— У вас были интимные отношения с миссис Холдер? Старик
молчал. Он глядел прямо перед собой и молчал.
— Вы не хотите отвечать?
— Да нет, почему. Это не совсем интимные отношения. В
моем возрасте она иногда помогает мне испытывать некогда забытые ощущения. Я
ведь уже не слишком подвижный человек, не то что раньше. Вы удовлетворены?
— Извините, — пробормотал Дронго.
— Ничего, — снова улыбнулся старик. — Я ведь
взял ее несколько лет назад, когда она только переехала сюда с мужем из Чикаго.
Они были так бедны. И у них не было детей. Ее муж работал у нас водителем. Марк
Холдер. Он очень неплохой парень. Исполнительный, надежный. Потом он ушел от
нас на другое место работы. Элиза из семьи польских эмигрантов. Сейчас никто не
узнает в ней прежнюю нескладную девицу. Она моя правая рука.
— А как Никита?
— Чем вам не нравится Полынов?
— Он ведь русский. Сейчас столько разговоров о русской
мафии. Вы не боялись взять его к себе?
— Ерунда! — усмехнулся старик. — Он ненавидит
весь мир. Злая цепная собака всегда лучше доброй. И он знает, что, пока я жив,
он будет обеспечен. У него были неприятности на прежнем месте работы. Он
понимает, что обратно вернуться уже не сможет. По-моему, я сделал правильный
выбор.
— С Тиллихом тоже?
— Кажется, нет, — вздохнул старик. — Он начал
в последнее время самостоятельную игру. Линда видела, как он встречался с
кем-то в «Дорчестере». А меня обманул…
— Откуда вы знаете?
— Линда спросила Элизу, а та все сразу поняла и
проверила. Я дал указание ничего никому не говорить. Ждал вашего приезда. Но
Тиллих — слизняк, он на убийство не решится.
— Последний вопрос. Миссис Лоуэл, кто это такая? Вы о
ней слышали?
— Знакомая Стивена, — кивнул, поморщившись, сэр
Энтони. — Она — набожная женщина. Это совсем не то, что вы думаете.
Кажется, у них нет никаких интимных отношений. Кроме того, он уже давно не
годится для семейной жизни. Впрочем, — вздохнул старик, — мы все не
годимся для семейной жизни. Говорят, что дети повторяют путь своих родителей.
Если мать была шлюхой, то и дочери становятся шлюхами, если отец остался один,
значит, и сыновья обречены на одиночество. Дети всего лишь повторяют путь своих
родителей, словно им передается по наследству и наша память.
Он помолчал. Дронго вежливо ждал, когда он продолжит.
— Что говорят ваши коллеги? — неожиданно спросил
сэр Энтони.
— Некоторые недовольны, — признался Дронго. —
Кажется, никто не ожидал смерти Важевского.
— Я тоже, — вздохнул старик. — Я думал, что
между вами есть негласный пакт о ненападении. Не знаю, кто и зачем его убил.
Послушайте меня, мистер Дронго. Вы самый молодой среди них. Возможно, что это
вы все придумали. Возможно, что не вы. Но я намерен в любом случае довести все
до конца. Чего бы мне это ни стоило. И если здесь появится полиция и помешает
нашему расследованию… — Старик замолчал, словно собираясь с силами, а
затем сказал:
— Отсюда никто живым не уйдет. В таком случае я найду
нужных людей и уничтожу всех. Вы меня понимаете, Дронго? Всех, кто здесь
присутствует, до единого! Только в таком случае я могу быть уверен, что и
убийца, и его возможный пособник уничтожены. Никаких других вариантов просто не
существует.
— Ясно, — кивнул Дронго, поднимаясь со стула. Рука
старика сразу нырнула под одеяло. — Опасно оставлять дверь открытой, сэр
Энтони, — сказал на прощание Дронго.
— Не опасно, — улыбнулся старик, — у меня
повсюду камеры. Убийца даже не сможет уйти незамеченным. И я приготовился его
встретить, если он появится. Я ведь, как все старики, очень чутко сплю.
— Хороших вам снов, сэр Энтони. — Дронго вышел из
номера и, вздохнув, прошел дальше.
Спустившись в холл, он обнаружил, что там никого нет.
Несколько удивленный подобным обстоятельством, Дронго направился к охранникам.
— Где все остальные? — спросил он.
Охранники молча пожали плечами — им было запрещено даже
разговаривать с гостями отеля. Дронго вернулся в отель и прошел на кухню.
Арчибальд колдовал над плитой. Альма ему помогала. Они не знали, куда делись
все остальные.
«Странно, — подумал Дронго. — Куда все могли
подеваться?»
Он уже собирался отправиться на поиски экспертов, когда
увидел выходившего из кабины лифта Симуру. Дронго шагнул к нему.
— Где все остальные? — спросил он.
— Не знаю, — удивленно ответил Симура, и в этот
момент открылись створки кабины второго лифта.
Сразу четверо экспертов вышли в холл: комиссар Брюлей, Уорд
Хеккет, Хашаб и Квернер. У них были отрешенные, мрачные, сосредоточенные лица.
Самым угрюмым было лицо комиссара.
— Что случилось? — спросил Дронго.
— Все кончено, — заявил Хеккет. — Ваша игра
закончилась, мистер Бессребреник. Я никогда не верил в святых.
— Объясните конкретно, — зло сказал Дронго.
— Мы нашли карточку от вашего номера в кармане мистера
Тиллиха, — пояснил Хеккет. Остальные молча смотрели на них.
— Какая карточка? — не понял Дронго. — Она у
меня, кажется, с собой.
— Вот именно кажется, — сказал Хеккет. — Или
вы считали, что вам удастся нас всех обмануть?
— Перестаньте, Хеккет, — вмешался Квернер, —
лучше скажите правду.
Дронго не понравились их слова. Он повернулся к комиссару.
Тот достал трубку.
— Я в это не верю, — заявил он мрачным тоном.
— Что произошло? — окончательно разозлился Дронго.
— Мы нашли Тиллиха, — пояснил Хеккет, — он
отравился. Заперся в одном из опечатанных номеров отеля, выходившем окнами на
Дартфордский мост, и отравился. А в кармане у него была карточка-ключ от вашего
номера. Как вы это можете объяснить, мистер Дронго?
Глава 18
— Говорите правду! — закричал Хашаб. — Это вы
организовали все убийства? Где вы были? Мы искали вас по всему отелю.
— Я прошел к сэру Энтони, — пояснил Дронго. —
И не нужно на меня кричать.
— Надеюсь, что он еще жив! — хмыкнул
Хеккет. — Ваши визиты становятся опасными.
— Почему вы задержались на первом этаже? — спросил
Хашаб. — Или вам вообще нравится именно этот этаж?
— Перестаньте, — прервал их комиссар. — Нам
нужно все узнать. Поднимемся наверх.
— Может, позовем охранников? — предложил
Хеккет. — Они хотя бы вооружены. Иначе нас всех перебьют.
— Давайте поднимемся наверх и успокоимся, — сказал
комиссар Брюлей.
— Ничего себе успокоимся! — зло проговорил
Хашаб. — Три убийства у нас на глазах. Или вы действительно ждете, когда
тут всех перебьют? Я позову охранников, пусть вызывают полицию.
