведь он уже предложил Милли закончить все как можно скорее, и она охотно согласилась.
Он встал на локти и оказался над ней. Глаза Милли были закрыты. Значит, он действительно настолько ей противен. Как он мог допустить мысль, что из этого брака может что‑то получиться?
Но вот Милли открыла глаза и снова прикусила нижнюю губу. Она смотрела прямо на него.
— Ты не хочешь начать?
Алекс, испытавший вдруг чувство ненависти к себе, резко кивнул.
— Хочу. — Он раздвинул ей ноги коленом, но только слегка. На большее она не давалась. — Милли, ты могла бы немного расслабиться? — хрипло попросил Алекс.
— Прости, — ответила Милли так нежно, что у него кольнуло внутри. — Я просто… — начала она, но как будто не нашла слов. Алекса пронзило чувство вины. — Я подумала, что…
Она замолчала и просто чуть шире раздвинула ноги.
Когда Алекс начал входить в нее, Милли резко откинула голову.
— Тебе больно? — спросил Алекс низким голосом.
«Я еще даже не начал».
— Нет… Не очень.
Она положила руки ему на плечи, притягивая его к себе. Алекс знал, что для нее это лишь игра, но прикосновение ее рук отдалось по всему его телу. Он уже забыл эти ощущения, когда его трогает женщина. Внутри разгоралось желание, а вместе с ним — чувство вины. Теперь он причинял Милли не только моральную, но и физическую боль.
Стиснув зубы, Алекс стал входить в нее глубже. Миллиметр за миллиметром. Чувствуя ее упругое, влажное тепло и наполняя ее силой своей крепкой эрекции. Ногти Милли впились в его плечи, глаза ее были зажмурены, тело натянуто, как струна.
— Милли, расслабься.
— Я пытаюсь, — выдохнула она и попыталась улыбнуться. Как ни странно, но это вызвало искреннюю улыбку и у Алекса. — Это так… странно.
— Понимаю.
И Алекс действительно понимал Милли. Для него это тоже было странно. В прошлом, когда он спал с женщиной, он полностью концентрировался на том, чтобы сделать приятно ей. Для него это было делом чести и гордости. А сейчас…
Сейчас все было по‑другому. Алекс не мог подобрать более подходящего слова, кроме как все то же «странно».
Он начал двигаться, набирая скорость. Крупинки пота проступили на его висках. Конечно, ему хотелось доставить Милли удовольствие. Но помнил он и о цели закончить как можно быстрее.
Еще несколько секунд — и Милли стала двигаться с ним в такт, подаваясь вверх бедрами. Алекс опустил голову и увидел ее лицо. Глаза Милли были зажмурены, а из нижней губы текла кровь.
— Алекс…
Его имя прозвучало как мольба, но Алекс не знал о чем. Могло ли ей быть приятно? Могла ли Милли чувствовать хоть малую толику того, что чувствовал сейчас он? Эта мысль приблизила экстаз, и Алекс излился в Милли, содрогаясь от наслаждения.
Какое‑то время он просто лежал на Милли, не в силах пошевелиться. Пока не услышал ее сдавленный голос.
— Прости, — сказала Милли. — Кажется, меня сейчас вырвет.
Глава 9
Милли сползла с кровати и устремилась в ванную. Дверь за ней не успела закрыться, а она уже нависла над унитазом. Не надо было пить столько шампанского. Она никогда не умела пить алкоголь, а напряжение последнего часа все усугубило.
Рвота стала логичным завершением вечера. Конечно, Милли не ждала скрипок и цветов, как этого хотелось Анне. Но все же это был перебор.
Милли отползла от унитаза и села у стены. Ее тело болело там, где раньше не болело ничего. Не зря Алекс относился к этому как к хирургическому вмешательству. Милли стоило последовать его примеру, но нет. Она ждала нежности, ласки, поцелуев.
Но не дождалась.
Если не считать пары томных минут вначале. Почему Алекс остановился? Она сделала что‑то не так? Что теперь делать с огнем, который горел в ее теле? Огнем, который только Алекс мог потушить.
Но он не хотел ее. И Милли его не винила. Она так и осталась той серой мышью, которую нельзя ни любить, ни хотеть.
Милли сбивчиво втянула грудью воздух. Рядом с крючка свисал манящий теплом пушистый халат. Милли прополоскала рот, причесала расческой волосы и с прищуром всмотрелась в свое отражение.
Дальше должно быть лучше. Ведь хуже уже просто некуда.
С этой мыслью Милли надела халат и вышла из ванной.
В спальне никого не было.
На прикроватном столике одиноко догорала все та же свеча. Милли огляделась по сторонам. Алекса нигде не было, как и его одежды.
У Милли снова скрутило живот.
Да что вообще происходит? Конечно, она не надеялась, что они будут нежиться в постели до утра, но это…
Она вышла из спальни и пошла по коридору. Она заглядывала в каждую комнату, в ванные и в кухню. Алекса нигде не было. Он не просто ушел из комнаты, он покинул дом.
Когда Милли проснулась среди ночи, Алекс еще не вернулся. Она знала это точно, потому что услышала бы его шаги. Она бы почувствовала, что он пришел. Господи, неужели такой будет вся их совместная жизнь?
Алекс не вернулся и к завтраку.
Янис привез Анну, выбежавшую из машины с горящими глазами. Какую сказку Милли расскажет ей на этот раз?
— Ну? — с порога спросила Анна, врываясь в кухню. — Как все прошло? Только без подробностей. Просто скажи, все было романтично?
Милли была готова заплакать. После ночи, проведенной в одиночестве, у нее болело не только тело, но и душа. Почему Алекс даже не сказал ей, куда уехал? Разве она не имеет права знать, что с ним просто все хорошо?
— Все прошло хорошо, — ответила Милли, насколько могла дипломатично. — Нам нужно время, чтоб привыкнуть друг к другу.
— Это понятно, — кивнула Анна. — Но тебе понравились свечи? А шампанское?
Милли вспомнила, как Алекс тушил свечи пальцами.
— Очень понравились. Спасибо.
Алекс не появился и вечером. Но теперь обида Милли сменилась чувством облегчения. Ей было приятнее общаться с Анной, не думая, что новоиспеченный муж ходит где‑то рядом с недовольным лицом. А Анна, к счастью, поверила, что Алекс просто загружен рабочими делами.
После ужина сестры сидели на диване и смотрели сериал. Милли уже забыла, когда они последний раз делали что‑то подобное вместе. Явно до развода родителей, когда Анне было лет семь или восемь.
Местонахождение мужа Милли узнала на следующий день от Яниса.
— Алекс в Афинах? — округлила она глаза, когда Янис вошел в кухню. — Но зачем?
