Райли вошла в здание и нашла нужную квартиру на втором этаже. Она постучала в дверь и ей открыл шеф Синард.
– Нашла что-нибудь в Хэмметте? – спросил Синард.
На мгновение Райли не поняла, о чём он.
Тут она вспомнила: Джен сказала шефу, что Райли допрашивала ранее судимого насильника в городе под названием Хэмметт.
– Увы, но нет, – сказала она, заходя внутрь.
Она надеялась, что Синард не станет расспрашивать её.
Джен уже была там, как Райли и ожидала. Тут же были и Лэрд с Доти, местные копы, которые встретили Райли и Джен в аэропорту. Все работали, внимательно обыскивая квартиру. Джен подняла взгляд с явным облегчением, что Райли наконец приехала.
Райли огляделась. Смотреть особо было не на что: сейчас, когда тут находилось пять человек, в крохотной квартирке яблоку негде было упасть. Квартира сильно напомнила ей дешёвое жильё, в котором она жила в колледже. Маленькая комнатка одновременно являлась кухней и гостиной, в ней была кое-какая дешёвая мебель, плита и холодильник. В открытую дверь Райли увидела крохотную спальню со смежной ванной.
Тем не менее, она значительно отличалась от старой квартиры Райли в одном: как и у большей части студентов, у Райли был бардак, тут и там лежала одежда и посуда, по полу были разбросаны пустые упаковки, и она почти никогда не убиралась. Здесь же о бардаке не было и речи.
Всё было чисто, прибрано, аккуратно. На столике стоял ноутбук. На маленьком столе между книгодержателями аккуратно располагались учебники. Однако несмотря на аккуратность нигде не было никаких украшений – ни фотографий в рамке, ни каких-либо безделушек. Не было даже телевизора.
Райли медленно дышала, вдыхая знакомый запах – отчасти он исходил от запущенности квартиры, которая давно уже не видела ремонта. Но был и другой аромат в воздухе, который она смутно узнала, хотя и не могла понять, откуда он.
Она повернулась к Синарду и сказала:
– Расскажите мне о пропавшей девочке.
Синард открыл на мобильнике фото. На нём была улыбающаяся, энергичная афроамериканка.
Синард сказал:
– Камрин Мейс заканчивала второй курс в колледже Ангьера. Два года назад она выпустилась из Уилсонской школы.
Райли кивнула и сказала:
– Та же школа, куда ходила Кети Филбин. Нам известно о какой-либо связи между ними?
– Пока нет, – ответил Синард. – Поскольку у них было два года разницы, они могли даже не знать друг друга или знать, но плохо. И прямо сейчас у нас нет никаких причин полагать, что Камрин была знакома с Холли Струтерс.
Райли продолжала оглядываться, в её голове была масса вопросов без ответов. Например, если Камрин местная, то почему она не жила с родителями? Она неспроста должна была переехать в отдельную квартиру.
– Кто заявил об её пропаже? – спросила Райли Синарда.
– Родители, – сообщил Синард. – Она два дня не появлялась на работе в ресторане. Когда менеджер не смог дозвониться ей по телефону, он позвонил родителям, чтобы узнать, в чём дело. Они заволновались и сразу же связались со мной.
Офицер Лэрд открыл ноутбук девочки.
Он сказал остальным:
– Её компьютер запаролен. Мы не знаем пароля, так что давайте передадим его нашим специалистам.
– Правильно, – согласился шеф Синард. – Но это вряд ли поможет. Мы не нашли ничего подозрительного среди писем и сообщений в соцсетях у других девочек. Я думаю, мы также не сможем отследить и мобильник Камрин. Телефоны других девочек кажутся пропавшими – возможно, маньяк их просто уничтожил.
Шеф Синард вздохнул.
– Конечно, – сказал он, – мы не можем быть уверены, что Камрин Мейс в опасности, но…
Его голос в сомнении оборвался.
Райли хотелось сказать ему что-то ободряющее.
Она продолжала стоять в середине комнаты, когда этот еле заметный знакомый ей запах начал становиться ясней.
Она даже смогла дать ему имя.
Свобода.
Да, именно это Райли чувствовала всё то время, когда она ушла из дома и стала жить отдельно на квартире.
Было так чудесно и волнующе впервые в жизни быть самой по себе.
Девочка, которая жила здесь, чувствовала то же самое – головокружительное чувство свободы, перед ней лежало будущее, полное возможностей.
Она была полна надежд.
А может быть, полна и до сих пор…
Райли старалась не представлять, что Камрин Мейс ждёт та же судьба, что и Кети с Холли.
Но надежда, которую Райли чувствовала в воздухе, едва ли способна была заразить и её.
Она слишком много видела в этом мире зла и тьмы, чтобы продолжать надеяться.
Так или иначе, она была уверена, что здесь они не найдут никаких зацепок.
– Давайте поговорим с родителями девочки, – сказала она Синарду.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
Сев за руль, Джен недоумевала, почему её так встревожило исчезновение Камрин. Она ехала за машиной шефа Синарда к дому, где жила семья Мейс. На пассажирском сиденье рядом с ней молча сидела Райли, очевидно, обдумывая собственные вопросы.
Конечно, они ещё не установили, что Камрин Мейс вообще жертва убийцы. Всё ещё было немаловероятно то, что она просто решила прогулять и в любой момент может объявиться.
Так почему её так тронуло то, что девочка пропала?
Потом ли, что Камрин тоже была афроамериканкой, как она?
Джен отчаянно не хотелось так думать. Она считала, что должна ко всем жертвам относиться одинаково и ровно – в этом заключалась её работа.
И если произошло худшее, как и с Кети и Холли, было очевидно, что это никак не связано с расой.
Джен вспомнила слова Райли об Ангьере.
«Этот город сводит меня с ума».
Джен чувствовала почти то же, хотя, возможно, по другой причине. Даже сейчас, сидя за рулём, она не замечала ни одного выделяющегося водителя или пешехода. Ангьер казался сверхъестественным городом единообразия.
И она не могла отрицать, что особенно остро ощутила это в квартире Камрин.
Она прямо чувствовала, как это висит в воздухе – чувство отстранения.
«Бедняжка, наверное, чувствовала себя такой одинокой в этом городе», – думала Джен.
Это и тревожило её, когда она думала о Камрин – не раса, но одиночество, которому она была причиной. Несмотря даже на то, что Джен выросла в гораздо более разнообразном окружении, это ощущение было ей знакомо не понаслышке.
Джен строго сказала себе отложить эти эмоции: в конце концов, они никак не были связаны с тем, что происходило вокруг.
