При этих словах наступило некоторое оживление. Все
переглянулись, заерзали на своих местах. Последняя фраза многих удивила.
— Простите нас, сэр Энтони, — сказал,
переглянувшись с Хеккетом, Важевский, — нам не совсем понятны ваши слова.
Что значит, кто убил Роберта? По-моему, все знают, что Роберта застрелила его
возлюбленная, мать мальчика.
— Нет, — строго ответил старик, — это не так.
Мистер Доул, я прошу вас рассказать присутствующим о вашем расследовании.
Семеро экспертов повернулись, чтобы взглянуть на сидевшего с
краю, ближе к старику, Мишеля Доула. Несмотря на свой возраст, он выглядел
совсем неплохо для семидесяти лет. Доул кивнул сэру Энтони и, глядя перед
собой, начал говорить:
— Сэр Энтони Чапмен не поверил в официальную версию
случившегося убийства и спустя два года после рождения мальчика попросил меня
расследовать обстоятельства гибели Роберта Чапмена. Мне удалось установить, что
мистер Роберт был застрелен в своем имении, в Ричмонде.
Доул говорил сухим ровным тоном, словно читал лекцию
собравшимся. Его лицо не выражало никаких эмоций.
— Мне удалось установить, что его возлюбленная никогда
не бывала в Ричмонде. Они встречались только в Лондоне. Неожиданно она получила
какое-то сообщение, которое заставило ее бросить все дела и приехать в Ричмонд.
Ее подруги помнят, что она вела себя как человек, с трудом сдерживающий свои
эмоции. Врачи подтвердили, что она была истеричкой, простите меня, сэр Энтони,
но я должен отметить и этот факт.
— Продолжайте, — прохрипел старик.
— Она приехала в имение, ворвалась в комнату мистера
Роберта, и там произошла трагедия. Вернее, все услышали выстрел. Когда в
комнату вбежали люди, она держала в руках ружье и кричала от ужаса. Роберт
лежал на полу. Эксперты определили, что смерть наступила мгновенно. Однако я
обратил внимание на некоторые детали, которые следователю показались
несущественными. Во-первых, ружье. Это было старинное ружье, и обращение с ним
требовало определенных навыков, которых у несчастной женщины не могло быть. Но
предположим, что выстрел раздался случайно. Такое иногда бывает.
Тогда я обратил внимание еще на один факт. Меня смутили
собаки, которые были в имении. У мистера Чапмена — превосходные экземпляры
гончих псов. Так вот, они бросились в комнату после выстрела, когда туда уже
спешили люди. К счастью, собак отогнали. Вы меня понимаете, господа? В тот
момент никто не обратил внимания на этот факт, а ведь кабинет Роберта Чапмена
находился на первом этаже. На первом этаже, — подчеркнул мистер
Доул, — тогда как животные были в момент выстрела на втором этаже.
Дронго и комиссар Брюлей переглянулись.
— Она ни разу не была в имении, — вспомнил Дронго.
Комиссар согласно кивнул. Оба подумали об одном и том же.
— Вот именно, — подчеркнул Доул, — если
собаки почувствовали чужого, а они должны были почувствовать его, то несчастная
женщина не смогла бы добраться до комнаты Роберта Чапмена и успеть выстрелить.
Животные же отреагировали на присутствие постороннего только после выстрела.
После, господа. Из этого я сделал вывод, что, во-первых, стрелявший был кем-то
из людей, уже бывавших раньше в имении, или, еще точнее, работавших там. Это
был знакомый человек, на присутствие которого животные не реагировали. И второй
вывод — несчастная Маргарет не была убийцей Роберта Чапмена. Она ворвалась в
комнату после выстрела и, увидев отца своего ребенка умирающим на полу, от
растерянности схватила ружье. Очевидно, шок был слишком сильным. К тому же она
была на седьмом месяце беременности. Плюс некоторая истеричность ее характера.
После выстрела прошло несколько секунд, и, когда люди ворвались в кабинет,
собаки сбежали со второго этажа. Но слишком поздно: Роберт Чапмен был уже
мертв. А у матери его ребенка начались преждевременные роды.
— Интересная сказка, — заметил раздраженно Уорд
Хеккет. — Однако для того, чтобы мы поверили в эту историю, нужны
конкретные доказательства. Кто может подтвердить, что собаки не почувствовали
чужого человека сразу, как только она вошла в дом? Еще до выстрела? У вас есть
доказательства? Кто ваш свидетель?
— Я, — громко сказал Стивен Чапмен, молчавший до
сих пор. — Обе собаки были со мной, — добавил он, — и я точно
помню, что они начали нервничать только после выстрела. После, а не до, —
подчеркнул он. — Мой кабинет находится на втором этаже, но присутствие
постороннего они бы сразу почувствовали.
— Значит, мы должны сделать вывод, что стрелял кто-то
из живущих в вашем имении? — спросил Важевский. У него были редкие темные
волосы, небольшие усы и нос, торчавший, словно кнопка, на его круглом лице.
— Вот именно, — ответил сэр Энтони, — еще
месяц назад я мог сомневаться в точности расследования, проведенного мистером
Доулом, но когда три недели назад попытались убить моего правнука, я понял, что
все совпадает. И теперь я точно знаю, что убийца Роберта пытался убить и его
сына. И я хочу знать, кто и зачем это сделал!
— А почему не был слышен первый выстрел? — уточнил
Важевский.
— Мы проверили ружье, — пояснил Доул, — и
оказалось, что старое ружье было хорошо смазано и стреляло не с таким грохотом,
как можно было ожидать.
Выстрел скорее напоминал громкий щелчок. Но до того как в
кабинет попала Маргарет, у Роберта играла громкая музыка. Это и насторожило
всех находившихся в доме. Музыка смолкла, и раздался выстрел, после чего
ворвавшиеся в кабинет люди увидели несчастную женщину с ружьем в руках, почти
задыхавшуюся от ужаса.
Наступило молчание. Дронго взглянул на остальных. Комиссар
сидел нахмурившись. Людвиг Квернер чертил геометрические фигуры. Кодзи Симура
закрыл глаза, пытаясь разобраться в происходящем.
— Почему вы пригласили именно нас? — спросил
Важевский.
Сэр Энтони взглянул на сына, словно разрешая ему говорить.
Стивен кивнул в знак согласия.
— После случившегося три недели назад мы решили еще раз
проверить все бумаги Роберта, — сурово произнес Стивен Чапмен, — и
нашли среди его записей восемь фамилий. Ваших фамилий, господа. За несколько дней
до своей смерти он выписал восемь фамилий, намереваясь обратиться к кому-то из
вас. Возможно, что он обратился. Но возможно, что и не успел. В любом случае мы
посчитали этот факт достаточно интересным и решили найти вас и пригласить в
Дартфорд.
Эксперты молчали. Очевидно, каждый из них обдумывал
сложившуюся ситуацию. Сэр Энтони решил, что должен снова взять нить разговора в
свои руки.
— Ребенка мы отправили в Шотландию под надзор моего
брата, — прохрипел он, — но всех, кто находился в нашем имении три года
назад, в момент смерти Роберта, и три недели назад, когда Провидение спасло
нашего мальчика, мы собрали в Дартфорде. Это наш повар Арчибальд и две
горничные, они живут сейчас в отеле. Логично предположить, что яд мог подложить
повар, но именно поэтому я так не думаю. Он работает у меня уже двадцать с
лишним лет. Две горничные — Альма и Линда. Первая работает в нашей семье тоже
много лет, кажется, больше двадцати. Вторую мы взяли четыре года назад. Она
приехала из Шотландии.
