Она была рада, что сказала это. Теперь это её долг.
«Я не подведу его», – подумала она.
Тем временем кондукторы и машинист продолжали негромко беседовать, делясь впечатлениями по поводу жуткого опыта, который им пришлось пережить и который тяжелей всего отозвался на Патнэме.
Неожиданно дверь открылась и в комнату заглянул шеф Пауэлл.
Он сказал Каллену и агентам ФБР:
– Пойдёмте за мной. Кажется, объявился свидетель.
В нетерпеливом возбуждении Джен вместе с остальными пошла по коридору.
Неужели дело сдвинулось с мёртвой точки?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Шагая за Пауэллом вместе со остальными агентами ФБР и Быком Калленом, Райли гадала: «Свидетель? Неужели мы так быстро раскроем это дело?»
Многолетний опыт говорил ей, что это маловероятно.
Тем не менее, она не могла не надеяться, что на этот раз всё будет иначе. Было бы просто великолепно раскрыть это дело прежде, чем будет убит кто-то ещё.
Когда группа дошла до небольшого зала совещаний, все увидели внутри полную женщину лет пятидесяти, мерящую шагами комнату. Она была сильно накрашена, а волосы, окрашенные в самый светлый оттенок блонда, выглядели совершенно неестественно.
Увидев их, она бросилась навстречу:
– О, это так ужасно, – воскликнула она. – Я увидела её фото в новостях и сразу же её узнала. И такая жуткая смерть! Но я всегда чувствовала, что с ней связано что-то плохое. У меня было дурное предчувствие, можно так сказать.
Надежды Райли начали испаряться.
Как правило, когда свидетели начинали говорить о «дурном предчувствии», ничего хорошего это не предвещало.
Билл проводил женщину до стула.
– Садитесь, мадам, – предложил он. – Расслабьтесь и расскажите всё с самого начала. Как вас зовут?
Женщина села, но стала беспокойно вертеться на стуле.
Билл сел на соседний стул и повернулся к ней. Райли, Джен и все остальные тоже расселись вокруг стола в зале совещаний.
– Как вас зовут? – повторил свой вопрос Билл.
– Сара Диллон, – ответила женщина, широко улыбнувшись Биллу. – Я живу здесь, в Барнуэлле.
– И откуда вы знакомы с жертвой?
Женщина посмотрела на него, будто он сказал глупость.
– А я не была с ней знакома. Мы просто как-то раз обменялись с ней парой слов.
– Вы видели её в то утро? Перед тем как она была убита?
– Нет. С тех пор, как я видела её, прошло пара недель, а то и больше. Но какое это имеет значение?
Райли переглянулась с Биллом и Джен. Она знала, что все они думают об одном и том же.
«Пара недель, а то и больше?»
Конечно, это имело огромное значение!
Когда Пауэлл сказал, что объявился свидетель, Райли представила человека, который или знал жертву лично, или видел нечто, относящееся непосредственно к делу – например, процесс похищения или что-то в этом духе. Тем не менее, она понимала, что они должны изучить все возможные зацепки. Пока что у них нет ничего другого.
Райли попросила:
– Расскажите, пожалуйста, о вашем взаимодействии с жертвой.
Сара Диллон почесала подбородок.
– Ну, я видела её в городе. Я имею в виду временами. В магазинах, на улице. На вокзалах – и здесь, и в Чикаго. Я почти каждую неделю езжу в Чикаго, повидать сестру. И я часто видела, как она садилась на поезд или сходила с него здесь или в Чикаго. Иногда мы даже ехали в одном вагоне.
Тут у Сары Диллон забегали глаза.
– Как вы думаете, теперь мне угрожает опасность? – проговорила она почти шёпотом.
С каждой минутой женщина казалась Райли всё менее адекватной. Она не знала, как ответить на её вопрос. Почему женщина вообразила, что ей может угрожать опасность? Есть ли у неё вообще причины беспокоиться?
Райли в этом сомневалась хотя бы потому, что она хорошо рассмотрела труп на месте преступления и видела фотографию второй жертвы. Обе женщины были стройными и темноволосыми. На лицо они были тоже чем-то похожи. Если убийца зациклился на определённом типе жертв, то эта пышная цветущая женщина явно под него не подходила.
Райли спросила:
– Какой информацией вы обладаете?
Сара Диллон прищурилась.
– Информацией? Ну, информация не совсем точное слово. Но у меня сильное ощущение, очень, очень сильное. Что-то с той женщиной было не так. Я уже давно это знала.
– Почему? – спросила Джен.
– Однажды в поезде в Чикаго я попыталась с ней заговорить. Просто поболтать о погоде, о прошедшем дне, о моей сестре в Чикаго и её семье. Поначалу она казалась вполне себе дружелюбной, но когда я стала расспрашивать её о себе, она замкнулась. Я спросила её: «Что вы делаете в Чикаго?» Она сказала, что приехала навестить мать, которая находится в доме престарелых.
Сара Диллон нервно сжала сумочку.
– Тогда я стала расспрашивать о её матери – как её здоровье, давно ли она живёт в доме престарелых и всякое такое. Тогда она стала вдруг неприязненной, а спустя несколько минут и вовсе перестала со мной разговаривать. Она достала книгу и притворилась, что читает, как будто меня не существует. С тех пор, когда бы я ни встретила её в поезде, она всегда делала то же: притворялась, что незнакома со мной. Я тогда думала, что она просто необщительная грубиянка, но теперь… теперь я уверена, что дело в другом!
– И в чём же? – спросила Джен.
Женщина неодобрительно фыркнула.
– Вы работаете в правоохранительных органах, так что это вы должны мне сказать! Но она явно что-то скрывала. Готова поспорить, что она была замешана в каких-то незаконных делах. И её убили из-за этого. А теперь…
Её пробила дрожь.
– И всё же, по-вашему мне угрожает опасность? – снова спросила она, нервно заглядывая всем в глаза.
– Почему вы так полагаете? – поинтересовался Билл.
Сара Диллон как будто не могла поверить собственным ушам.
– Но ведь это же очевидно! В поезде были другие люди. В наше время вообще сложно кого-то назвать дружелюбным, но с тех пор, как я с ней заговорила в тот раз, я заметила, что некоторые из них стали на меня странно посматривать. Любой из них может быть убийцей! Она не рассказала мне, в чём замешана, и я ничего об этом не знаю. Но ведь убийца об этом не в курсе! Он может думать, что на самом деле, теперь мне известно то, чего я знать не должна.
Райли нетерпеливо вздохнула.
– Я сомневаюсь, что вам угрожает какая-либо опасность, мисс Диллон.
На самом деле, Райли была в этом совершенно уверена. Женщина просто-напросто страдала паранойей.
