– Я тоже рада нашей встрече, мистер Крачфилд, – ответила Джесси, пропуская его комментарий мимо ушей. – Я надеялась задать вам пару вопросов.
– Кажется, вы уже начали делать это с разговора о неправильной оценке.
– Что ж, так вы придавали уверенности своим жертвам? Медлительностью южанина и скромным видом?
– Вы придираетесь к моему размеру, мэм? Это довольно плохая попытка. Я скажу вам вот что – ответ за ответ. Я расскажу то, что вы хотите знать, а затем вы расскажете мне что-нибудь о себе. Я как-то видел подобное в фильме. Справедливо звучит?
– Я получила указание не делиться с вами личной информацией, – заявила Джесси.
– Не сомневаюсь, – ответил Крачфилд. – Но вы не особо похожи на тех, кто полностью следует правилам. Более того, для вас было бы пустой тратой времени пройти через все эти осмотры, смыть милый макияж, снять обручальное кольцо и не получить от меня ни единого ответа.
Джесси краем уха услышала перемещение Джентри позади и поняла, что это было тихим предупреждением следовать правилам. Но Крачфилд был абсолютно прав. Она была не той, кто позволит правилам решать за нее. И ей нужны были ответы. В конце концов, практика была не единственной причиной ее присутствия здесь.
– Хорошо, – согласилась она. – Ответьте честно на мой вопрос и я отвечу на ваш.
Она услышала тихий вздох разочарования позади и подумала, что ее сейчас выведут из палаты. Но ничего такого не произошло. Джесси удивилась, увидев блеск в глазах Крачфилда, прежде чем он заговорил.
– Вот что, мэм. Если вы планируете убить кого-то и человек этого не ожидает, то вам абсолютно не нужно, чтобы вас оценивали в принципе. Также не стоит тратить время на создание благоприятной обстановки. Вы можете вытащить нож прямо у него перед носом и, если он ничего не подозревает, то и глазом моргнуть не успеет. Люди начинают понимать, что вы намереваетесь нанести им вред лишь тогда, когда вы уже это сделали или, по крайней мере, начали воплощать свой план в жизнь. Но что они могут сделать в подобный момент? Они ведь уже, как сказать, обездвижены что ли. Вы же понимаете, что даже старого доброго Кортеса можно запросто убить таким способом, если он не будет начеку постоянно? А ведь он большой мальчик. Такой ответ подойдет?
Джесси кивнула и сделала пометку в своем блокноте. Этот фокус был сделан вовсе не для того, чтобы записать ответ, а скорее чтобы прервать зрительный контакт. Несмотря на все усилия, она все же слегка занервничала из-за поведения, проявляемого им при описании техники убийства.
– Настала моя очередь, мэм. Могу я задать свой вопрос?
– Уговор есть уговор, – кивнула Джесси.
– Я ценю вашу принципиальность, мэм. В наши дни это большая редкость. Итак, почему вы здесь на самом деле? Я имею в виду, что я в курсе того факта, что вы студентка, проходящая практику для получения диплома, который позволит в дальнейшем приступить к профессиональной деятельности, лезть в головы таким же парням, как и я, и передавать полученную информацию копам. Но мы оба знаем, что это не истинная причина. Вы пришли сюда за чем-то большим. В противном случае, вы встретились бы с любым заключенным. Но вы требовали разговора именно со мной. Хоть мне и льстит подобное внимание, но я все же хотел бы знать, зачем вы здесь?
Джесси в панике соображала, что ответить. Если Хоста или остальные наблюдатели решат, что у нее есть некий скрытый мотив, связанный с желанием поговорить с Крачфилдом, помимо академического, они запросто могут исключить ее. В то же время, она чувствовала, что если соврет или хоть немного приукрасит правду, Болтон заметит это и закончит разговор, ссылаясь на проявленную недобросовестность с ее стороны. У нее также появилось странное ощущение, что он преднамеренно растянул свой вопрос, давая ей время подумать, поскольку прекрасно понимал, чем грозит ей искренний ответ.
– Мистер Крачфилд, – начала она, пытаясь сообразить, как далеко можно зайти, –официальная причина, по которой я нахожусь здесь, это, как вы уже упомянули, практика для получения диплома. Помимо этого, я считаю, что вы можете иметь собственную точку зрения на некоторые... нерешенные дела, которые представляют интерес лично для меня.
Джесси переживала, что такая неопределенность в ответе может заставить его почувствовать себя обманутым. Но Крачфилд лишь слегка улыбнулся и откинулся на кровати.
– Ваша очередь, – произнес он.
Хант взяла небольшую паузу, чтобы правильно сформулировать следующий вопрос. Неправильная его постановка могла запросто привести к нежелательным последствиям. Наконец, она определилась.
– Вам когда-нибудь помогали с убийствами? Или может вы сами оказывали поддержку?
– Это уже два вопроса, – заметил Крачфилд.
Джесси не ответила. Она хотела задать именно этот вопрос и не планировала дать ему возможность завести свою игру. Она уставилась на него, выжидая. Болтон посмотрел на нее, удивляясь наглости этой девушки.
– Что ж, ладно, – сказал он. – В этот раз я отвечу на оба, но лишь потому, что мне импонирует ваше мужество. Итак, я могу сказать «да» и «да». Но, вследствие подобной формулировки вопроса, это все, что я могу сказать.
На данный момент это было все, что нужно. Прежде чем Джесси успела полностью обдумать его ответ, Болтон снова заговорил.
– Мой ход. И я задам краткий вопрос, поскольку по поведению офицера Джентри видно, что разговор подходит к концу. Вы готовы честно ответить, мэм?
– Да, – кивнула Джесси, не понимая, куда он клонит.
Крачфилд выпрямился и наклонился к стеклянной перегородке, словно планируя говорить шепотом. Кривая улыбка исчезла с его лица. Взгляд, когда он уставился ей прямо в глаза, был очень рассудительным.
– А он знает, что ты здесь, Джесси?
Она заглянула в серые глаза Крачфилда и комната поплыла. Ему было известно ее имя. И он явно знал гораздо больше.
Хант смутно осознавала, что нажимает на спрятанную в руке красную кнопку, хоть и не чувствовала ее. Тело ослабло и стало вялым. Казалось, она была не в состоянии двигаться.
– Мы закончили, – услышала она отдаленный голос Джентри, когда офицер взяла ее за плечо и начала выталкивать из палаты. Крачфилд не переставал смотреть ей прямо в глаза, ожидая ответ.
За мгновение до того, как ее вытащили наружу, Джесси успела вырваться и повернуться к нему лицом. Неожиданная сила появилась в ее голосе, когда она четко и громко произнесла:
– Нет.
*
– Вы обманули меня! – злобно прошипел Хоста, когда они уже шли по парковке клиники обратно к машинам. – Очевидно, что для вас это значит гораздо больше, нежели простую практику. О чем вы забыли мне сообщить, мисс Хант?
– Ни о чем, – соврала она. – Я лишь сказала то, что он хотел от меня услышать. Он явно думал, что у меня имеется некий скрытый мотив, и не стала огорчать его.
– Я ни секунды не верю этому бреду. У вас действительно имеется скрытый мотив. Кстати, этому человеку было известно ваше имя!
