— Нет, — задумчиво покачал головой Курков. — Родители Тони этого сделать не могли. Они умерли, когда их дочери было шесть или семь лет. Автобус, на котором они возвращались домой, перевернулся. Мою жену воспитала бабушка, Наталья Федоровна, очень славная женщина. Но и ее давно нет в живых. Мы ее похоронили, когда до моего дембеля оставалось полгода. Тоня очень переживала ее смерть. Мне было так ее жалко. Она ведь осталась совсем одна. Ни братьев, ни сестер — никого у нее нет. Я сделал Тоне предложение. Тоня с радостью приняла его и сразу стала искать покупателей на домик, в котором она жила, чтобы, как только меня демобилизуют, уехать со мной.
— С первой женой вы познакомились, когда служили в армии. А как вы встретились с Людмилой?
— Люда работала в банке, который обслуживал мою фирму. Она мне сразу понравилась. Высокая, стройная, голубые, как лазурит, глаза и приветливая улыбка. Я прочитал с карточки, прикрепленной к груди, имя и фамилию девушки и пригласил ее на свидание. Через два месяца мы подали заявление в загс.
— Получается, что на второй брак вы решились спустя приличное время, — отметила я. — Вы окончили институт, организовали свое дело.
— Успел поработать на государство, а лишь потом ушел в бизнес, — поправил меня Курков. — В общей сложности прошло десять лет.
— Десять лет? И все эти годы вы были один?
— Но почему? У меня были мимолетные романы. Так, ничего серьезного.
— Но ведь и с Людой вы недолго встречались?
— Здесь другое дело. Я сразу понял, что такую девушку надо тащить в загс.
— Чтобы не отбили?
— Чтобы не передумала. Людочка из семьи поволжских немцев. На момент нашего знакомства почти все ее родственники переехали жить в Германию. Уехал на ПМЖ и ее бывший парень, Александр. Он приходился Людочке каким-то дальним родственником. Перед расставанием они крепко поссорились. Он торопил ее с выездом, она не хотела, сомневалась, стоит ли вообще уезжать.
— А не мог этот родственник мстить вам? Получается, вы отбили у него невесту. Вот кто мог предъявить вам счет, — предположила Алина.
— Я вас умоляю! Никто никого не отбивал! Этот брак скорее устраивал родственников, чем самих молодых людей. Кстати, этот юноша вскоре сам женился и очень удачно, на немке с большим приданым. Я даже один раз, будучи по делам в Германии, останавливался у него в доме. Очень милый молодой человек, мы с ним вроде бы даже подружились.
Я посмотрела на часы. Мы сидели у Куркова уже больше часа. Время поджимало, но оставлять Кузьму Егоровича один на один с полной бутылкой виски ни мне, ни Алине не хотелось. Во время разговора, вспоминая своих жен, он не пил, но стоило ему на минутку замолчать, чтобы перевести дух, его рука автоматически тянулась к стакану.
— Кузьма Егорович, все! Хватит! — не выдержала Алина, — Отдайте бутылку. Вы взрослый человек, нельзя так распускаться. Все в жизни случается. Лучшее лекарство — время, а не алкоголь.
— Хорошо, я не буду больше пить, — пообещал Кузьма Егорович. — Но вы ведь не уйдете? Хоть немного еще останьтесь, — жалобно попросил он.
— Хорошо, на чуть-чуть мы останемся. — Мне не хотелось уходить еще потому, что мы не дослушали историю Куркова о третьей жене, которая погибла самым странным образом, взорвавшись на яхте.
