Джош нахмурился, потому что не знал, как ему реагировать:
– У Беннета и его отца, должно быть, был тайник вне дома, где они держали свои… свои трофеи. Они умерли и не оставили записей. Если он где-то и есть, этот тайник должен быть в Бирмингеме.
– Нет, его там нет. Мы как будто должны были так подумать. Потому что все они здесь. У нее. Они словно… часть нее. Так она держит их при себе. В плену. Пусть даже они умерли, они не свободны. Она сохранила части мертвецов. Тех, кого я видела и слышала. Она показывает их мне. – Эмбер начала плакать. Она подумала о Райане и всхлипнула, но быстро заставила себя остановиться. – А Фергал был жив – едва, я бы сказала, но жив, – когда принес эту суку сюда, с ее свитой убитых, чьи страдания никогда, никогда не кончаются. Я знаю это. Это логично. Для меня, Джош. Пожалуйста, ради меня, сделай это ради меня.
Помоги мне.
Она измучила себя, пытаясь решить последнюю часть головоломки, но та наконец-то открылась ей возле трейлера: Фергал был здесь все это время, в ее сельском доме, со времени ремонта, ждал внутри здания, где Эмбер положила провести зиму. А с ним была она, Черная Мэгги; он всегда был в доме Эмбер вместе с ней, физически и не только, даже после смерти. В трейлере он лишь выжидал шанса переселиться со своей хозяйкой в ее новый дом.
«Храм».
Джош подошел к Эмбер, когда она слишком вышла из равновесия, чтобы продолжать. Он пытался не пускать к себе на лицо инстинктивную улыбку.
– Здесь. Они все здесь, жертвы бирмингемских убийств или их куски? И эта штука, Мэгги, которой, по-твоему, молился Фергал, и Артур со своим стариком тоже. Фергал принес ее сюда из Бирмингема? Эмбер. Эмбер, пожалуйста.
Ей хотелось закричать. Она стиснула кулаки так сильно, что заболела ногтевая кожица.
– Дай!
– Слушай, малыш, кое-кто хочет, чтобы ты умерла. Убийца. Он в Девоне и знает, что ты здесь живешь. Это факт, и это очень серьезно. И сейчас нам надо сообщить об этом в полицию, чтобы они его нашли и поймали. Таков наш план. Вот что мы прямо сейчас сделаем.
– Трата. Сраного. Времени. – Ее трясло все сильнее. Она тратила время; человек, которому она платила, чтобы он ее защищал, тратил время. – Молоток. Отбойный молоток. Дрель. Одна из тех штук, что ломают полы. Одна из них. Мне нужна одна из них. Торки. В Торки должен быть магазин…
– Эй. Придержи коней. Ты не будешь ломать свой дом, Эмбер. – Джош огляделся вокруг, потрясенный ее словами, лицо его таким бледным Эмбер еще не видела; она боялась, что вскоре он попробует ее усмирить. – Это место? Подумай. Подумай, сколько денег ты вбухала в этот дом. Сколько времени ушло на то, чтобы сделать его красивым. Эмбер? Ты куда?
Эмбер сорвалась с места и бросилась на кухню.
Джош последовал за ней.
– Что ты делаешь? – Он остановился, увидев пыль на кухонных стойках. Уставился на пол, замечая грязные серые комья.
Райан был в гараже. Райан дважды стоял снаружи ее комнаты, но возвращался сюда – сюда, где были укрыты все они. Эмбер вспомнила ту ночь, когда открыла дверь, а в гараже ничего не было, ничего, кроме непроницаемой тьмы, проскользнувшей в нее и вывернувшей ее рассудок наизнанку. Здесь, каждый раз, прямо здесь, в гараже. Гараж и квартира на первом этаже дома 82 по Эджхилл-роуд: черная комната. И то и другое близко к земле, которую она благословляла, где она проводила зимы.
Эмбер схватила телефон с кухонной стойки.
– Фергал вламывался сюда. Он ничего не брал. Почему? Что тогда ему было здесь нужно? Если бы он все еще был в округе, он мог бы добраться до меня в любой момент, когда я покидала дом за эти две недели. Почему он ждет? Думаешь, сигнализация его бы отпугнула? Потому что он больше не ждет, Джош. Он уже здесь. Добрался сюда за несколько месяцев до того, как я даже открыла чертову дверь. Он не собирался ничего красть с места строительства. Он пришел кое-что оставить. Вот зачем он сюда приходил. Ящик. Деревянного ящика не было в том трейлере. И в доме восемьдесят два, когда меня нашли. Думай, дружище, ради бога, помоги мне!
– Эмбер, Эмбер, успокойся. Малыш, успокойся, пожалуйста. Полегче. Вода. Попей воды. Переведи дух.
– Последнее, что он сказал мне, Джош: «Ты ее не отберешь». Не отберешь ее. Он говорил не о Светлане. Он говорил о ней, проклятой Мэгги. Он спустился вниз с лицом, покрытым кислотой. Он горел живьем, Джош, но все равно спустился по той лестнице в квартиру на первом этаже. За ней. Забрать ее. Поэтому он и сбежал. Чтобы ее защитить. Чтобы свалить с ней на хер из того дома. Ее во мне было достаточно, чтобы знать, где я была, куда направлюсь, может быть, она даже заставила меня приехать сюда, куда хотела попасть. Но чтобы начать все заново, она должна была оказаться здесь сама. Должна была укрыться здесь.
«Потому что она выбрала тебя».
«Я приду к тебе. Ибо я положила там провести зиму».
Эмбер рухнула на кухонную стойку, прижавшись лицом к холодной поверхности. Джош мягко положил руку ей на спину и начал говорить успокаивающие, утешающие слова, которые она слышала, но не воспринимала. Она замедлила свое дыхание, свое сердцебиение и попыталась очистить сознание, чтобы понять, каков будет следующий шаг; тот, что ей нужно было сделать сегодня.
В конце концов голос Джоша настиг ее, как будто радио настроилось на сигнал:
– …и мы к кому-нибудь запишемся. Окей. Успокоительные. Парочка транков и чашечка чая, малыш. Давай вызовем доктора, а потом я позвоню в полицию. Но не беспокойся, я глаз с тебя не спущу. Мы его найдем. Я тебе обещаю. Я из этого чертова графства не уеду, пока он за решеткой не окажется.
Эмбер повернула голову на бок, положила ее на предплечье.
– Джош. Если ты действительно хочешь мне помочь, то поедешь со мной в магазин инструментов, а потом мы вместе сломаем этот пол.
Его лицо и плечи, казалось, обмякли. Он убрал ладонь с ее спины.
– Я не могу. Не могу помогать тебе сходить с ума, малыш. А этот пол толщиной, наверное, дюймов шесть. Начни ломать фундамент, и на тебя весь гараж рухнет. Это просто безумие.
– Тогда я сломаю все сама.
Эмбер опиралась на стойку, поддерживая свой вес локтями, и прижимала телефон к уху. Джош все еще был снаружи. Он сказал, что хочет поискать следы в траве и на клумбах под стенами. Он оставался верен линии расследования, розыска и защиты, которая была для него комфортнее; он держался того, что мог принять. И она тоже. Время от времени Эмбер видела, как голова Джоша проплывала за кухонным окном, пока он осматривал территорию – в том числе, она подозревала, чтобы не находиться в компании сумасшедшей, а не только для того, чтобы установить, какая на ее участке ситуация с безопасностью.
Ее собеседник из третьей местной строительной фирмы, в которую она позвонила, вернулся к телефону.
– Сегодня, говорите? Гараж, да?
– Да, сегодня.
