— Это вы зря, — покачала я головой. — Мы все помним о мертвых, но жизнь на то и жизнь, чтобы ей радоваться.
— Так же рассудили мои немногочисленные друзья. Они буквально вытолкали меня из офиса. У меня было смутное предчувствие надвигающейся беды, я не хотел ехать, но меня уговорили. Слава, мой однокашник и заместитель, вручая мне эту путевку, пригрозил, что предупредит охрану, чтобы меня две недели в офис не впускали. Это, конечно, была шутка, но как иначе меня заставить отдохнуть? Как ни странно в Венгрии мне понравилось, оказывается, я люблю путешествия. Я даже стал бегать по вечерам. На одной из пробежек я увидел Ирину. Она стояла на набережной и любовалась ночным Дунаем.
— А в автобусе вы ее разве не видели?
— Видел, конечно, но тогда в моей душе ничто не щелкнуло. И потом, я вообще не люблю знакомиться, если не уверен, что это знакомство мне будет полезно. А тут меня словно током ударило. Черные воды Дуная и женщина, которая смотрит в глубокую пучину. Я остановился и предложил ей прогуляться. Ирина меня поразила своей эрудицией, глубокими познаниями в истории и литературе. А на следующий день она меня спасла от слепоты: увидела, выбежала, оказала первую помощь.
— А кто в вас метил из баллончика вы не рассмотрели?
— Нет, я так увлекся газетой. Шел себе и шел по направлению к автобусу. А потом вспышка и резкая боль в глазах, как будто меня прожектором ослепило. Слава богу, зрение быстро восстанавливается.
Я заметила, что речь Куркова с каждым словом становится все медленнее, а взгляд туманнее.
— Да, я почти уже все вижу, — Кузьма Егорович подавил зевок и встряхнул головой, отгоняя от себя сон.
— Извините, нам надо идти, — я поднялась дивана, чтобы успеть уйти до того, как хозяин номера заснет.
— Я, пожалуй, прилягу, — медленно произнес Курков, сползая по спинке кресла вниз. Вдруг он встрепенулся и вскочил на ноги. — Подождите, я вам денег дам. Вам предстоят расходы: гроб, транспорт, — дрожащим голосом произнес он. — Вот возьмите. Отдавать не надо. Это для Ирочки.
Отказать Куркову мы не смогли и деньги взяли. Тем более что ни я, ни Алина понятия не имели, во сколько обойдется транспортировка на родину мертвого тела Редькиной.
Глава 12
— Что скажешь? — спросила Алина, когда мы отошли метра на три от номера Кузьмы Егоровича. Она говорила вполголоса, опасаясь, как бы ее не услышал Курков.
Моя подруга напрасно проявляла осторожность. Трудно поверить в то, что Курков способен прильнуть ухом к двери и подслушать чужие разговоры. К тому же, как я могла заметить, когда мы прощались, его ум был отягощен одной единственной мыслью: как после бессонной ночи и изрядно выпитого спиртного добраться до кровати.
— Даже не знаю… — ответила я. — Душещипательная история. Похоронить трех жен и не тронуться умом не всякому мужику под силу. Хотя некоторые отклонения в психике у Куркова налицо. Резкие перепады: то он готов волосы на себе рвать, то блаженно улыбается.
— Я тебя не о психике Кузьмы Егоровича спрашиваю. Что скажешь о череде смертей?
— Скажу одно, сомневаюсь, что смерть второй жены подстроена. Про первую я вообще молчу. Авария на дороге, отказавшие на повороте тормоза. Бывает. Вот взрыв на яхте — определенно это покушение. Только на кого? Вдруг на яхте ждали двоих Курковых — Ларису и Кузьму? Он не смог по состоянию здоровья подняться с кровати, а Лариса пошла. Возможно, о ее спортивном прошлом преступники не знали и не рассчитывали на то, что она может пойти в море одна. Что бы ни говорил Курков о конкурентах, которые якобы стали ему родными братьями, а мир остался прежним — не ты, так тебя скушают. Бизнес есть бизнес.
— Что же тогда случилось с Редькиной? Случайная пуля? Или у нее тоже были враги? Она кого-то опасалась? И потому решила остановиться не в туристической гостинице «Вентура», вдали от центра города, а в отеле «Геллерт»? Считала, что здесь она будет в полной безопасности?
— «Геллерт», «Вентура»… На деле оказалось, что ни там, ни там никто за твою жизнь ответственности не несет. Впрочем, наверное, я не права, — спохватилась я. — В туристов, остановившихся в отеле «Вентура», никто не стрелял, слава богу. Да и в Редькину попали, когда та находилась на ступеньках, а не внутри здания.
— Велика разница, — фыркнула Алина. — Ступеньки тоже относятся к отелю.
— Но убийца сидел в автомобиле, а улица — не территория отеля. Убийца сидел в машине, — повторила я свои последние слова, чтобы зацепиться за мысль, блеснувшую в моей голове, — и ждал, когда выйдет Редькина. Нет, не так, он ждал, когда она будет возвращаться из аптеки. Получается, он следил за ней? Возможно, из отеля она вышла не одна, ее окружали люди. Убийца боялся привлечь к себе внимание, поэтому сначала пропустил ее, проследил, дождался ее возращения и выстрелил.
— Логично, — согласилась со мной Алина. — Осталось выяснить, кто за ней охотился. Я думаю, мы сможем это узнать.
— Как? — удивилась я. — Мы завтра уезжаем из Венгрии.
— Ты думаешь, что мы будем искать недоброжелателей Ирины Ивановны здесь? Нет, расследование мы проведем на родине. Все равно нам, так или иначе, придется общаться с родственниками покойной. Надо тело им доставить, вот эту сумку вернуть, — Алина потрясла баулом Редькиной. — У нас будет повод их расспросить. Возможно, они в курсе, от кого Ирина скрывалась в Венгрии.
— Ты думаешь, что она специально поехала в Венгрию, чтобы на время здесь спрятаться? Алина, но срок путевки слишком короток, чтобы о тебе забыли, тебе не кажется?
— Марина, бывает, что и пяти дней хватит, чтобы избежать неприятности. Например, — Алина задумалась. Ничего путного ей в голову не приходило. Примеры упорно не вспоминались. Она недовольно сморщила лоб, потом воскликнула: — Да цыганка ей нагадала!
— Как же! Твой пример лишь подтверждает пословицу «От судьбы не уйдешь».
— Да что мы голову ломаем? Приедем домой, во всем на месте разберемся. Поехали лучше в полицию за документами. Времени в обрез, — напомнила она, как будто именно я выбивала ее из графика.
Пакет документов на провоз мертвого тела уже ждал нас в полицейском управлении. С нас сняли некоторую сумму на транспортные расходы (денег Куркова вполне хватило, чтобы оплатить счет) и пообещали, что гроб с Редькиной доставят прямо на границу, а там уже наши проблемы, как им распорядиться дальше.
— Работнички, — пробурчала Алина. — С глаз долой — из сердца вон. Не нужен им чужой труп. Надо же, как быстро оформили все документы. А экспертиза?
— Вот твоя экспертиза, — я вытащила из пакета бумагу, заверенную несколькими подписями и проштампованную печатью с гербом. — Смерть наступила в результате огнестрельного ранения в голову. Что тебе еще надо? Или ты хотела здесь остаться на неделю, ожидая, когда тебе эту бумажку выпишут. Наоборот, надо благодарить венгерскую полицию за расторопность.
— Да это я так, — призналась Алина. — Настроение ни к черту! А нам еще группу вести на прощальный ужин в ресторан.