— Похоронив Людмилу, — начал рассказывать Курков, не дожидаясь наших расспросов, очевидно, ему самому хотелось выговориться и облегчить душу, — я превратился в робота. Офис — дом, дом — офис. Тогда я не искал утешения в бутылке. Я и сейчас не любитель выпить. По глазам вижу, что вы мне не верите, но это так. Просто сегодня у меня нервы сдали. А тогда я плотно подсел на антидепрессанты. Таблетки горстями пил, причем без разбора. Заходил в аптеку и просил дать что-нибудь от стресса. Глядя на мой респектабельный вид, аптекари не спрашивали у меня рецепт, чем оказывали мне медвежью услугу. Не все препараты были гомеопатическими. Вскоре появились проблемы с памятью, головные боли, давление начало скакать. Был случай, когда я отключился прямо за рулем. Бог миловал. Вот тогда-то я очнулся и начал жить. Прошло пять лет после смерти Люды, и я встретил Ларису. Она работала в моей фирме, я ее просто не замечал, а потом у меня как будто глаза открылись. Когда мы поженились, она ушла с работы, занималась хозяйством, обустраивала новое жилище. Мы в то время как раз дом за городом купили. В то лето, не помню, кому из сотрудников, может быть даже мне, пришла в голову мысль прокатиться на выходные дни в Крым. Так и сделали, заказали номера в гостинице. Я с хозяином яхты договорился, чтобы в море выйти. Надо сказать, что моя жена когда-то занималась парусным спортом. Я специально для нее снял маленькую яхточку, чтобы она походила под парусами и получила удовольствие. Трагедия случилась на второй день нашего пребывания в Крыму. На кануне мы, как принято, выпили за приезд, хорошо выпили. Утром все отлеживались в своих номерах. Лариса заскучала, а потом в номер позвонили, сказали, что яхта готова, стоит на таком-то причале. Лариса оставила меня спящим в номере, а сама побежала к морю. Через час ко мне с трагическим известием пришел милиционер: Лариса взорвалась вместе с яхтой.
— Хозяин яхты тоже взлетел на воздух?
— Нет, оказывается, он даже к нам не звонил. И вообще взорвалась совсем другая яхта, хозяин которой был в отъезде.
— А как же Лариса попала на чужую яхту?
— Она не знала, что яхта не та. Настоящее название яхты было забелено, а сверху написано название той яхты, которую я снял.
— А почему вы подумали, что покушались именно на Ларису?
— А на кого еще? Если бы хотели взорвать меня, то пригласили бы на яхту меня. Но между мной и хозяином яхты была договоренность, я сам позвоню, когда мы соберемся выйти в море. Он не звонил, он ждал моего звонка.
— А если хозяин яхты врет? Его подкупили, и это все-таки он звонил в ваш номер?
— Нет, он не мог. У него нашлись свидетели, которые подтвердили, что в то время, когда нам позвонили в гостиницу, он был там-то и там-то. Я не знаю, с кем разговаривала Лариса, но звонили из телефона-автомата, который расположен далеко от того места, где находился хозяин яхты.
— А кто знал, что вы заказали яхту?
— Да все, кто с нами приехал в Крым! Мы ведь на ней всей компанией собирались в море идти. Все знали, и все фотографию видели, которую мне ее хозяин по Интернету прислал.
— А из ваших друзей никто не мог…
Курков эту мысль отверг сразу:
— Ну что вы! Накануне мы договорились в одиннадцать выйти в море. Кто станет под себя бомбу подкладывать?
— Этот человек мог на яхту и не сесть, — вздохнув, сказала Алина.
— Нет, со мной были мои проверенные друзья. Каждому из них я бы жизнь доверил. Да и милиция всех потом тщательно проверяла. Ни один не желал Ларисе зла.
— А что было потом? — продолжала допытываться Алина.
— Месяц я пролежал в больнице. Когда вышел из больницы, продал наш новый дом. Жить там, где все напоминало о Ларисе, у меня не было сил — я вернулся в городскую квартиру. В почтовом ящике меня ждала записка: «Вот видишь». В тот день я поклялся больше никогда не жениться. Старался вообще не общаться с женщинами, не заводить никаких знакомств с дамами моложе шестидесяти лет. Я даже в горничные нанял мужчину. Он и убирает, и готовит, и меня вполне устраивает, не пытается женить на своих родственницах и приятельницах. Я опять с головой ушел в работу. Не поверите, я восемь лет не отдыхал.
