Ихсан Абд аль-Хашаб неприятно усмехнулся и вытащил из
кармана один телефон.
Затем второй. Посмотрев на миссис Бердсли, он облизнул губы.
Очевидно, арабу нравились блондинки. Молодая женщина чуть покраснела. Хашаб
вздохнул и сказал:
— У меня есть еще один. — С этими словами он
достал третий телефон — необычайно миниатюрный аппарат, очевидно, сделанный по
заказу, и положил его на поднос. Тиллих изумленно взглянул на араба, но ничего
не сказал.
Кодзи Симура, извинившись, пробормотал, что его телефон
находится в номере.
— Я не ношу с собой мобильные телефоны на
заседания, — вежливо заметил японский эксперт.
— Хорошо, — согласился Тиллих, — мы
поднимемся к вам в номер, и вы отдадите мне ваш телефон.
Дронго не любил мобильных телефонов и, посмотрев на
стоявшего перед ним Тиллиха, развел руками:
— У меня нет телефона.
Тиллих подозрительно посмотрел на него, но, ничего не
сказав, прошел к комиссару Брюлею.
— У вас тоже нет телефона? — спросил он у
комиссара.
— Увы, — ответил комиссар, — я их терпеть не
могу. В эти игрушки я никогда не играл.
Тиллих кивнул молодой женщине, стоявшей рядом с ним, и
посмотрел на другую. Секретарь сэра Энтони, Элиза Холдер, поднялась и вышла
вместе с ними.
Она была моложе секретарши Стивена Чапмена, первая казалась
чуть старше. Обе женщины были достаточно высокого роста. У Элизы Холдер было
скуластое лицо, а у Сюзан — красивые голубые глаза.
Восемь экспертов остались одни. Хеккет поднялся со своего
места, оглядывая присутствовавших.
— Прекрасная компания, — сказал он
негромко. — И как мы будем работать?
— Сначала нам нужно подумать, — вежливо заметил
Симура.
— Мне кажется, что следует допросить каждого из
свидетелей, — вставил Важевский, — и сделать это всем вместе.
— Как вы себе это представляете? — спросил
Доул. — Мы будем сидеть за столом, а несчастные свидетели стоять перед
нами и отвечать на наши вопросы?
— У вас есть другое предложение? — разозлился
Хеккет.
— Есть. — Мистер Доул был явной противоположностью
Хеккету. Он оставался спокойным при любых обстоятельствах, как настоящий
английский джентльмен. — Мне кажется, нужно согласиться с мнением мистера
Симуры и подумать о том, как мы будем работать.
— Прошу прощения, — усмехнулся Хеккет, — я
попал в группу высоколобых интеллектуалов. Если вы хотите работать в одиночку,
можете делать как считаете нужным.
Все начали подниматься. Брюлей курил свою трубку. Взглянув
на Дронго, он пошел к выходу. Дронго догнал его уже в холле.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросил он.
— Не знаю, — признался комиссар, — слишком
много специалистов. Мне кажется, сэр Энтони все-таки ошибся. Столько хищников
загнали в одну клетку. Из этого ничего хорошего не выйдет.
Глава 4
Всех восьмерых экспертов разместили на третьем и четвертом
этажах.
Триста пятый номер, где находился Дронго, был соединен с
триста седьмым общей дверью, которая была закрыта. В смежном номере проживал
Квернер. Он лег спать, как только пришел после конференции. Очевидно, немец
лучше соображал на свежую голову, в отличие от Дронго, который был ярко
выраженной «совой» и любил засиживаться до утра. На столике лежали материалы о
судебном процессе трехлетней давности. В отдельной папке находились материалы о
попытке покушения на маленького Тони Чапмена. Экспертиза обнаружила в молоке яд
и дала категорическое заключение, что он не мог появиться в продукте
самостоятельно, в результате процессов брожения. Конкретный умысел убийцы не
оставлял никаких сомнений.
Дронго засиделся над материалами до трех часов ночи и только
потом позволил себе отложить обе папки и наконец выключить свет.
Кровать была удобная, однако Дронго, который привык
практически мгновенно проваливаться в сон, еще долго не мог заснуть. Может,
потому, что в другом номере долго не ложился спать комиссар Брюлей. Несмотря на
плотно закрытые двери, сладкий запах табака проникал в комнату Дронго. На
третьем этаже, кроме самого Дронго, расположились комиссар Брюлей, немецкий
эксперт Людвиг Квернер и Уорд Хеккет, присутствие которого действовало на нервы
не только Дронго. На четвертом этаже разместились арабский эксперт Ихсан Хашаб,
японский специалист Кодзи Симура, а также Анджей Важевский и Мишель Доул.
На пятом этаже находились номера, в которых проживали повар
Арчибальд, две горничные и приехавший поздно ночью врач Алан Эндерс. На втором
этаже проживали Эдуард Тиллих, Никита Полынов, Сюзан Бердсли, Элиза Холдер. И
наконец, на первом этаже размещались сэр Энтони и Стивен Чапмен. В английских
домах, как, впрочем, и в большинстве европейских, первым этажом считался фактически
второй этаж, а первый соответственно назывался нулевым уровнем.
Столь своеобразное размещение было не случайным: все номера,
в которых проживали приехавшие, выходили окнами во двор отеля. На всякий случай
все помещения, обращенные окнами к Дартфордскому мосту и к проходящей дороге,
были опечатаны. Сэр Энтони хотел исключить даже теоретическую возможность
общения кого-либо из прибывших людей с проезжавшими неподалеку машинами. Этот
человек продумал свой план мести во всех деталях и твердо намеревался довести
задуманное до конца, вызвав лучших в мире экспертов для решения этой задачи.
Разместив всех в номерах, окна которых выходили на вход в
отель, сэр Энтони одновременно поставил под конкретный контроль любого, кто
попытается незаметно проникнуть в «Стакис» или выйти из него. Изо всех окон
можно было увидеть не только парадный вход, но и выход из бассейна, откуда
можно было бы незаметно уйти. Даже выход из ресторана также просматривался
довольно хорошо, а автомобильная стоянка вообще размещалась перед самим
зданием, рядом с двумя теннисными кортами, находившимися в пятидесяти метрах от
входа.
Дронго слышал, как ночью приехал Алан Эндерс. Он подошел к
окну и увидел, как из машины вышел высокий молодой человек в светлой куртке.
Подняв голову, он взглянул на здание отеля. Очевидно, кроме Дронго, к окнам
подошли еще несколько человек, чтобы посмотреть, кто именно приехал так поздно
ночью. У врача было красивое, несколько вытянутое лицо. Эндерс улыбнулся всем
наблюдавшим за ним из окна и, поправив воротник, махнул рукой водителю.
Он вошел в отель, а автомобиль, в котором он приехал,
вырулил на стоянку. У стоянки постоянно дежурили двое охранников, а вокруг
здания их находились не менее десяти человек. Им было запрещено входить в
отель, в котором должны были находиться только эксперты и сотрудники семьи
Чапменов.
Утром Дронго поднялся довольно рано — сказывалась разница во
времени.
Побрившись, он принял душ и оделся, намереваясь спуститься к
завтраку, когда к нему постучали. Удивившись, он подошел к входной двери. В коридоре
стоял Хеккет. Дронго чуть поморщился, но открыл дверь.
