Входная дверь была заперта и Джесс пришлось отложить телефон, чтобы взяться за ручку. Она собралась с мыслями и схватилась за нее.
– Девять-один-один. Что у вас произошло? – снова повторил голос.
Хант хотела ответить, но чувствовала, что у нее не хватит сил и на то, и на другое. Поэтому она сосредоточилась на последнем. Обеими руками она прокрутила рукоятку и всем весом налегла на дверь, чтобы распахнуть ее. Верхняя часть Джесси упала на улицу а нижняя осталась в доме.
Она уже едва соображала, когда услышала, как оператор в третий раз повторяет зазубренные фразы:
– Это девять-один-один. Что у вас произошло? Вы можете говорить?
Джесси собрала все силы и открыла рот, чтобы отчетить, но из горла раздался лишь слабый стон, прежде чем она потеряла сознание:
– Помогите!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Палата была прохладной и тихой. Джесси поняла, что находится в больнице, еще до того, как открыла глаза. Слишком уж знаком был звуковой сигнал аппарата для мониторинга сердечного ритма.
Она пролежала, не открывая глаз, около минуты, давая себе возможность собраться с мыслями. Она ощущала небольшое давление на левом локте и предположила, что скорее всего, там была капельница. Холодный воздух, проникающий прямо в рот, вкупе с потрескавшимися губами, позволил понять, что на ней была кислородная маска. Джесси ощущала легкую ткань больничной одежды на своем теле, которая с трудом могла защитить от холода.
Наконец, она неохотно открыла глаза. Свет был направлен прямо в лицо и Хант потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть. Она находилась в одноместной палате. На двери находилось маленькое квадратное стекло, сквозь которые были видны снующие туда-сюда медсестры.
У двери на стуле сидела Кимберли Майнер. Она спала, опустив голову, что казалось не самой комфортной позой. Джесси попыталась взглянуть на монитор, но он был повернут в другую сторону. Цифры она не увидела.
Она взглянула на собственное тело, накрытое больничным одеялом, и прикинула, что же с ней могло произойти. Джесси не помнила, как попала сюда, но знала почему. Она прекрасно помнила ту резкую боль, которой больше не было. Ей не хотелось даже думать о том, с чем та была связана.
Хант уловила какое-то движение у окна и обернулась, заметив на улице Мелани Карлайл, оживленно беседующую с кем-то, кого не было видно. Они говорили достаточно громким шепотом.
Вид подруги принес Джесси огромное облегчение. Но оно тут же испарилось, когда стало ясно, что Мел явно взволнована. Как бы ни старалась Хант, она не могла понять слова подруги. Она сообразила, что, скорее всего, ей вкололи какое-то болеутоляющее, засчет которого восприятие настоящего слегка затормаживалось.
Мел зашла в палату, натянув улыбку, хотя буквально пару секунд назад ее лицо было хмурым. Скрип двери заставил Кимберли проснуться и она открыла глаза.
– Ты очнулась, – с явным облегчением произнесла она. – Я не знала, что и думать, когда нашла тебя на крыльце.
Джесси хотела ответить, но не смогла сделать это из-за кислородной маски. Она лениво указала на помеху.
– Подожди, дорогая, – добавила Мел, а затем открыла дверь и громко позвала кого-нибудь из медицинского персонала. – Она очнулась и хочет говорить. Может кто-либо подойти и снять с лица маску, пожалуйста?
Через пару секунд в палату влетела медсестра. Она проверила показатели и лишь затем сняла маску. Как только она сделала это, Мел взяла Джесси за руку и заговорила:
– Я оставила несколько сообщений Кайлу. Все звонки переходили на голосовую почту, так что, скорее всего, его телефон выключен. Уверена, он скоро прослушает их и объявится.
Джесси попыталась ответить, но лишь закашлялась из-за сухости во рту.
– Можете принести воды? – попросила Мел медсестру, которая кивнула и поднесла кружку к крану.
В этот момент в палату вошел молодой доктор. Он уставился в какие-то бумаги, которые держал слегка трясущимися руками. Джесси могла с уверенностью сказать, что он не хотел смотреть на нее.
– Здравствуйте, миссис Хант, – наконец, поднял он голову, когда уже не оставалось выбора. – Я – доктор Фарах. Понимаю, вы дезориентированы и напуганы. Для начала, позвольте сообщить, что вы не получили необратимых повреждений. Сегодня вы останетесь здесь на ночь, чтобы проверить все показатели. Завтра сможете поехать домой.
Он говорил очень быстро, словно надеясь, что скорость отвлечет ее от очевидного вопроса, ответ на который она предполагала и так.
– Что с ребенком? – прошептала она.
Доктор перевел взгляд на Мел, которая подошла ближе и взяла подругу за руку. Взгляд Фараха снова упали на бумаги, прежде чем он напомнил себе, что должен смотреть в глаза пациенту.
– Жаль говорить это, но по всей видимости, у вас был выкидыш, миссис Хант.
Мел сжала ее руку. Джесси едва чувствовала это.
– Мне очень жаль, милая, – тихо прошептала она.
– Повезло, что вы позвонили девять-один-один, – добавил доктор Фарах. – У вас было кровоизлияние и, если бы скорая не приехала вовремя, вы также попали бы в опасную ситуацию. Конечно, это не облегчает положение. Но вас стоит похвалить за подобную реакцию. Вряд ли было легко соображать с такой болью, которую вы испытывали.
– Необратимых повреждений? – хрипло спросила она, пытаясь получить ответы до того, как снова отключится, что было неизбежным.
Казалось, он сразу сообразил, о чем она спрашивает.
– С точки зрения будущей беременности говорить пока рано. Но я верю, что у вас еще есть все шансы.
– Почему? – пробормотала она, чувствуя, как сознание покидает ее, и пытаясь удержать его еще на минуту.
Доктор Фарах вздохнул, явно не желая продолжать.
– Почему? – громче потребовала она сухим голосом.
– Трудно знать наверняка, – ответил он. – По первоначальным анализам сложно сказать что-либо, видно только что у вас сильно повышен уровень гормона стресса. Но из этого не сделаешь много выводов. Мы все проясним в ближайшие дни, но будьте готовы, что стопроцентную причину назвать не сможет никто.
– Спасибо, доктор, – прошептала Джесси, прежде чем плотину прорвало. Ее глаза так сильно набухли, что она не видела ничего, кроме размытых пятен. Она услышала громкий вопль и лишь смогла предположить, что издала его сама. Тело перестало слушаться, повинуясь настигшим судорогам.
– Вколите успокоительное! – раздался голос доктора Фарах откуда-то издалека. Джесси хотела попросить его не делать этого, позволить ей прочувствовать все. Позволить ей страдать. Это было бы своеобразным покаянием за соделанное. Но прежде, чем она успела что-либо сказать, пятна почернели и мир перед глазами настигла темнота.
*
Проснувшись утром во вторник, Джесси решила, что пора вставать с кровати. Не считая походов в туалет, она не поднималась с тех пор, как Кайл привез ее домой накануне.
