Мне срочно требовался кофе!
На кухню вальяжно ввалился буда в штанах из черной кожи и таком же жилете, обнажавшем мускулистую грудь. Парень не выглядел классическим красавчиком, скорее наоборот: нос чересчур длинный, а лицо узкое, но свои достоинства он использовал с максимальной выгодой: синие глаза горели, а черные волосы расчесал до блеска. Женская интуиция почему-то подсказывала, что он хорош в постели, и стоило на него посмотреть, как на ум сразу приходили мысли о сексе.
Незнакомец со странной тоской посмотрел на Андреа, переключил внимание на меня и подал руку.
– Прошу прощенья за нашу… перебранку в повозке. Я просто пошутил. Меня зовут Рафаэль.
– Любитель боли? – Я поднялась, чтобы пожать ему руку, но он вместо этого перевернул ее и поцеловал мне пальцы, опалив меня взглядом, полным тлеющего огня.
Я отшатнулась.
– Ух ты, я даже взбодрилась.
– Давненько ты?.. – Улыбка у него была как с картинки.
Почему-то мне захотелось ответить.
– Около двух лет. Поэтому буду весьма признательна, если ты приглушишь улыбочку. А то у меня коленки слабеют.
Рафаэль шагнул назад. У него появился тот же обеспокоенный взгляд, каким меня награждал Дулитл, когда я уверяла, что все в порядке.
– Слишком долго. Если хочешь, мы это уладим. После такого срока секс нужен чисто терапевтически.
– Нет, спасибо. Мне уже вызвался помочь Кэрран, но я его отшила. Боже упаси, чтобы у вас появились разногласия.
Я вовсе не намеревалась сталкивать гиен и Кэррана лбами.
Рафаэль отступил, подняв руки в воздух, и занял стратегическую позицию за Андреа.
– Прости…
– Никто и не обижается.
– Кэрран говорил всерьез? – осведомилась Тетушка Би.
Явно хотела выяснить, стоило ли ходить вокруг меня на цыпочках. На сей раз я была счастлива ее разочаровать.
– Нет, и он вел себя как засранец. Наверное, каждый раз, когда он называет меня «деткой», у меня такой вид, словно мне в зад воткнули раскаленную кочергу. Это его бесконечно веселит.
Я пригубила чай.
Тетушка Би наградила меня странным взглядом.
– Знаешь, – произнесла она, помешивая напиток, – самый быстрый способ отделаться от Кэррана – переспать с ним. А затем признаться в любви. Желательно прямо в постели.
Я фыркнула, и чай чуть не вылился у меня из носа.
– Он удрал бы, будто у него земля горит под ногами.
Рафаэль обнял Андреа за плечи.
– Ты еще немного напряжена? – и принялся нежно разминать ей мышцы.
– Ты это сделаешь? – Тетушка Би посмотрела на меня поверх чашки.
– Только через мой труп. Погодите-ка, беру свои слова обратно. Ни за что на свете.
– Он приглашал тебя на ужин? Подарки, цветы и все такое?
Мне пришлось отставить чашку – руки затряслись.
Отсмеявшись, я спросила:
– Кто, Кэрран? Ловелас из него никакой. Он вручил мне миску супа, вот как далеко мы зашли.
– Он тебя кормил? – Рафаэль перестал массировать плечи Андреа.
Тетушка Би уставилась на меня.
– Когда? Рассказывай подробно – это важно.
– Вообще-то он меня не кормил. Я была ранена, и он дал мне тарелку с куриным супом. Кажется, даже две или три. И обозвал дурочкой!
– Ты взяла? – спросила Тетушка Би.
– Конечно. Я умирала от голода. Почему вы на меня так таращитесь?
– Ничего себе! – Андреа поставила свою чашку, разлив немного на стол. – Царь Зверей кормил тебя супом. Задумайся хоть на секунду.
Рафаэль поперхнулся.
Тетушка Би спросила:
– Кто-нибудь еще был в комнате?
– Нет, он всех прогнал.
– По крайней мере, обошлось без публичного выступления.
– Может, он на такое никогда и не пойдет, – заметила Андреа, – чтобы не поставить под удар ее положение в ордене.
Лицо Тетушки Би приняло серьезное выражение.
– Наш разговор не должен выйти за пределы этих стен. Слышишь, Рафаэль? Никаких сплетен, постельных разговорчиков – молчок. Нам не нужны проблемы с Кэрраном.
– Немедленно объяснитесь – или я кого-нибудь задушу!
Впрочем, Рафаэлю это может понравиться…
– Еда имеет особое значение, – произнесла Тетушка Би. – Пища – показатель иерархии. Никто не приступит к трапезе раньше альфы, пока тот не позволит, и ни один альфа не станет есть в присутствии Кэррана, пока не начнет Царь. Но есть и еще кое-что… Звери подобным образом выражают любовь. Кот оставляет мышей у порога, заботясь о своем хозяине, ведь охотник из того паршивый. Если парню-оборотню нравится девушка, он приносит ей что-нибудь вкусное. А если симпатия взаимна – девушка готовит ему обед. Когда Кэрран желает продемонстрировать интерес к женщине, он угощает ее ужином.
– На людях, – добавил Рафаэль, – отец-оборотень всегда отдает первую порцию женам и детям, давая понять, что если кто-то нанесет им оскорбление – сначала придется разобраться с главой семьи.
– Если собрать всех подружек Кэррана, можно устроить парад, – заметила Тетушка Би. – Но я ни разу не видела, чтобы Царь лично давал еду прямо в руки женщине. Он крайне скрытный, и такое могло происходить наедине, но я бы все равно узнала. Эти вещи в крепости не утаишь. Теперь тебе ясно? Он проявил к тебе интерес, милочка.
– Но я не понимала, что это значит!
– Не важно, – нахмурилась Тетушка Би. – Отныне будь настороже. Раз уж Кэрран чего-то захотел, его не разубедить, он будет добиваться своего и не остановится, пока во что бы то ни стало не получит. Именно такое упорство и делает его альфой.
– Вы меня пугаете.
– Знаешь, на твоем месте я бы забеспокоилась.
Хорошо бы оказаться дома, где у меня припрятана сангрия. Ситуация явно из разряда экстренных.
Словно прочитав мои мысли, Тетушка Би поднялась, достала из шкафа бутылку и налила мне стопку. Я осушила ее одним глотком, и текила обожгла горло, как жидкий огонь.
– Получше?
– Да, помогло…
Кэрран довел меня до алкоголизма, но зато я больше не помышляла о самоубийстве.
* * *
Придвинув поближе сборник мифов и легенд, я открыла его на странице с оглавлением. Раз предстоит встреча с Браном, надо к ней получше подготовиться. Как следует разобраться в ситуации. А рассудок, увы, упорно возвращался к воспоминанию о Кэрране, угощающем меня супом.
– Твои книги воняют курицей, – сморщил нос Рафаэль.
– Они не мои.
– Ты собираешься искать Джули? Я помогу, – Андреа стряхнула со своих плеч руку Рафаэля. – Я за нее в ответе.
