Но как?
Харпер тщательно все скрывала, и даже близкие друзья и семья не знали о ее финансовых сложностях. Она хранила эту тайну восемь лет, прилагая все усилия, чтобы концы сходились с концами. Скоро ее день рождения, а с ним и следующая выплата, которая решит все проблемы. Себастьян первый заметил что-то необычное в ее поведении, и Харпер поделилась с ним небольшим кусочком информации, но это был единственный человек, которому она рассказала.
И все же кто-то узнал ее секрет, и это проблема.
После рождения Харпер и ее брата дедушка создал для них трастовый фонд. В его рамках предполагалось две выплаты: два миллиона на восемнадцать лет и двадцать восемь — на тридцать. До тридцатилетия Харпер оставалось всего несколько недель, она уже практически добежала до финиша. Но ее глупое поведение в юности могло поставить все под угрозу.
Когда отец столкнулся с финансовыми сложностями из-за охочей до денег второй жены, дедушка добавил новое условие. Если обнаружится, что они вели себя безответственно с полученными деньгами, второго платежа не последует. Чрезмерно ответственный Оливер без проблем управлялся с деньгами и уже умножил свое состояние. Вряд ли вообще ему потребовался бы второй платеж. Но не Харпер. К моменту, когда появилось второе условие, она уже по глупости практически потратила весь свой первый миллион.
Узнав об условии, она поняла, что ситуацию нужно держать в секрете. Нельзя, чтобы дедушка обнаружил правду. Второй платеж должен был положить конец ее постоянному притворству. Ей больше не придется неделями питаться одной лапшой, чтобы внести взнос за квартиру. Не придется возвращать все купленное в магазин и исследовать секонд-хенды в поисках дизайнерских находок, только чтобы сохранить лицо избалованной наследницы. Новые деньги Харпер не тратила бы так необдуманно — она уже не тот наивный ребенок, — но было бы хорошо перестать делать вид, что у тебя больше двух тысяч долларов на сберегательном счете.
Спасибо Себастьяну, хоть эти две тысячи можно было сохранить. Это были все ее накопления, не считая рабочего счета со строгими штрафами за преждевременное изъятие денег. Откуда она найдет сто тысяч долларов к завтрашнему дню? За месяц легко. Но сейчас… это невозможно.
— Ты в порядке?
Резко сложив письмо и засунув его обратно в конверт, Харпер посмотрела на Себастьяна.
— Да. Просто читала кое-что.
— Ты выглядишь так, словно самолет скоро рухнет, а мы ведь еще даже взлететь не успели.
— Не слишком люблю перелеты. — Очередная ложь. — Даже на таких роскошных самолетах. Доктор дал мне таблетки, так что я надеюсь проснуться уже в Ирландии.
— Снотворное? И пропустить этот восхитительный перелет? — Себастьян поднял бокал. — Может быть, выпьем, пока ты не провалилась в лекарственную кому?
— За что пьем? — Харпер пыталась скрыть, что ее руки дрожат.
— За безопасное, веселое и романтическое путешествие.
— Давай. — Она осторожно коснулась своим бокалом его и залпом выпила шампанское. Алкоголь должен помочь справиться с истерикой.
Харпер отвернулась от Себастьяна, пристегнула ремень и закрыла глаза.
— Все будет хорошо, ты в окружении друзей и семьи. А я буду держать тебя за руку весь полет, если понадобится. Тебе не о чем волноваться.
Если бы она действительно переживала из‑за полета, это были бы лучшие слова, чтобы успокоиться. Но расслабиться и почувствовать себя в безопасности, когда один из людей на борту — кто‑то из друзей и членов семьи — ее шантажировал, было невозможно.
Кажется, путешествие будет очень долгим.
Глава 4
— Какая прекрасная комната!
Харпер следовала за Себастьяном в номер. Полет прошел без проблем благодаря еще одному бокалу шампанского и таблеткам. Может, не лучшее сочетание, но зато проснулась она, только когда колеса коснулись земли в Дублине. Даже если бы у нее были деньги, о которых писал шантажист, она не смогла бы попасть в банк. Два роскошных автобуса сразу забрали их и отвезли в замок Маркри в трех часах езды от аэропорта. Замок и его обширные земли были переоборудованы под отель, на время свадьбы полностью принадлежащий их группе и обслуживающему персоналу.
Себастьян наслаждался открывавшимся из окна автобуса сочным зеленым пейзажем, но Харпер его даже не замечала. Каждый человек, с которым она сталкивалась, подвергался мысленной проверке: виновен? Нет? Ее больше всего нервировало, что это не просто какой‑то случайный человек из Интернета, сумевший наткнуться на грязные сплетни и выжать из них максимум. Нет, это был ее знакомый. Человек, которому она доверяла. И с этим было невозможно смириться.
Как будто ей не о чем беспокоиться в этом путешествии. Харпер посмотрела на Себастьяна, проверявшего кровать на прочность. О том, что им придется делить постель, девушка не особо задумывалась при составлении плана, просто по умолчанию предположила, что это будут раздельные кровати, как в европейских отелях. Но нет, их номер явно рассчитан на возлюбленных, стремящихся проводить вместе все время. За это наверняка можно поблагодарить Виолетту.
Номер был маленький, но хорошо обставленный. В ванной — полотенца, сложенные в форме лебедей, и пена с ароматом розы; в комнате — свечи, шелковые занавески, шоколадные сердечки в красной фольге на подушках, диванчик на двоих у очага… В любом другом путешествии с любым другим мужчиной Харпер была бы в восторге от этой обстановки. Она помогала настроиться на романтический лад, но сейчас даже задача делать вид, что у нее есть парень, казалась не слишком важной. Сейчас девушка согласилась бы на то, чтобы одиночество было ее единственной проблемой.
Но Вселенной, похоже, нравилось над ней издеваться.
— Что с тобой?
— В смысле?
Себастьян задумчиво поглаживал бородку и смотрел на Харпер.
— Ты странно вела с себя с момента, как мы сели в самолет. Я думал, это нервы, но мы уже несколько часов как приземлились, а ты все еще словно не тут. Мы в Ирландии, все считают нас замечательной парой. Ты должна быть счастлива. Что происходит?
Ну почему в качестве фиктивного парня ей достался человек, так хорошо чувствующий и понимающий ее эмоции? Квентин бы точно не заметил, но он вообще редко думал о ком‑то, кроме себя. Харпер хотела было сказать, что все хорошо, но Себастьян резко остановил ее. Он пересек комнату и подошел вплотную. Как же хо телось спрятаться в его объятиях, сбежать от внешнего мира. Но с учетом их отношений это казалось выходом за рамки, нужно было постоянно держать себя в руках.
Себастьян смотрел ей прямо в глаза.
— И не говори, что ничего. Моя мать несла на своих плечах бремя этого мира, но всегда утверждала, что все в порядке. Не в порядке было тогда, и не в порядке сейчас. Я это вижу.
Харпер хотела рассказать ему, ей было нужно это. Она не знала, что с этим делать, но может быть, он знает? Ее никогда раньше не шантажировали. Не говоря ни слова, Харпер взяла сумочку, вытащила оттуда конверт и протянула его Себастьяну.
